он почувствовал, как в моем ментальном поле вспыхнула подсознательная неприязнь к Правителю зоннёнов.
— Ты предвзят, Нэй… — проговорил он, сверкнув серебром своих глаз. — Арраэх не дурак, чтобы не понимать: помочь Иширу в его интересах. Думаю, мы должны как можно скорее связаться с ним…
Мое сердце взволнованно вздрогнуло. Риан! Неужели я смогу наконец-то увидеться с ним???
Ангелика словно почувствовала мое волнение, хотя я ни одним мускулом на лице его не выдал, и ободряюще сжала мою руку.
Она уже чувствует меня, как себя…
* * *
Уже через несколько часов Руэль точным расчетом отправил нас как раз в область пребывания зоннёнского королевского флагмана.
«Осирис» был узнан и допущен к состыковке, из чего я сделал вывод, что Руэль Синоарим совершал свои «подвиги» на этом корабле с молчаливого согласия своего брата.
Что ж, хотя бы так! Может, Арраэх не настолько твердолобый, каким хочет казаться?
Вот только… станет ли он иметь дело со мной при нашей-то взаимной личной неприязни? Ведь в то, что я уже свободен от паразита, он может даже не поверить — из-за банальной гордости, которой у него, похоже, немеряно!
Эх, чем же всё это закончится?..
Глава 79. Штурм правителя зоннёнов…
Ангелика Мирт
Я… чувствовала трепет.
До сих пор…
Нэй, представший передо мной величественным красавцем и весьма увлеченным ученым, меня немного смущал.
Смущал тем, что я остро стала чувствовать себя… слишком незначительной для роли его возлюбленной.
Глупо, правда? Глупо и по-детски. Откуда же эти странные комплексы?
…С каким-то удивлением я осознала, что всегда побаивалась слишком сильных и властных мужчин, предпочитая им покладистых и гибких в общении. И не потому, что властность была мне противна. Наоборот, я находила в этой черте характера свою неповторимую прелесть, вот почему когда-то полковник Арман де Сантэ являлся для меня настоящим кумиром. Я восхищалась им издалека и на всю катушку, но… никогда не смогла бы стать его женщиной в реальности.
Нэй изначально виделся мне великовозрастным ребёнком — беспомощным, ранимым и нуждающимся в опеке. С таким парнишкой мне было, как ни странно, довольно легко, ведь я всегда была командиром и просто привыкла командовать и всё решать за других.
Но трансформация Нэя из ребенка в величественного и таинственного мужчину с пронзительным твёрдым взглядом и сосредоточенным выражением на лице разрушила весь мой привычный уклад мышления.
Теперь я вдруг оказалась маленькой и незначительной рядом с ним. Когда он касался меня, мое тело вздрагивало от предвкушения. А я… я замирала от некоего страха.
Как это, когда тебя любит мужчина, в руках которого ты просто беспомощна? Как это, когда он сильнее и могущественнее тебя в сотни раз, и ты должна просто отдаться ему с безоговорочным доверием? Как это???
Мне было немного страшно. Но в то же время любопытно.
Новая, ни с чем не сравнимая аура силы, исходящая от Нэя, постоянно вводила меня в состояние загипнотизированной жертвы перед красивым, но потенциально опасным противником.
Глупо ведь, правда? Он же никакой не враг!
Его поцелуи были легкими, нежными, сладкими. Но…
Вот это «но» постоянно меня беспокоило…
Его юношеская пылкость просто исчезла. Он больше не желал меня так, как раньше…
Я понимала, что в такой сложный период не время предаваться страсти, но… меня начала одолевать мысль: а вдруг Нэй охладеет ко мне? Точнее, уже охладел? Зачем ему я — обычная, довольно слабая и, скажем откровенно, быстротечно живущая иширка, красота которой увянет уже лет через десять?
По всей логике, не за чем.
И это приносило боль…
Чтобы не впадать в надуманное уныние, я старалась больше времени проводить на тренировках, гоняя ребят из отряда вместе с собой. Иногда ловила на себе задумчивый взгляд Лиса. О чем он там себе думал, я не знала, но вот сочувствие, проскальзывающее в его глазах, мне определенно не нравилось. Неужели он тоже считает, что у нас с Нэем в итоге ничего не выйдет?..
…Прибытие на флагман зоннёнов немного отвлекло от тяжелых дум.
Встречать нас на выходе пришла целая делегация каких-то зоннёнских чинов, которые меланхолично поклонились Руэлю и чуть менее уважительно Исиде Синоарим. Остальных же тупо проигнорировали, не удостоив даже взглядом.
Я покосилась на Нэя. Он даже бровью не повел. Похоже, мнение окружающих его действительно не интересовало, хотя он из всех присутствующих был самым родовитым. Правда, об этом знала фактически только я. Да и Руэль был в общем-то в курсе.
Кстати, о Руэле.
С Нэем у него сложились странноватые отношения. Было очень заметно, что зоннён безумно жаждет ответов на свои вопросы, но постоянно словно не решается их задать. А Нэй делает вид, что ничего не замечает, хотя ему такое отношение неприятно. Но… понять Руэля я немного могла: мне и самой было непросто.
Стоп! А вдруг Нэй чувствует и мой страх?
От этой мысли мне стало просто ужасно. Я ведь дико не хотела бы его огорчать…
Руэль распорядился предоставить всем каюты, быстро распределил для всех гостей слуг и провожатых, а Нэя и меня вместе с ним поманил за собой.
— Нужно сходу разговаривать с Арраэхом, — объяснил он свои действия. — Время не терпит…
— А где Риан? — вопрос Нэя смутил зоннёна своей эмоциональностью.
— Я распоряжусь его позвать… — проговорил Руэль и двинулся по широкому белоснежному коридору…
* * *
Нэй
Апартаменты Арраэха были такими же вычурными, как и он сам. Зоннёнский минимализм уступил место изяществу линий в белоснежной мебели, золоту в украшениях прямо на стенах и нескольким оттенкам белого, размазанным по поверхностям в углах комнаты.
Арраэх стоял к нам спиной, когда мы вошли.
Длинная туника цвета слоновой кости была затянута на тонкой талии золотистым поясом сложного плетения, такие же золотые волосы небрежно ниспадали по спине, искрясь во свете светильников не хуже драгоценного металла, тонкие ладони с длинными аристократичными пальцами были напряженно сцеплены за спиной.
— Брат, нам нужно срочно поговорить… — начал Руэль без церемоний, и я в очередной раз поразился невероятной разнице между ними. Я иногда вообще забывал о том, что Руэль зоннён. Он не вылезал из обычного иширского комбинезона, постоянно укорачивал волосы, которые были длиной не ниже лопаток, и во всех отношениях излучал самую обычную человеческую простоту. Арраэх же был олицетворением манерности и недосягаемого величия. Каким образом в одной семье могли появиться настолько противоположные друг другу личности, я не понимал…
Арраэх медленно развернулся,
