Авилла подошла ко мне совсем близко и взяла за руку.
Блиин, какая она классная, её, наверно, здесь все любят, не только король.
Сели за стол, ужинаем, непринуждённо беседуем. Как-то всё просто и легко. Только мой дорогой супруг молчит и крепко сжимает вилку в руках. Да, что же такое с ним? Когда Дамиан спрашивает у него что нибудь, он отвечает коротко и без эмоций. Король никак не реагирует на его эту неотзывчивость, наверно часто такое происходит. А вот мне не очень комфортно. Мне нравится Ренард, я хочу, чтобы он улыбался, был спокоен и счастлив. Хочу прикоснуться к его лицу и снять эту маску злости и безразличия, хочу погладить по этим небритым щекам, прикоснуться своими губами к его губам… м-м-м… как сладко уже внутри… Так, стоп, я же на ужине у королевской четы. И за столом как то тихо. Оглядываюсь на короля с королевой, они мне улыбаются. Боже, на моём лице наверно всё написано, ну, моё чувство к Ренарду. Я краснею и опускаю глаза. Чёрт, чёрт, чёрт.
Ренард резко встаёт, извиняется, говорит что-то по поводу работы и уходит, такое ощущение, что убегает. У меня сразу падает настроение. Мы с ним знакомы совсем чуть-чуть, а он мне уже так дорог и я уже скучаю без него. Я, что, влюбилась? С первого взгляда? Богиня, за что мне всё это? Ещё не хватало мучиться от неразделённой любви. Абсолютно новые ощущения. Наслаждайся, Света.
Авилла посмотрела на меня с улыбкой и сочувствием.
— Не переживай, дорогая, надеюсь скоро всё изменится. — Она встаёт из-за стола, король поднимается тоже. — Пойдём ко мне, поболтаем о своём о девичьем.
Она посмотрела на Дамиана, положила руку на его предплечие, и они поняли друг друга без слов.
— Спасибо за прекрасный ужин, дамы. Сибилла, было очень приятно познакомиться и пообщаться. — Очень нежно поцеловал руку супруге и вышел.
Авилла подошла ко мне, взяла под руку и мы направились в её покои, мило болтая по дороге о каких-то пустячках.
Мы вошли в её комнату и я обомлела. Эта комната просто шикарна, сразу видно, что живёт здесь женщина. Мебель из светлого дерева, многослойные шторы на трёх окнах, много цветов, много диванчиков и бесчисленное количеством подушечек разных цветов. Картины: пейзажи и портреты. Я восторгаюсь художником, а Авилла мило краснеет и признается, что это её работы.
— А в коридорах на стенах тоже ваши картины? — спрашиваю я с восхищением.
— Да. Я очень люблю рисовать, — всё ещё смущается Авилла. — А чем ты любишь заниматься? У тебя есть какие нибудь увлечения? Расскажи немного о себе и том мире, где ты жила. Прости, но мне очень интересно. Я ещё не видела иномирян и не общалась с ними. Хотя иномирного в тебе только душа, но я уже вижу отличие, ты не такая как мы. И нам нужно будет поговорить о том, как тебе себя вести в нашем обществе, чтобы никто не заподозрил в подмене Сибиллы. Но сейчас я хочу послушать о тебе.
Авилла распорядилась на счёт чая и вкусняшек.
Мы присели на один из диванов и я стала рассказывать, а что мне скрывать? Рассказала о своей семье, о своей жизни и о мире. Сказала, что очень люблю читать и вязать. Люблю возиться с землёй и растениями. Очень люблю животных.
Авилла тоже рассказала об этом мире, о стране, немного о законах. О том, что мятежники хотят опять захватить власть. О перевороте двадцать лет назад. О том, что она не может родить ребёнка, и это повод для аппозиции сменить власть. О том, что Дамиан поэтому и решил женить Ренарда, чтобы иметь законного наследника, потому что Ренард не хочет быть правителем в принципе.
Рассказала о Сибилле, что она дочь министра юстиции. И что этот министр под подозрением в связи с мятежниками.
Тогда и я рассказала о своём сне, где меня, как я поняла, папаша Сибиллы, наставлял на семейную жизнь.
— Теперь понятно почему так себя вела Сибилла. Она била посуду, издевалась над служанками, рвала одежду, не давала у себя прибираться, — задумавшись произнесла Авилла, — это был план министра, он хотел вывести из равновесия Ренарда, что бы он сделал что нибудь с Сибиллой — избил или даже убил, и этим самым дать повод для смены власти? Не понимаю, как так можно было принести в жертву политике родную дочь? У меня не укладывается это в голове.
Я видела, что королева очень расстроилась. Что то страшное творится в этой стране.
— Дорогая, ты прости меня, мне нужно о многом подумать и поговорить с Дамианом. Да и поздно уже, тебе нужно отдохнуть, моя служанка проводит тебя до твоих комнат. Да, ты можешь всё изменить в твоих покоях по своему вкусу, я пришлю к тебе управляющего завтра, с ним всё обсудите, хорошо? — сказала Авилла.
Я поблагодарила королеву и пошла к себе. Мне тоже нужно о многом подумать.
Придя к себе я постучала в дверь к Ренарду, поговорить бы с ним тоже. Мне никто не открыл. Тогда я зашла сама. Можно — не можно, что стесняться, не так мы воспитаны, не пускают — силой зайдём.
Никого нет. Тогда я ещё не знала, что долго его не увижу. Закрыла, пошла к себе. Разделась, умылась. Нашла в гардеробе ночнушку, одела на себя и стала расчёсывать волосы.
Стук в дверь и забегает Лиззи, взгляд испуганный, руки трясутся.
— Госпожа, простите, пожалуйста. Я не заметила, когда вы пришли. Простите меня, госпожа, — и такой страх в глазах.
Я вспомнила, что рассказывала Авилла про ту Сибиллу, мне стало жаль девочку.
— Ничего страшного, Лиззи. Я справилась сама, мне не сложно, — надо потихоньку приучать окружающих к изменению Сибиллы, но не резко, потому сказала, сделав строгий взгляд, — но не расслабляйся, больше такого я не потерплю. Расчеши мне волосы и заплети, я буду отдыхать.
Лиззи подбежала и трясущимися руками стала разбирать причёску и расчесывать. Бедные служанки, что же им пришлось вытерпеть от злючки Сибиллы? Но ничего, скоро всё изменится. Я думаю, что мы подружимся с моей горничной, она хорошая девочка.
Утром меня разбудила Лиззи. Надо же, я проспала, не соскочила ни свет, ни заря, хватаясь за все дела подряд, а спала. И выспалась. Эх, портит меня богатая и сытая жизнь.
Лиззи уже не так меня боится и что-то щебечет себе под нос, наверно, настроение хорошее. У меня тоже сразу поднимается настроение.
— Лиззи, а мой муж у себя? — спросила
