Она снова замахнулась кочергой, и я пригнулась, схватив её за руку.
Она рванулась вперёд, пытаясь вогнать заострённый металлический наконечник в мой глаз. Я стиснула зубы, глядя на неё.
При этом у меня возникло странное чувство — какое-то ощущение родства. Эта штука была частью меня.
Отражение.
Мне надо было догадаться, что разбитие зеркала не поможет. Магия отражений никогда не сводилась к поверхности; важна связь внутри отражения.
Стиснув кочергу, я позволила себе открыться для неё, связаться с ней. Я почувствовала, как отражение сливается с моим телом, соединяется с глубинами моего разума.
На другом конце связи я ощутила кого-то другого, словно мы были соединены невидимой нитью. На мгновение наши разумы соприкоснулись, и через эту связь меня опалило ненавистью. Когда наши умы соединились, я ощутила ещё одну эмоцию, хлынувшую через связь.
Страх.
Другой разум разжал хватку на отражении и испарился из моих чувств. Рука, державшая кочергу, ослабела. Я пнула её в живот, и она повалилась назад, грохнувшись на пол.
Когда я отпустила свою связь с ней, отражение замерцало и пропало. Кочерга упала на пол, громко брякнув.
***
— Я её почувствовала. Это была Сиофра, — я крепко сжала кружку, заставляя свои дрожащие пальцы замереть. Я сидела на мягком кожаном кресле в библиотеке, пока свет луны струился в винтажные окна.
Роан приготовил мне кружку тёплого сидра, приправленного скотчем и капелькой сливочного масла. И всё же я могла думать только о том, как его поверхность отражала разноцветные отсветы окна. Если Сиофра захочет снова нанести удар, это ей удастся. Если она захочет понаблюдать за мной, она сможет это сделать. Я как никто другой понимала власть отражений и тот факт, что от них не спрятаться. В одной лишь этой комнате я чувствовала их семнадцать штук, готовых связаться со мной... или с Сиофрой. Я отпила из кружки, позволяя богатому вкусу сидра задержаться на моём языке.
Что я почувствовала, когда наши разумы соприкоснулись? Страх. Сиофра меня боялась. Я сосредоточилась на этом факте, позволяя ему успокоить меня, и эта идея была вкуснее сидра. Мои пальцы постепенно стали расслабляться на тёплой кружке.
— Я думал, она в ловушке. Разве она может пользоваться магией отражений в том месте? — Роан нежно провёл пальцами по коже прямо под порезом на моей шее. Он был неглубоким, но его положение нервировало. Если бы она ударила всего на пару-тройку сантиметров выше...
— Нет. Я оставила её между отражений, и её силы полностью иссякли, — я отпила ещё один глоток сидра. — Каким-то образом она вернула свои способности.
Роан убрал пальцы, но продолжал изучать меня взглядом. Он сидел близко, словно боялся, что Сиофра в любой момент может ворваться в комнату.
— Ты думаешь, она могла найти выход?
Я снова крепче сжала кружку.
— Не знаю. Мне кое-что известно о магии отражений, но я не понимаю мир между отражениями, — я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, каково это ощущалось, когда я находилась там. Я прочистила горло, пытаясь призвать ясный образ. — Мир, эм... я помню, что он ощущался очень плохим. Типа, пустым. Как бездна. Это была бездна... она могла быть чёрной или белой?
— Продолжай, — Роан выгнул бровь. — Это очень яркое и точное описание.
Я закатила глаза.
— Слушай, в большинстве случаев я просто прохожу сквозь него. У меня нет времени делать заметки и изучать окружение. Когда у меня мало магии, я путешествую намного медленнее, и это ощущается как... прохождение через жидковатую бездну. Как патока.
— Патока?
Это всё равно что описывать цвета слепому.
— У тебя когда-нибудь было такое, что ты спускаешься по лестнице в темноте и думаешь, что уже дошёл до низа, но оказывается, что там была ещё одна ступенька?
— Нет.
«Ну естественно».
