— Эти тени — они всегда появляются? — продолжила расспросы дроу. Глупость не воспользоваться ситуацией и не разузнать побольше о самом таинственном месте на земле.
Пророк лишь пожал плечами, не снисходя до ответа.
Тем временем роща постепенно редела, среди деревьев появлялись просветы — яркие солнечные пятна, наполненные теплом и жизнью. По ветвям прыгали птицы, пытаясь поймать и склевать ярких, желто- и оранжевокрылых бабочек. На зеленых листьях таинственно поблескивали капельки воды — точно там, в очерченных светом границах только что прошел дождь. Даже пару раз мелькнула полупрозрачная радуга.
Только вот пастораль не привносила успокоения или радости — солнечные вкрапления казались чужеродными, отражениями иного пространства. Как миражи либо иллюзии, навеваемые снадобьями или болотными испарениями.
Уверенная, что не подвергается никакому воздействию, Исса все же не желала признать существование миражей либо чужеродных вкраплений. Мелькнула мысль, что не зря пророки ходят в тряпочках на лицах — не хотят лишний раз видеть эту странную пакость. И теней, избегавших световых пятен, тоже. Следом пришла картинка, как по утрам альвы заботливо кутают друг друга в подобие фаты невесты и, как заботливые домашние мужья, напутствуют друг друга не попадать под неправильное солнце — уставший от постоянного напряжения разум требовал разрядки, вот и выдавал странные видения.
Не выдержав, Исса хрюкнула и, чтобы не расхохотаться окончательно и не обидеть проводника, укусила руку — боль трезвит, да и смеяться так неудобно.
— Да, меня это тоже веселит, — печально подтвердил пророк, с каждым шагом все больше напоминающий давно истребленную птицу до-до.
Поговаривали, что король альвов обещал за нее золота по весу ловца, что принесет сию птицу, но как ни старались Охотники, не смогли ее нигде найти. До разлома до-до обитала в самом сердце земель альвов — только там и могла выжить птица, настолько философски относящаяся к жизни, что даже от хищников не защищалась. Максимум — могла стукнуть как следует клювом. Если не помогало, смирялась с судьбой. Особенностью птицы был вечно минорный вид и унылый зов «Дооо… Дооо…», с которым они искали партнера в брачный период или сбивались в статьи. Зачем королю альвов это розовоперое странное существо, для Иссы оставалось загадкой. Видимо, из чувства ностальгии. Или как артефакт былых времен.
К облику проводника добавились перья и огромный клюв, так что расспросить, что именно альв имеет в виду, Исса не решилась, лишь покрепче сжала зубы, заталкивая смех глубже. Оскорбится, безусловно оскорбится. Даже Ильнара проняло (словно он каким-то чудом увидел туже самую картинку) — мужчина старательно сжимал губы, давя улыбку.
Пророк печальным приведением «плыл» дальше. Просветы сливались друг с другом, и в какой-то момент все переменилось: гнетущее ощущение неправильности исчезло, сменившись облегчением, и дроу ступили на светлую и солнечную поляну вслед за своим проводником. По-настоящему светлую и наполненную настоящим солнцем. После болота и мерзкой тропинки вдохнуть глоток чистого воздуха оказалось безумным наслаждением, мало с чем сравнимым. Исса даже невольно замедлила шаг, лишь бы как следует распробовать воздух, напоенный тонким вкусом сладкого меда и горьковатой полыни — странное сочетание мягко ложилось на язык, привнося расслабление и спокойствие.
Точно почувствовав настроение просительницы, альв бросил через плечо:
— Ждите здесь.
Сам же неторопливо побрел через поляну, чтобы вскоре раствориться за окружающими ее деревьями.
— Он вернется? — вполголоса поинтересовалась Исса, рассеянно глядя на деревья, где скрылся проводник. Примятая им трава уже выпрямилась и затянула и так почти невидный след — словно ряска на болоте, торопливо скрывающая след от ухнувшего в трясину камня.
Стоящий рядом Ильнар философски пожал плечами:
— Либо он, либо кто-то другой. Кто-нибудь всегда возвращается, чтобы принести отказ или слова пророчества.
Исса прикрыла глаза, прислушиваясь к ленивой истоме, разливающейся по телу. Действительно — какая разница, кто из пророков придет? Лишь бы выполнили свою миссию, дав ответ.
