А я… я думала, что, наверное, так и будет. Мне было страшно, я не знала, что делать, но вот сейчас выбора вообще не было. Я несмело подняла взгляд на Константинов, раздумывая, чем ещё могу его привлечь, чтобы как можно дольше оставаться под его защитой. Правда, он сам выступил инициатором, сам держал меня в своём доме, но вот… Вадик прав, надолго его не хватит.
— Он ведь не отступится, да? — спросила я у оборотня. — Петр.
— Нет, он слишком упрям.
— А я, я… я могу изменить хоть что-то, чтобы он отстал от меня?
Константин пожал плечами и вернулся за стол. У него не было ответа на мой вопрос, но ответ, кажется, был у меня. Я хочу свободы, она так близко, но в то же время далеко, и всё потому, что у меня есть то, чего хочет Пётр.
Я посмотрела на оборотня. Вздрогнула, почувствовала, как по коже прошел озноб, дрожь, от которой я точно не смогла бы избавиться, потому что одна мысль о том, что я хочу ему предложить, сводила с ума. Глупо, очень глупо, но я не вижу другого выхода, не вижу ничего, что могло бы меня спасти. И в голове блуждают мысли, слова, сказанные Светланой.
Я глубоко вздохнула, улыбнулась, понимая, что сейчас выгляжу словно чокнутая, но в эту самую секунду я ничего не хотела менять, не хотела объяснять, думать о чём-то другом.
Пусть страх останется в прошлом. Я не считала себя смелой, но так нужно — сделать всё для этого, идти вперёд несмотря ни на что.
— Вы лишите меня девственности?
Глава 7
Константин кашлянул. Мне показалось, что он занервничал, на его месте я бы тоже чувствовала себя не в своей тарелке.
— Что? — переспросил он. — Лиза, я, кажется, ослышался…
— Нет, вы расслышали всё чётко. Я хочу, чтобы вы занялись со мной сексом, — я твёрдо смотрела ему в глаза, в голове вертелись такие мысли, от которых мне хотелось сорваться с места и бежать.
Я спятила! Я просто спятила, разучилась себя контролировать, но, если честно, сейчас я не хотела забирать свои слова обратно. Если Петр мечтал о жене-девственнице, тогда единственный шанс — это лишить его мечты. А Константин…
— Ты.
— Что? — я даже немного сбилась с настроя, не сразу осознав, что мужчина не переживает, даже немного улыбается, придя в себя после столь неоднозначного заявления.
— Ты опять говоришь мне «вы», хотя твое предложение, — Константин приподнял бровь. — Думаю, что после такого ты просто обязана не просто обращаться ко мне на «ты», но и, возможно, по имени. Скажи — «Костя».
Какое-то мгновение я молча смотрела на него, напоминая себе вытащенную из воды рыбку, которая только и способна, что жалобно открывать рот. Мое взрослое, взвешенное решение дало трещину, потому что я поняла, будет трудно сделать то, что в теории казалось простым и легким.
Физически оборотень был чертовски привлекателен, именно такого мужчину любая бы хотела видеть в своей постели. Но это теория! Фантазия! А реальность такова, что мне страшно даже помыслить, что мы с ним будем наедине. обнаженные. и.
— Лиза, скажи мое имя, и мы обсудим твое предложение, — голос змея-искусителя прошел по нервам.
Я уже открыла рот, но не смогла выдавить ни единого звука. Только смотрела прямо в его глаза, осознавая, что попала. Оборотень был тем, кого нужно бояться, но я не испытывала страха. Был интерес, подогреваемый моими не совсем нормальными эмоциями.
Он просит о мелочи. Все, что мне нужно, назвать мужчину, с которым я хочу провести ночь, по имени, так почему же я медлю?
— Лиза?
— Костя, — и прикусила губу, следя за его реакцией.
Сердце бешено колотилось, я почти забыла, что только что здесь был Вадик с Петром, что меня пытались заставить выйти замуж. Нет, все остальное не имело значения, только оборотень и я, только мы.
— Не так уж и трудно, — он подмигнул мне. — Но все же. Лиза, то, что сказал Петр, не должно определять твоих действий. Здесь ты в безопасности, он не сможет дотянуться до тебя, выкрасть или.
— Я просто не хочу, чтобы этот человек на что-то надеялся. Твоя. жена, — эти слова дались с трудом, почему-то сейчас мне было неприятно, даже немного больно оттого, что Светлана — его жена, и оборотень не может быть. моим? — Твоя жена, — отбросила прочь ненужные и нечестные мысли, — сказала, что Петру интересны только девственницы, и я решила. исправить это, — последние слова прошептала, опустив глаза.
