«Умоляю»? Я еще ни разу в жизни не слышал таких слов от гордой чёрной волчицы. Разве что в день смерти моего брата. Она тогда тоже очень долго умоляла богов не забирать его у неё. Неужели я тоже стал таким жестоким и безразличным как наши боги? «Сестра» всё еще умоляюще смотрела на меня, а я пытался оставаться непреклонным. Но я так давно не видел, чтобы она улыбалась.
Губы почти дрожали в напряжении, так сильно я пытался сомкнуть их, чтобы ни единого слова не вылетело из моего рта. Но сдался. Сдался не потому, что сам что-то странное ощущал рядом с ней, а потому что это нужно Сарафене. Я медленно поднялся из-за стола, опираясь на костяшки кулаков, и пошел к двери.
- Грег, - обратился я к молодому волку за дверью, - письмо пока отправлять не будем.
Сара почти визжала от радости после того, как я закрыл дверь. Кто вообще она такая? Всегда молчаливая грустная и скромная женщина - радовалась как дитя.
- Один день Сарафена. - но ей было всё равно на условия. - Всего один день, а завтра я пошлю известие с ценой выкупа.
Каким бы строгим я не пытался выглядеть - это видимо не сработало. Она радостная почти бежала к двери. Потом остановилась и, повернувшись, спросила:
- Я же могу поселить её в нормальную комнату, а не ту, что ты используешь как ночлежку, когда пьян? Она моя гостья.
- Я бы сказал «особая» гостья, может пожить ДЕНЬ в нормальной комнате, - попытался, как можно более доходчиво донести.
- Комната Корвэны свободна.
- Ладно! - отмахнулся я, скрипнув зубами в надежде, что Сара не заметила.
Тема, про погибшую в бойне Корвэну, не поднималась ни разу. Я любил эту волчицу, хоть не уверен, что она была моей Истинной парой. Ведь для этого нужно сблизиться. А я, не успев обрести счастье, сразу же её потерял. В один месяц у меня не стало брата и, возможно, Истинной, которую встречаешь раз в жизни. Теперь я этого никогда не узнаю. Не один я потерял в тот день близких и не мне жалеть себя, когда столько пар глаз смотрит с надеждой, что я знаю, как быть дальше. Они верят, что я найду решение и смогу объединить все стаи для войны против демонов.
Первым пал наш Трикагос, так как был ближе всего к землям Огненных демонов. И пока мы искали укрытие для выживших, от нас отвернулись остальные два клана. Никто не решился приютить проигравших. Я сначала злорадствовал, видя, как горят их дома. Как чёрный дым обволакивает стены города и как пылают их надежды на то, что их это не коснётся.
Я всегда неплохо ладил с орками, хоть остальные считали их грубоватым народом. Но благодаря этому мне удалось получить помощь у одного шамана и теперь у нас есть лагерь. Я назвал это место «Обитель Госа» и в отличие от остальных кланов в моём помогают тем, кто нуждается в помощи.
«Это не моя война!» - сказала она тогда. И вот опять я вспоминаю этот нежный голос, даже в моменты, когда она кричит на меня, перечит и пытается ударить. И почему я думаю о той кого нужно выгодно обменять и забыть? Даже когда вспоминаю жуткие образы войны, боя и кровавого месива, я вижу эту чужачку.
Она стала неожиданным сюрпризом. Даже когда я не видел её лица, а лишь чёрные волосы на затылке - учуял её запах. Терпкий, сочный фрукт, сок которого бодрит и отдаёт свежестью. Сладит и оставляет горькое послевкусие. Пьянит желанием обладать ею и пленит красотой - увидев такую, не можешь думать о других, испив же, забываешь про обычную воду и еду. Я ненавижу её за то, что она вырываясь, царапая меня - зажигала во мне пламя обладать ею. Я хочу убить её - избавиться за то, что она затмевает мысли о той кого я любил.
Я топил свою потерю в крепких напитках, я пытался заглушить боль, пролитой кровью врагов, устилая их трупами поле боя. Я пытался заполнить дыру в сердце, согревая свою постель податливыми волчицами, которые не смогут отказать Альфе. Но это всё не то, всё меркнет на фоне того что просыпается внутри от вызова в глазах этой женщины.
