Его чувственные губы сложились в улыбку, и она попыталась не думать о том, каково это ощущать эти губы на своем теле. Ей нужно было сконцентрироваться. Со всех сторон наступали неприятности, и мысли о том, как этот стройный, мускулистый мужчина будет выглядеть обнаженным, вовсе не помогали.
Мысли опалили ее жаром, и ее тело конвульсивно дернулось. Он буквально зарычал, как пантера, какой он и являлся.
— Тебе нужно перестать так делать, или я возьму тебя прямо здесь, на столе, девочка из океана. Да, драма. Черт возьми. Мир не только пошатнулся, он совсем слетел с катушек.
Она соблазнительно улыбнулась ему, наполнив улыбку обещанием всего, что она хотела бы с ним сделать. Она знала, что время было неподходящим. Она знала, что выброс адреналина мог вызвать у него такую реакцию на нее.
Она всё равно хотела его.
— Если бы обстоятельства были иными, как ты говоришь, я бы взяла тебя тут же, на столе, — прошептала она.
Его глаза блеснули, потом сузились, а руки сжали ее.
— А что я для тебя? Развлечение на отдыхе?
Она озадаченно моргнула, потом беспомощно захохотала.
— Развлечение на отдыхе? А что это значит? Я впервые покинула Атлантиду за более чем четыре столетия жизни, так что это не свидетельствует о силе моей привлекательности, не так ли?
Его рот раскрылся.
— Четыре столетия? Тебе больше четырехсот лет?
Ее смех угас при виде его явного неверия.
— Мне четыреста семь лет. Тебе противна сама мысль о том, чтобы целовать кого-то настолько тебя старше?
— Я вдруг понял, что нахожу очень привлекательной мысль о том, чтобы целоваться с цыпочкой постарше, — ответил он, греховная улыбка осветила долины и углы его лица.
— Цыпочка постарше? Молодой человек, так не говорят. Может, вам бы стоило научиться уважать старших, — она попыталась говорить серьезным тоном, но тот факт, что она не могла перестать перебирать пальцами его волосы, казалось, испортило весь эффект.
Он обхватил руками ее бедра и поднял ее со стола, всё еще улыбаясь.
— Как я могу тебя уважать, если ты голая?
Она услышала свой дикий смех и поняла, что находится на грани истерики.
— Итан, прошу. Нам нужно подумать, что делать.
Он нежно поставил ее на пол, всё еще прижимая к себе так близко, что ей пришлось соскользнуть по его телу. Они оба дышали очень тяжело к тому времени, как ее ноги коснулись пола. Но он отступил от нее, явно соглашаясь с ее предложением.
— Ты права. Нам нужно составить планы. Первое, что нам необходимо сделать: увезти тебя отсюда.
Они оба повернулись к двери при звуке приближающихся шагов. Итан спрятал Мари за собой и вытащил смертельно опасный нож из ножен на боку.
В комнату ворвался Уильям.
— Извини, что помешал, Итан, но у нас проблемы. Тревис вызвал подмогу. Он послал сообщение представителям всех прайдов в западном регионе, чтобы они были начеку и сделали так, чтобы мы соблюдали древние правила боя за звание вожака. Никто не выйдет и не зайдет на территорию прайда, пока в живых не останется только один из вас.
Итан держал телефон в добрых шести дюймах[5] от своего уха.
— Кэт. Кэт. Кэт!
На другом конце линии, Кэт, наконец, перестала кричать и вздохнула.
— Да. Прости. Но этот невежественный дурак говорит, что путь назад в Биг-Сайпрес закрыт для меня на два дня! У него хватило наглости отпихнуть меня, когда я попыталась проехать мимо него на джипе. Что вообще происходит?
Смертельная ярость охватила Итана при мысли, что кто-то из них мог причинить вред Кэт.
— Тебя ранили?
— Что? Нет. Нет, это ничего. Он просто повторяет мне «позвонить домой», что бы это ни значило. Что происходит, Итан?
Он сообщил ей о нападении на Мари, о вызове на бой за звание вожака и о правилах, по которым никто из них не покинет, и никто не зайдет на территорию прайда. Кэт выругалась. Несмотря ни на что, он рассмеялся.
— Кэт, я и не знал, что ты знаешь подобные выражения.
На линии повисла тишина.
— Ты, правда, хочешь именно сейчас поговорить о том, как я выражаюсь?
Некоторый намек на веселье пропал, и вожак в нем взял все под контроль.
— Нет, не хочу. Но я хочу, чтобы ты вот что сделала. Эти отморозки могут слышать то, что говорю я?
— Нет, — ответила она. — Вообще-то, я направляюсь к своему джипу, говоря с тобой. В чем дело?
— Я хочу, чтобы ты нашла кого-то нейтрального. Может, Джека. Нам нужен свидетель, не принадлежащий к фракциям, которые в прошлом желали завладеть землями прайда.
— Джек, тигр-оборотень? Тот, с кем знаком Бастиен? — ее голос сорвался, когда она произнесла имя своей пары. — О, Боги. Бастиен. Когда он узнает, что я позволила его сестре попасть в переделку…
Итан рявкнул.
— Это моя вина, и я приму любое наказание, которое придет ему на ум. Я это заслужил. Но поверь мне, когда я говорю, что если кто-то хотя бы кончиком когтя тронет ее кожу, то он не останется в живых.
Снова наступило молчание.
— Итан? Я знаю тебя с детства и никогда не слышала подобного тона. Что вообще происходит между тобой и Мари?
Он повернулся в ту сторону, где в кресле сидела Мари, завернутая в одеяло с его кровати. И она в ту же минуту посмотрела на него, как будто его мысли вынудили ее сделать это. Она была такой красивой, что ему практически было больно смотреть на нее: тело — произведение искусства, наполненное грацией.
Он ее подвел.
Он никогда не будет ее достоин.
— Итан? — услышал он голос Кэт и снова задумался о более насущных проблемах.
— Найди Джека, — повторил он. — Мне необходим нейтральный наблюдатель. Им придется пропустить его. У тебя меньше двадцати четырех часов, Кэт. Сделай всё, что можешь.
— Я найду его, — пообещала она. — Если будут какие-то известия от Бастиена…
— Мари не смогла установить контакта ни с ним, ни с их жрецом. Когда ей это удастся, я попрошу его связаться с тобой.
Он почти слышал по телефону, как она старается сконцентрироваться на том, что нужно сделать.
— Ладно. Позвони мне, если сможешь. Я найду Джека, если он находится где-то на восточном побережье, Итан.
— Я знаю, что могу рассчитывать на тебя. Ты всегда была одной из сильнейших в прайде, даже до того, как обрела способность становиться пантерой, Кэт Фиеро.
— Позаботься о ней ради меня, Итан. Теперь она моя сестра.
Он снова посмотрел на Мари.
— Я буду защищать ее всеми силами, Кэт.
Когда Итан закрыл телефон, он повторил свое обещание. Превратил его в клятву. Всеми силами.
Несколько часов спустя, Мари силилась очнуться от черного и страшного сна, в котором были борющиеся пантеры, и какие-то странные, похожие на ящериц создания, которых ходящие по суше называли аллигаторами, вгрызались в плоть побежденных. Она резко села на диване, где спала, осознав, что не нужно обладать талантом трактовки снов, чтобы понять, к чему он. Она оказалась в ловушке в битве между противоборствующими хищниками, и ее нежный дар исцеления совсем ему не поможет.
