– такие теплые, чуть шершавые.
– Просто я сейчас и правда не могу ответить, – сказала ему я, будто извиняясь. – Честно. Приходи завтра, идет?
И тут Кеша притянул меня к себе. Не успела я и глазом моргнуть, как его губы накрыли мои. Кажется, несчастное Янкино сердце вспыхнуло и сгорело от осознания этого. Но самым странным было то, что я не сразу сообразила, что отвечаю. Неуверенно – целоваться-то я не умела – но все же.
Ой, Яночка… как же я теперь в глаза-то тебе смотреть буду?!
Поцелуй прервался, и парень посмотрел на меня уже как-то хитро.
– А может это… мне и не уходить? – спросил он со слабой улыбкой.
Нет, нет, нет, нет, нет!
Бежать отсюда!
– Прости, я пойду, – вырвавшись из цепких лап парня, я тут же нырнула за железную дверь.
Слава небу, парень за мной не пошел! На ватных ногах я поднялась по лестнице и, с трудом открыв дверь, рухнула на постель. Все, я без сил. Ничто не заставит меня теперь поднятся с этой жесткой замечательной кроватки!
Черная морда Фрая ткнулась мне в бок. Собак заскулил. Ну что тебе нужно, милый песик? Не видишь, хозяйка рухнула?
Посмотрев на Фрая, я увидела лежащий на кровати рядом со мной поводок. Ну вот… полежала, называется.
***
Чем меня больше всего поразил другой мир?
На самом деле я крепко уверилась в том, что мир Яны гораздо дружелюбнее и безопаснее моего. Все, кого я повстречала сегодня, мне улыбались. Уличный музыкант, продавцы, даже несколько случайных прохожих. А уж как улыбался Кеша – весело, заразительно, по-хулигански. Наверное, поэтому я забыла об одном очень важном правиле, которое вдалбливали мне в голову с самого детства.
Если ты девушка – никогда не гуляй одна ночью.
А ночь была такой заманчивой и упоительной. Немного покружив с Фраем вокруг дома, я ощутила, как отступили и легкое опьянение, и усталость. Хотелось сотворить что-нибудь эдакое. Напоследок. А то вдруг завтра я проснусь у себя дома и жизнь вернется в свое рутинное русло?
Потому я, как дура, отвела собаку домой и вернулась на улицу. Гулять.
Разумеется, далеко я не ушла.
Стоило мне завернуть за угол, в особо темную подворотню, как я наткнулась на трех высоких парней. Они курили, прислонившись к стене, пили что-то из одной бутылки, прямо из горла, и смеялись. В полутьме я видела лишь силуэты, никаких деталей. Стоило мне появиться в поле их зрения, они уставились на меня, улыбаясь, словно гиены. Я нерешительно улыбнулась в ответ и попыталась пройти мимо, однако один из них тут же преградил мне дорогу.
– Эй, малышка, далеко собралась?
От такого вопроса я вся сжалась, поняв, что влипла.
– Мне туда, – промямлила я, указав пальцем в сторону виднеющихся вдалеке огней безлошадных повозок.
– Ты туда не ходи, ты сюда ходи, – засмеялся один из парней.
– Да, зачем тебе туда? – поддакнул второй. – Лучше с нами побудь, мы тебя развлечем.
У меня по спине побежали мурашки. И что теперь делать? Яна бы точно смогла бы отбиться и убежать, а вот я…
Парень, что преграждал дорогу, толкнул меня к стене. Не сильно, но я испугано сжалась. Бандиты окружили меня, хищно, похотливо пялясь.
– Детка, раз мы тусим сегодня вместе, подкинь нам деньжат на пиво, – требовательно протянул руку один из бандитов.
– У меня нет денег, – промямлила я, радуясь, что оставила сумку с кошельком дома.
– Ну вот, – проворчал парень, уперев руку в стену слева от моей головы. – Ну и как же мы тогда будем развлекаться без пива? Знаешь, как пить хочется? А наше кончилось. Непорядок.
– Отпустите меня, – попросила я с надеждой.
– Отпустите меня, – передразнил бандит. – А на вид такая горячая детка.
– Да какая разница, – загоготал второй. – Рожа не страшная и ладно.
– Да и задница что надо, – поддакнул третий. – Чур я первый.
От этих слов я пришла в ужас. Меня охватила дикая паника, и я рванулась в сторону, пытаясь вырваться и убежать. Не тут-то было. Парни, видимо, именно этого и ждали. Так ведут себя бешеные собаки - пока ты стоишь и не двигаешься, они только рычат, но стоит дернуться – тут же набрасываются.
Сильные руки схватили меня, прижали к стене, закрыли рот. Один из парней приставил к моему лицу нож.
– Только пикни, – сказал он угрожающе. – И я тебе второй рот прорежу на шее – от уха до уха.
На глаза навернулись слезы. Все же шло так хорошо, так замечательно, я была так счастлива! Почему я должна испытывать такие страдания, когда наконец-то попробовала на вкус свободу?
Меня заставили опуститься на колени. Двое держали за плечи, заламывая руки, больно, до синяков. Третий принялся нетерпеливо стаскивать ширинку. Я закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого, отрешиться от происходящего ужаса. Это всего лишь дурной сон, это не со мной происходит… Вот бы мне кто-нибудь помог, прошел мима, разогнал бандитов... пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…
И вдруг я ощутила спокойствие. Совершенное. Пугающее. Никаких эмоций.
Слезы на щеках – странно горячие. Боль и страх – будто не мои. Потные прикосновение, тяжелое дыхание. Мир вокруг словно замер – а в моей душе разгорался пожар. И в этом пламени рождался клинок.
Меч, который не знает ни любви, ни злости, ни жалости.
Сознание потускнело. Я провалилась то ли в сон, то ли в спасительный обморок. Перед глазами все мелькали картинки, похожие на ночной кошмар. Приглушенные, будто через воду слышимые, крики, кровь, ужас в глазах бандитов, незнакомое обеспокоенное лицо, темнота, темнота, темнота…
Очнулась я в до боли знакомом месте. Сиреневые облака - мягкие, как наполнитель поролоновой ямы в батутном парке - обнимали тело. Замок был на месте, все такой же, тонущий в тумане и сумерках, красивый, но далекий. Над самой его высокой башней кружился изумрудный дракон. Только вот привычного столика с чайными чашками нигде не наблюдалось..
И что-то было не так.
Рядом со мной, потирая глаза, сидела… я.
По крайней мере – мое тело. Даже в моих любимых рваных джинсах и рубашке, только без макияжа на лице. Хм, а я и без косметики оказывается хорошенькая!
– Эби? – неуверенно уточнила я.
Предположительная Абигейл сонно приоткрыла глаза и снова потерла их кулачками, как
