— Пусть так. Но он заслужил. Вы не знаете, профессор, что он тогда говорил, как он это делал. Жестоко.
Он был просто вне себя когда столкнулся с Рейвеном в комнате Регины, а я в шкафу пряталась, как не знаю кто. Глупая, просто идиотская ситуация и самое обидное, что сама же в ней и виновата оказалась. Азраэль спас меня тогда и разозлился еще больше, поняв, на какой тонкой ниточке я висела от полного разоблачения. У наследника был прекрасный слух, и он знал, что в шкафу кто-то есть. Вот только узнать не дали. Азраэль буквально влетел в комнату и в своей излюбленной манере завел старую песню, или привычку вспомнил — доводить наследника своими издевками.
— Какие люди, и без охраны? А я думал, ты с невестой, произносишь брачные клятвы.
— Не понимаю, почему тебя это заботит.
— Да я буду просто счастлив, когда ты остепенишься.
— Не волнуйся, ты узнаешь первым. Я, кстати, именно по этому поводу и зашел. Милейшая Регина собиралась просветить меня, где носит четыре года мою невесту?
Азраэль дернулся. Побледнел. И наследник прекрасно заметил, не мог не понять, не все, но что-то.
— А я думал, ее черви давно сожрали.
Наследник выгнул бровь, почувствовав фальшь.
— Интересно. И зачем тебе лгать в такой мелочи?
— А почему бы и нет? Может, тренируюсь, чтобы солгать по-крупному.
— И в чем же?
— А в том, что я…
— Мальчики, может, вы продолжите этот обмен любезностями где-нибудь в другом месте? — вмешалась Регина, пока Азраэль не сказал лишнего. Он был на грани и именно в этот момент мог сорваться.
— Мы еще не все выяснили, — ответил наследник.
— Я знаю. Позволь мне все здесь закончить, и я сама к тебе приду. Мы поговорим, обещаю.
— Я буду ждать.
А потом я услышала, как закрылась дверь, и меня, наконец, выпустили. Причем не Регина, а пылающий яростью Азраэль. Я никогда не видела его таким. Он смел со стола Регины все, что на нем было и поднял взгляд. Безумный, полный горечи и гнева. Прямо как глаза Арона, когда он узнал, что Гвинерва его предала. Но ведь я не предавала… Я всегда была честна с ним, он знал. Он все про меня знал. Тогда почему такая ужасная реакция?
Он тогда впервые схватил меня за плечи, сжал так, что кости хрустнули.
— Ты хочешь его, не можешь без него жить? Так иди. Беги к нему, ползай у ног. Пусть кормит тебя. Ты ведь этого хочешь? Стелись перед ним, как другие. Сколько их у него было, сотня, тысяча, а ты тысяча первая.
— Замолчи! — я ударила. Просто не сдержалась. И руки дрожали так, что я едва могла сжать их в кулаки. А потом он успокоился. Внезапно, словно переключил кто, и в глазах не осталось ничего, только пустота.
— Не приходи ко мне больше. Ты не нужна мне. Никогда не была нужна. Если б мог, уничтожил бы. Всякие следы твоего существования. Ты хотела этого. Так вот тебе обещание. Я никогда не стану завершать слияние. Уж лучше так, быть полупобратимом, полуанваром, быть наполовину, но не хочу делить ничего с такой жестокой, слабой пустышкой как ты. Ты не стоишь ни его, ни меня. А теперь пошла вон.
С тех пор я не возвращалась. Думала, лучше сдохну, чем увижу в его глазах торжество, хотя бы намек, что он был прав. Конечно, Гаару я всего этого не рассказала. Никому не рассказала. Слишком тяжело это было. Весь этот яд, что он вылил на меня. Я не заслужила. И понимать не хотела. И прощать не хотела. Я не святая, не Всевидящая, чтобы прощать. Я и так поняла и простила слишком многое ему. И как же мы умеем ранить… Одно слово, невольное, вырвавшееся случайно, а словно убивает. Нет, мой халф действовал целенаправленно. Бил по самому больному и знал, куда бьет. В этом я иллюзий не питала. Просто поняла, что игры кончились. А просто жить я пока не научилась.
