— У вас есть опыт работы актером?
Он начал повторять про себя весь список лжи, которую заранее приготовил, но передумал:
— Нет, никакого опыта.
Он честный человек. И интеллигентный. Ее мысли промелькнули у него в голове, за ними промелькнуло чувство вины от его совести. Честный? Он даже не сказал ей своего настоящего имени. И насколько интеллигентным он должен быть, чтоб принять участие в кастинге для реалии-шоу? Кроме того, эти женщины не выглядели и не вели себя, как жестокие убийцы. Он опрашивал других претендентов, когда те покидали переговорную, и никто из них не сказал, что ему был причинен какой либо вред. Может быть Шанна говорила правду? О том, что существует два вида вампиров — безобидные и жестокие?
Нет, он пока не был готов принять такое. Даже если и так, похоже, что здесь он просто теряет время. У Еммы идея борьбы получше. Лучше ему применять свои способности в Центральном Парке, охотясь на вампиров, которые атакуют людей и питаются от них. А когда он поймает одно из этих созданий, то сможет вызнать у него все, что касается Шанны.
— Боюсь, что мое прослушивание было ошибкой. Извините, что потратил ваше время. — он в последний раз посмотрел на мисс Дарси и встал. Бедняжка. Кто бы она ни была, он ее так не оставит. Она наверное в опасности и ей нужна его помощь. Он начнет расследовать все, что ее касается прямо сегодня. Он направился к двери.
— Подождите!
Он повернулся и увидела, что она поднялась со стула.
— Вам… Вам не нужно никакого опыта. Или даже таланта. Это реалии-шоу.
Он не смог сдержать улыбку. А когда он скромно улыбнулась в ответ, он понял, что пропал. Ну и что, что это пустая трата времени? Шон приказал ему участвовать в шоу. Она посмотрела на него умоляющим взглядом:
— Мне бы хотелось, чтобы вы приняли участие в шоу.
Мне бы хотелось зацеловать тебя до потери сознания.
— Ок, я буду участвовать.
Она взглянула с облегчением и улыбнулась:
— Хорошо.
О, да. Это будет хорошо. Его взгляд опустился на ее губы, потом вернулся к ее глазам.
— Даже прекрасно.
Ее глаза распахнулись:
— Я… Я свяжусь с вами.
— Уверен, вы так и сделаете, — Он глубоко вздохнул, покидая комнату. Он очень хотел связи с ней.
И очень скоро.
Дарси глубоко вздохнула и попыталась успокоить нервно бьющееся сердце. Адам Олаф Картрайт — даже мысль о нем заставляла ее сердце биться неимоверно быстро. Он взяла ее фотографию трясущимися руками. Боже мой, на фотографии были видны его ямочки на щеках. И прекрасный бирюзовый цвет его глаз.
— Все в порядке? — спросила Мегги. — Ты почтине разговариваешь.
— Я… У меня в горле запершило.
— Правда? — Ванда смотрела на нее со странным выражением лица. — Я вогла бы поспорить, что першило у тебя гораздо южнее.
Мегги раздраженно вздохнула:
— Дева Мария, нет никакой необходимости быть такой грубой.
— Но и отрицать очевидное нет никакой нужды, — Ванда встала и потянулась. — Признайся, Дарси, ты возбудилась на этого парня.
Дарси покачала головой:
— Я просто устала. Мы интервьюировали отбросы мужественности почти четыре часа.
— Отбросы, это да-а-а, — хмыкнула Мегги. — Но ты действительно покраснела.
Дарси начала обмахиваться его фотографией:
— Тут очень жарко.
— Мне не жарко, — Ванда посмотрела на Мегги, — А тебе жарко?
— Да нет. На самом деле, я думала, что здесь даже прохладно.
— довольно, вы двое, — Дарси разложила все фотографии на столе. — Мы должны выбрать пять лучших парней.
— Номером один должен быть Гарт Менли, — Мегги взяла его фотографию и передала Дарси.
— Согласна. А номером два должен быть… — Ванда взяла снимок, — Вот он — Аполлон, бог Солнца.
Мегги подавила смешок.
— Его зовут Адам, — Дарси выхватила снимок у Ванды. Адам, как первого мужчину. Видение промелькнуло у нее в голове — Адам Олаф Картрайт скачет по Райскому саду, а на нем нет ничего, кроме шкуры льва. Нет, лучше фиговый листок. Большой фиговый листок. Но такой, что его унесло первым же порывом ветра.
Блин! Ну неужели она на столько глупа, что готова увлечься великолепным телом, приятным лицом с ямочками на щеках и парой светящихся голубых глаз? Она снова посмотрела на его фотографию. Судя по всему, да.
С неслышным стоном, она признала, что это не просто влечение. Адам Олаф Картрайт не только великолепно выглядел. Она почувствовала его ум, доброту, честность и силу.
— Ты опять покраснела, — мягко предупредила ее Мегги.
Дарси со вздохом села:
— Ты же понимаешь, что это невозможно.
— Может быть и нет, — ванда откинулась назад в своем кресле. — Я слышала истории о том, как женщины держали у себя смертных мужчин в качестве сексуальных игрушек.
Дарси передернулась:
— Я бы никогда не сделала такого.
— к тому же такие отношения долго не длятся, — добавила Мегги. — Мне жаль, Дарси. Мы перестанем тебя подкалывать по этому поводу.
— Хорошо, — она отложила в сторону фотографии Гарта и Адама, потом оглядела оставшиеся снимки. — Что вы думаете про Джорджа мартинеча и Николаса Пуло? — она достала их снимки.
— Они были ничего, — Мегги выбрала еще одного. — Этот тоже был хорош. Сет Ховард.
— Прекрасно. Тогда мы с этим закончили. — Дарси достала свой могильник из портфеля. — Я позвоню Грегори, чтобы он за нами заехал. — Она застала его в машине и договорилась, что он будет у них через пятнадцать минут.
Ванда встала:
— Я лучше телепортируюсь домой. Я голодная, а Гарт Менли выглядит очень вкусным.
— Давай, — Дарси передала ей телефон. — Да, и постарайся убедит остальных дам участвовать в шоу вместе с тобой.
— Я постараюсь, — Ванда пожала плечами. — Но если дрались все это время, они будут не в настроении меня слушать.
— И еще одно, — продолжила Дарси. — Поклянись, что не скажешь им, что мы сегодня делали. То, что смертные будут участвовать в шоу должно быть для них сюрпризом.
Ванда поморщилась:
— Как это может быть сюрпризом? Мы их учуем за версту.
— Я все устроила, — Дарси сложила фотографии отвергнутых кандидатов в стопку. — Когда я работала в Роматек, там был инцидент, когда два вампира потеряли над собой контроль и покусали несколько смертных работников.
— О, я это помню, — сказала Мегги, — Роман был в бешенстве.
Дарси кивнула:
— Это полностью поставило под сомнение его план по сотворению безопасного мира для смертных и, одновременно, вампиров. А то, что это случилось в его собственной компании, расстроило его еще больше.
— И что он сделал? — спросила Ванда.