«Ведьма!» - повторял про себя всю дорогу в лагерь. Я молчал, чтобы она не смогла еще больше окутать меня своими сетями. Чтобы не затмила мой разум и не заставила еще больше желать её. Она лишает меня возможности думать трезво и лучший выход -избавится от этой девицы.
Но именно сейчас, когда я так зол. Когда не могу бросить её на свою кровать и насладится вдоволь стройным телом, которое я смог прощупать через плащ пока тащил сюда, я должен получить разрядку. Я бы наказал её за бессонную ночь, пока она спала совершенно невинно, хотя заставила страдать меня. Заставила хотеть её!
Я, защелкнув дверь, уже удобно расположился на кресле и высвободил свой возбужденный орган.
Когда вспомнил, как она гордо вздёрнув свой подбородок, начала защищать Сарафену, захотелось содрать демонское шмотьё и овладеть этой женщиной прямо там. Уложить её животом прямо на стол и войти в горячее лоно. Намотать на руку густые чёрные волосы и заполнить её до предела. Чтобы с таким рвением из её ротика вылетали стоны, а не оскорбления. Шлепнуть по упругой попке, а она у нее именно такая. А когда она охрипнет от криков, будет просить меня о пощаде, я заполню её своим семенем и отметина на плече... сделает её моей...
Резкие, ритмичные движения становились слегка грубоватыми, пока я мысленно овладевал той, кто лишила меня покоя. Той, кто за пару мгновений заставила хотеть её и сейчас, сжимая в руке свой пульсирующий орган, я извергаюсь, представляя как бы это было с ней. Этому никогда не сравнится с нежным и в то же время упругим телом женщины, но так хотя бы можно не наброситься на неё как дикий зверь. А меня она считает именно таким.
8. Обитель Госа.
Прошло всего каких-то пол часа, а влетевшая вихрем, Сарафена уже тащила меня показать мою комнату. Мою. Она смогла не только убедить Вожака, меня оставить, но и выделить мне комнату. Но я не смогла ничего узнать о сроках моей свободы. И чтобы не провоцировать зверя, мне лучше не попадаться ему на глаза.
- Заходи, тебе понравится, - подталкивала она меня к двери.
И я зашла. Было, конечно, постоянное чувство, что сейчас появится злой Альфа и скажет, что это всё не взаправду. С каждым маленьким шагом я углублялась внутрь и скользила взглядом по красивой комнате в полумраке. Одна комната, в которую вместили всё: большая кровать с резными ножками и балдахином, камин, шкаф, ванная, стоявшая за ширмой. А еще книжный шкаф и мягкие кресла, зеркало и огромная шкура на полу. Всё в тёмных тонах из камня и дерева, но в то же время уютно.
Я прошлась, легонько скользнув пальцами по гладкой поверхности стола и замерла возле камина. Пламя игриво плясало, обволакивая большие поленья и тихо потрескивая маленькими ветками. Руки машинально тянулись к теплу.
- Я сейчас займусь горячей водой, и ты сможешь принять ванну, а потом мы поговорим. Когда ты отогреешься, - я и забыла, что нахожусь не одна. Сарафена, наверное, приняла мои невольные действия как знак, что мне холодно.
- Спасибо, Сарафена! Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Ты столько сделала для меня, совершенно незнакомой тебе женщины.
- Я ничего такого не сделала. И как я могу не отблагодарить тебя за спасения моего сына.
- женщина умчалась, даже не закрыв дверь, а я еще раз осмотрелась.
Комната напоминала фото туристических альбомов. Еще одна вещь, которую я хотела. Все уши тогда прожужжала мужу, что хочу поехать в горы, и плевать на то, что не умею стоять на лыжах. Главное же воздух, природа и время вместе. Но видимо этому не суждено было сбыться, так как за день до оплаты путевки, деньги исчезли со счетов. Вениамин купил новый телевизор и приставку.
«Дорогая, зачем ехать и мёрзнуть где-то, когда можно хорошо провести время дома.» -сказал тогда мой муж, а я не знала мне плакать потому, что еще одной мечте не сбыться, или смеяться от такого поворота. Наверное, это стало последней каплей, которая стала импульсом к дальнейшим действиям. Розовые очки разбились вдребезги вместе с дорогущей приставкой, а из «дорогуши» я превратилась в «стерву».