— Вот именно так это и ощущается. Это пространство, которое не должно быть замеченным. Когда ты поднимаешься по одной ступеньке за раз, ты даже не обращаешь внимания. Ты не думаешь о пространстве между ступеньками, верно? Но когда ты пропускаешь шаг, ты внезапно замечаешь его. Пространство между ними.
Роан задумчиво посмотрел на меня, затем встал. Он подошёл к одному из книжных шкафов у витражного окна и провёл пальцами по корешкам. Я допила остатки сидра, чувствуя, как приятное лёгкое опьянение от виски овладевает моим разумом, и у меня зародилось подозрение, что в этой смеси больше скотча, чем сидра. Я посмотрела на палочку корицы и кружочек сушёного яблока, пропитавшийся сидром. Я выудила его из кружки и раскусила, наслаждаясь его сладостью и терпким привкусом скотча. Когда я подумала о том, как Роан готовил для меня сидр и заботливо добавлял дольку сушёного яблока, мои губы изогнулись в улыбке.
Я наблюдала, как он снял с полки большую книгу и дунул на неё, отчего вокруг его головы взметнулось большое облако пыли. Подойдя обратно, Роан сел в кресло напротив меня. Я заглянула в огромную книгу на его коленях, присматриваясь к выцветшим буквами и резким линиям фейри-алфавита, которые помечали обложку спереди.
— Что это?
Корешок хрустнул, когда Роан раскрыл пожелтевшие страницы. Когда он перелистнул первую из них, с той посыпалось немного бледной пыли.
— Эта книга посвящена магии путешествий между мирами. В основном тут говорится про порталы вроде того, что соединяет Лондон и Триновантум. Но есть и несколько страниц о магии отражений... — он аккуратно перелистывал страницы, глядя на руны фейри. Иногда он водил пальцем по странице и читал что-то себе под нос, пока, наконец, его палец не замер. — Вот оно. Про риски путешественников, застрявших между мирами. Путешественники, которые вошли в порталы и вышли на другой стороне через сотни лет.
Роан развернул книгу лицом ко мне. Я медленно просмотрела руны. Нериус учил меня читать на языке фейри, но я всё ещё путалась.
— У путешественников не было слов... — медленно произнесла я, пытаясь уловить смысл. — У них не было слов... — я посмотрела на Роана. — Они не могли описать увиденное.
— Именно. Они не могли описать пустое пространство. А теперь... здесь, — он перелистнул страницу. — Вот объяснение того, как помочь путешественнику, который застрял между двумя местами. Я прочёл это много лет назад и тогда не совсем понял.
Я медленно читала, разбирая сложные для восприятия руны.
— Путешественник и другой путешественник... два путешественника... Помочь. Выйти, — когда мой ужасный перевод переварился в моём мозгу, я подняла взгляд. — Похоже, один путешественник может помочь другому путешественнику найти выход. Верно? И тут ещё что-то, я не поняла.
Роан кивнул.
— Второй путешественник должен стоять на пороге этого между-мира. Это тебе о чём-то говорит?
— Может быть. Не знаю, — я пожевала свою губу. — Кто, чёрт возьми, стал бы ей помогать?
— Кто-то, кто умеет пользоваться магией путешествий.
— То есть, тот, кто ей помог, знал, как путешествовать в мире отражений.
Роан покачал головой.
— Необязательно. Фейри, умеющий создавать порталы, тоже может сделать подобное, хотя прошли столетия с тех пор, как фейри делали такое. Может, найдётся парочка ходящих через огонь, которые способны на это и... — Роан умолк, и его глаза распахнулись шире.
— Что?
— Фейри снов может просеиваться между бодрствующим миром и чужими снами. Это разновидность магии путешествий.
Я чувствовала себя так, будто мне дали кулаком под дых.
— Фейри снов вроде... Абеллио?
— В точности как Абеллио.
Я побарабанила пальцами по бёдрам, представляя границы сна, пороговое состояние между бодрствованием и сном. Момент между.
У меня во рту пересохло.
— Порог сна. Книга говорит, что второй путешественник должен стоять на пороге, — я покачала головой. — Но откуда Абеллио узнал, что Сиофра заточена там? Ты рассказал ему до того, как мы узнали, что он предатель?