Мир вокруг постепенно темнел — видимо, на солнце наползала туча. Но открывать глаза и проверять не желалось категорически, хотелось лишь стоять и наслаждаться теплом. Но вместе с темнотой появлялось беспокойство. Поначалу неяркое, как огонек светлячка в ночи, оно с каждым мигом все усиливалось, пока не стало настолько ощутимым, что игнорировать не получалось, и Исса открыла глаза.
Она стояла посреди черного пространства, и лишь мигающие крохотные огоньки звезд давали надежду, что вокруг не Нижний мир. Сердце сжалось и похолодели руки. Но совсем не от этой мысли. Совсем не от этого.
Посреди огромного небосвода светились желтые раскосые глаза, приближаясь с каждым мигом все ближе и ближе. Крохотный черный зрачок, как прокол в темную бездну, вытягивался и расширялся, придавая взгляду хищность рептилии и вызывая ужас.
Исса хотела закричать, но в горло впился колючий терновый венок, сжимаясь все сильнее и сильнее, лишая дыхания и разрывая кожу и артерии. Не в силах даже поднять руку, магичка вытянулась натянутой струной и изогнулась в бессмысленной попытке хоть как-то избавиться от страшного ошейника, но сделала лишь хуже. Кровь толчками выплескивалась из распоротой артерии, пропитывая одежду, что начала липнуть к телу. Исса даже подумать не могла, что в ней может быть столько темной, горячей крови, но единственное, что ей оставалось — хрипеть и выгибаться под напоенным ненавистью желтым взглядом…
— Госпожа, очнитесь! Очнитесь! — кто-то тряс ее и звал. Исса закричала, попыталась оттолкнуть этого кто-то дрожащими руками, словно маленькая девчонка, напрочь позабывшая обо всем, чему ее учили, что накрепко вбивали в голову наставники и учителя. — Тише, тише, все уже закончилось, прошло, все хорошо.
Кто-то бормотал, гладил по голове, успокаивал бьющуюся в истерике девочку, пока она, всхлипнув, не смолкла, прижавшись к теплому телу, обещавшему защиту. Она ему верила. Даже больше, чем себе.
— Мы видели достаточно и готовы вынести вердикт.
Исса моргнула и стерла пелену застывших слез с глаз. Кто-то (нет, не кто-то! Ильнар!), продолжал сидеть на земле, держа ее на руках и прижимая к себе кажущееся хрупким женское тело.
Напротив возвышалась целая делегация закутанных в свои странные серые тряпки пророков. Надо было бы встать, выразить почтение, хоть что-то сказать, но овладевшая Иссой пустота все выпускала ее из плена слабости и понимания: все вокруг — ничто. Ничто по сравнению с увиденным. Так нужно ли следовать пустым и бессмысленным ритуалам? Такой нужды нет.
— Вы получите свое пророчество, но не сейчас, — величественно и степенно проговорил стоящий на шаг впереди остальных и, в отличие от всех остальных же, опирающийся на посох. Два переплетенных так, что не разделить, древесных ствола, отполированных до блеска многими руками, что держали этот посох ранее. Белый ясень и черный палисандр. Символично. Но символика интересовала Иссу в последнюю очередь, так что она молча сидела, глядя на пророка и ожидая продолжения странной речи.
Подождав еще несколько поворотов часов, альв продолжил, ровно в тот момент, когда потерявший терпение Ильнар заерзал.
— Вам не придется ждать здесь. Один из нас отправится вместе с вами.
После столь странного заявления, чувства вернулись, обрушившись водопадом на иссушенную засухой землю. Очнувшись, Исса переглянулась со своим воином. Никогда ранее ни один из пророков не покидал своего острова. Или они не слышали об этом. В любом случае происходило что-то экстраординарное. Исса нервно облизнула губы и негромко кашлянула, возвращая себе голос.
— Но… Почему? — и все же вопрос прозвучал с хрипотцой.
— Пророчество будет произнесено в нужном месте в нужное время, — торжественно возвестил владеющий посохом.
Все надежды Иссы были связаны с тем, что она должна будет услышать в Роще, и планы обрывались на этом месте. Дальше зияла пустота.
