Дочь вне миров - Карисса Бродбент

Мой нос сморщился. Это то, что носили аранские женщины? Им нравилось притворяться, что у них нет талии, или…?

Ладно. Я здесь не для того, чтобы быть красивой.

Я расстегнула платье и обернулась, и в этом движении я мельком увидела себя в зеркале в полный рост.

Мне пришлось сдержаться, чтобы не уронить вешалку.

Боги. Это была я?

Мои волосы грязными спутанными локонами свисали на оба плеча, щеки ввалились, ребра торчали. Два злобных розовых шрама прорезали мою грудь и живот. Они также порезали мои предплечья. Если бы я держала руки правильно, я могла бы видеть непрерывные линии, которые хлыст прорезал на моей плоти, когда я защищалась. Но когда я повернулась, моя спина –

Моя спина была полностью покрыта глубокими свирепыми бороздами. Некоторые все еще кровоточили, некоторые были в струпьях, а некоторые были сшиты вместе, как отвратительное лоскутное одеяло. Неудивительно, что я была в такой агонии. У меня практически не осталось кожи. И уже было ясно, магическое исцеление это или нет, но эти шрамы останутся на мне навсегда.

Треск!

Двадцать семь.

Образ умирающего лица Эсмариса промелькнул у меня в голове. И впервые мысль об этом не вызывала даже намека на вину. Я была рада. Рада, что он умер, и рада, что мне удалось его убить.

На один переломный момент.

Потом я подумала о той печали, которая стерла его черты, об этом шепоте предательства. Чувство вины последовало за этим, как волна, разбивающаяся о берег.

Я вздрогнула, отвернулась от зеркала и скользнула в это жуткое бесформенное платье. Я снова почувствовал боль в запястье, и когда я посмотрел вниз, мои брови нахмурились.

Странно. Там, на внутренней стороне моего запястья, был браслет из малиновых пятен. Они были явно свежее, чем другие мои раны, маленькие, аккуратные и выглядели очень преднамеренно. Как это…

Мысль прервалась, когда я услышала, как за моей спиной открылась дверь.

Я повернулась и увидела еще одну женщину Вальтейна, стоящую в дверях.

Она была немного моложе Уиллы, гораздо стройнее и выше. Ее одежда была полностью белой, сливаясь с ее кожей и волосами и превращая ее в бесцветный силуэт. На ней были узкие брюки и жесткое пальто, застегивающееся до шеи и облегавшее ее гибкое тело, пока оно почти не касалось пола.

Я посмотрела на свое платье, радуясь, что это, по-видимому, это не то, что носят все аранские женщины.

— Рада видеть, что ты проснулась. — Женщина закрыла за собой дверь. Движение показало большую темно-серую лунную эмблему на ее спине. — Мы все беспокоились о тебе.

— Мне намного лучше.

— Хорошо, хорошо. — Она вошла в комнату, сцепила руки и откинула волосы за плечо. Они были длинными, почти доходили ей до талии и были заплетены в бесчисленные крошечные пряди.

Она посмотрела на меня ледяным, раздевающим взглядом. Боже, эти белые глаза так смущали. Мне казалось, что она смотрит прямо сквозь меня.

Я встретила этот взгляд, соответствующий ее напряженности.

— Мне нужно говорить… поговорить, — напомнил я себе. — Мне нужно поговорить с Зеритом Олдрисом

— Могу я спросить кое-что?

Я колебалась.

— Если вы его приведете, я скажу вам обоим.

Края ее рта изогнулись в улыбке, как будто что-то в этом заявлении было забавным. Я не знала что. И я ничего не чувствовала от нее, ни намека на мысли или эмоции, ни даже на туманную форму ее ауры. Когда я потянулась своим разумом, чтобы найти ее — попытаться почувствовать что-то, что могло бы помочь мне скорректировать мою стратегию, — я ничего не нашла. Просто глухая стена.

— Зерита сейчас здесь нет, — сказала она. — На самом деле, он в Трелле. Может быть, вы двое встретили друг друга в своих путешествиях.

Трелл? У меня пересохло во рту. Я задалась вопросом, остановился ли бы Зерит в поместье Эсмариса, как он всегда делал во время своих визитов в этот район.

— На самом деле я получила от него это письмо на прошлой неделе. Женщина подняла руку, и вдруг между ее пальцами появился кусок пергамента. Она держала его, читая. — Как и планировалось, я остановился в доме Эсмариса Микова только для того, чтобы узнать, что он действительно мертв. Он был убит всего за несколько недель до моего приезда. Излишне говорить, что его город погрузился в беспорядок.

Она посмотрела на меня и подняла брови.

— Тебе нужно, чтобы я перевела это для тебя?

Перевести — как бы подразумевая, что она знала Терени и предпочла не говорить на нем. Я поняла силовую игру, когда увидела ее. Кроме того, я достаточно поняла — достаточно, чтобы мой рот превратился в пепел при слове «беспорядок». Я знал это слово. Я читал об этом в книгах, которые дал мне Зерит, в описаниях войны и жестокости.

— Я понимаю.

— Ты также понимаешь, почему может показаться несколько подозрительным, что девушка-треллианка с избитой спиной рухнула на порог нашего дома сразу после того, как Эсмарис Миков был убит?

Я ощетинилась.

— Я ушла, потому что купила свою свободу, — сказала я. — Честно.

Правда, если не очень придираться.

— Меня не должно волновать, убила ли ты его или нет. Я видела, как выглядела твоя спина. Я бы не стала винить тебя, если бы ты это сделала. Однако. — Она уронила письмо, которое исчезло в ленивой спирали дыма, затем скрестила руки на груди. Как ни странно, она напомнила мне Эсмариса — те же властные, бескомпромиссные движения. — Ордены политически нейтральны. Если треллианцы узнают, что мы сознательно укрыли разыскиваемую женщину, мы можем испортить с ними отношения. Или, что еще хуже, начать войну.

Ноо-трул. Хар-бур-инг.

Я отложил слова вместе со своим смутным пониманием их значения.

— Нам нужно отправить тебя обратно к Трелл, — медленно произнесла женщина, словно видела, как я борюсь.

Мои пальцы сжались по бокам.

Я прошла через все это, приплелась сюда, а она мне пытается сказать, что