* * *
Лето закончилось непозволительно быстро. Мы даже не заметили, а дожди пошли. А еще слухи всякие. Темные. О западных границах Свера. За последние несколько лет это было первое серьезное нападение безликих. В города хлынули беженцы, да и сам Свер мобилизовываться начал. Мы с Мирой поспешили в город. В таких делах травники да лекари на вес золота. Тем более, что Нерис первый крупный город на пути от Аделара.
К тому же Зак весточку прислал. Впервые за долгое время. Я понимала, да и не ждала особо. У него и без моей просьбы хватало проблем. Особенно после покушения на Лестара и загадочного исчезновения Милы. Правда об исчезновении этом никто не знал. И я понимала, почему Лестар скрыл это, а вот как ему удалось водить родителей Милы и ее друзей за нос, остается загадкой. Впрочем, я знала, что с ней все в порядке, насколько это вообще возможно. Надеялась только, что наши пути-дорожки пересекутся, и она меня не придушит при встрече. Очень надеялась.
Как и ожидалось, Нерис буквально наводнили беженцы. Благо, Александр — наш начальник местной стражи — и Петрис не отказали в помощи. А с Велеса на запад шли войска, да и Эления подключилась. Такое нападение не могло остаться безнаказанным. Но до войны не дошло. Хотя сейчас могло бы получиться. Лестар больше занят поисками жены, да наведением порядка внутри страны, вот только Эления никогда не ввяжется в войну с соседом без поддержки Адеона, а там тоже, по понятным причинам, кое-кто ищет пропавшую невесту. Странное совпадение. А может, и нет, вполне закономерное. Я старалась не вникать в политику и слухов не слушать. Хотя вся эта шумиха вокруг Свера здорово напрягала. И не только меня.
В последнее время меня все чаще к раненым приглашали. Но я не жаловалась. Хотя брать с нищих людей плату за свои травы рука не поднималась. Обычных заказов было мало и пришлось мне вспомнить былые времена. Пошла на поклон к Агору. Он, конечно, поворчал, пошумел, но кушать-то всем хочется, а у меня и лицензия скоро заканчивается, да крышу в доме починить надо, а то прохудилась совсем. В общем уговорила. И стала получать сомнительные заказы, в основном мелочь. Артефакт проверить, пару обманок-амулетов сделать, кое-что кое-где позаимствовать. Но это совсем редко. Зато позволит перезимовать без проблем. Если раньше не заметут. И отнюдь не стража. Но об этом я старалась не думать.
К зиме беженцев увеличилось втрое. Конфликт все больше разгорался, а я все не понимала, почему Адеон не вмешается. Неужели ему важнее отыскать меня, чем озаботиться судьбой мира? Так и хотелось вернуться и накричать на них всех. Даже на Регину. Но я терпела и помогала, насколько могла. Жаль, но магию в моем положении нельзя было использовать. Халф совершенно четко дал понять, что кормить меня больше не будет. А значит, сидеть на голодном пайке придется. А иногда так хотелось. Особенно с детьми. Ведь когда в страну война приходит, прежде всего страдают дети. От голода, холода, отсутствия ласки, любви. В старом гарнизоне Александр организовал приют. Мира туда ходила каждый день, а по вечерам плакала. Не могла спокойно выносить, как малыши тянутся к ней, чуть ли мамой не называют, ласки просят. Страшное зрелище. Для нее. А я эту кухню изнутри знаю. Там ты быстро вырастаешь. Конечно, мечтаешь, глубоко в душе, что когда-нибудь откроется дверь и появится незнакомая тетя, которая захочет взять тебя к себе, и ты потянешься. Просто потому, что всем нам хочется, чтобы было как у всех. Это маленькие плачут, когда Мира приходит. А взрослые учатся жить с этим. Учатся не мечтать или мечтать втихаря, чтобы соседи по комнате не заметили и не обсмеяли или растоптали мечту жестокими ногами. Нет. Я не питала иллюзий. Но даже мне приходить туда было тяжело.