Стало стыдно, я чувствовала, как щеки заливает румянец. Да какое там! Я уверена, что покраснела как помидор. Перезревший, никому не нужный помидор!
— Значит, я для тебя всего лишь способ избавиться от досадного недостатка?
Нет, нет, нет! Я не хочу ничего!
Вскочила с места, пряча глаза, стараясь не смотреть на Костю, который, уверена, смеется надо мной.
— Давай забудем, — сглотнула, повернулась к двери, сжимая пальцы в кулак, впиваясь ногтями в ладошку.
Пожалуйста, позволь не все это забыть. И не сгореть от стыда за эти слова.
— Лиза, — вздрогнула, потому что Костя оказался слишком близко. Он подошел бесшумно, словно подкрался к добыче, которая пыталась от него ускользнуть. — А ты хочешь забыть?
— попыталась ответить, но он вдруг развернул меня лицом к себе. — Лиза, тебе никто не говорил, что нельзя дразнить мужчину, а потом отступать? Поздно, девочка, уже поздно забывать.
Я его добыча, даже думать не нужно. Все, что могу, это стоять и смотреть в его глаза, тонуть в них, растворяться, потому что это слишком. Слишком по-взрослому, слишком серьезно. По-настоящему.
— Поздно, — повторила вслед за ним.
Костя улыбнулся. Мягко, но так, что коленки задрожали, отказываясь держать. Какая же я трусиха, но что если…
Он вдруг начал наклоняться, и его губы коснулись моих.
Я потерялась. Нет, это не был мой первый поцелуй. Раньше я пыталась экспериментировать, целовалась с одноклассником за школой, чтобы понять, что же такого в этом. Тогда соседский парнишка не смог произвести на меня впечатления, подумаешь, слюнявый чмок, ничего особенного. Но вот сейчас… всё было иначе, я чувствовала, как кровь бурлит во мне, вскипает, пробуждая что-то непривычное, незнакомое, нечто, чего раньше не было. Я задыхалась, задыхалась от восторга, которому не было объяснения, но всё равно не хотела, чтобы этот поцелуй прекращался.
Костя коснулся моей спины, замер, будто давал мне возможность привыкнуть к нему. От этого мягкого, почти деликатного прикосновения по кожи прибежал разряд тока, и я, помимо воли, застонала.
Я не чувствовала себя готовой к продолжению. Мне даже показалось, что ещё чуть-чуть — и всё случится прямо сейчас. А ведь я не думала, что все произойдет так быстро.
Кажется, оборотень почувствовал моё смятение, потому что вдруг остановился, оборвал поцелуй, улыбнулся и тихо произнес, шепнув мне на ухо:
— Уверена, что готова к этому?
Конечно, я хотела закричать, что нет, не готова, но упрямство и желание казаться сильнее, чем я есть на самом деле, заставили поднять голову и посмотреть на него.
А ты готов?
Константин рассмеялся, отпустил меня, покачал головой, словно я сказала что-то неправильно.
Звонил телефон, и я вздрогнула. Это был неожиданно, я испугалась, но резко выдохнула и постаралась собрать расхристанные чувства в кучу. Костя отвлекся, чтобы ответить, и я обрадовалась передышке.
— Нет. Да, так будет лучше, — я видела, что он хмурится, ему не нравится то, что говорит собеседник. — Я лучше знаю, как поступить. Это моя жизнь, Толь, не беспокойся. Хорошо,
— Костя отодвинул трубку, прикрыл ее ладонью, чтобы собеседник не слышал его слов. — Лиза, если не передумаешь, я буду ждать тебя вечером.
Что ж, меня выгоняли, этого следовало ожидать. Но я не обиделась, даже наоборот, обрадовалась, что сейчас смогу сбежать от него и подумать.
— До… свидания.
Выскочила за дверь, отошла на несколько шагов и оперлась спиной о стену. Я не должна отступать и.
Улыбнулась. Я нравилась этому оборотню, может быть, не слишком сильно, но я видела этот блеск в глазах. Костя хотел меня, пытался скрывать, играть со мной, но я чувствовала, что он с трудом сдерживается. И это не мерзкая похоть, с которой на меня смотрел Петр, это было нес=что такое, от чего росли крылья, взлетала ввысь душа. И нет, я не убеждала себя в этом, чтобы успокоиться, я была уверена. Почти.
