— Да, это было довольно круто.
Он приподнимается повыше на локтях и смотрит на меня сверху вниз. С такого близкого расстояния его лицо кажется суровым и совершенно чужим, на лбу отчетливо обозначились складки. Я хочу протянуть руку и провести по ним пальцем, но это может быть приглашением ко второму раунду, а я не уверена, что у меня для этого есть силы. Он гладит меня по щеке одним большим пальцем.
— Для меня большая честь, что ты выбрала меня своим спутником жизни.
Такое ощущение, что я практически слышу, как что-то взрывается у меня в мозгу.
— Эм, что?
— Я рад, что мы пара, — снова говорит он. — Я поговорю со своим вождем о приобретении пещеры для нас двоих. Это может быть и эта пещера, я не возражаю. — Его рот кривится в полуулыбке. — Большая часть этих запасов исчезнет в суровый сезон. — Он наклоняется и кусает меня за плечо. — И это место теперь будет иметь для меня особое значение.
Ах, милый. Он думает, что мы теперь встречаемся? Я пытаюсь вывернуться из-под него, но это невозможно, когда его большие руки держат меня в клетке, а его член все еще глубоко внутри меня.
— Нет, в пещере нет необходимости. Это было просто увлечение. Зуд-почесывание.
Его жесткие брови опускаются, и он хмуро смотрит на меня, даже когда берет в ладони одну из моих грудей и начинает играть с соском.
— Нет, мы партнеры удовольствий.
— Если ты имеешь в виду, что мы «трахались», то да, да, мы трахались. Вот и все, что это было.
— Все, что это было? — Хассен недоверчиво смотрит на меня.
Я отталкиваю его руку от своей груди, прежде чем он сможет снова возбудить меня, что, на самом деле, не займет много времени. Но это важный разговор, и нам нужно установить некоторые границы, прежде чем мы снова трахнемся.
— Твои люди спариваются только тогда, когда есть резонанс, верно? Но почти уверена, что мы не нашли отклика.
— Мы не нашли. Но мой народ выбирает пару удовольствий.
— Хорошо, и объясни мне, как это работает. Все, кто трахается, автоматически спариваются?
— Ну, нет…
Я вскидываю руки вверх.
— Ладно, видишь? Так почему ты считаешь, что мы пара? Почему мы не можем просто быть приятелями по траху?
На его лице появляется собственнический взгляд, и он снова обхватывает мою грудь.
— Потому что ты моя, Мэ-ди. Я заявляю на тебя права как на свою женщину.
— Эй, эй, стой. Никто ничего не говорил о том, что кто-то будет претендовать на кого-то! Мы просто друзья с привилегиями.
Он хмурится.
— Ты делаешь это со всеми своими друзьями?
— Только с теми, у кого волшебные шпоры.
На его лице появляется выражение тревоги. Он садится, и мне хочется плакать от разочарования, когда его член покидает мое тело. Он хватает свою набедренную повязку с того места, где она упала на пол, и начинает надевать ее снова с возмущенным выражением на лице.
— Ты бы с удовольствием совокупилась с любым охотником в этой пещере? Я для тебя не особенный?
Боже, он звучит немного обиженным. Если бы я знала, что будет столько драмы, я бы подумала дважды, прежде чем спать с ним. Большинство земных парней рады ударить по рукам и просто трахнуться, но, похоже, Хассен хочет чертово обручальное кольцо.
— Если тебе от этого станет легче, то ты единственный, на кого я набросилась. — И теперь, когда я набросилась на него, я разочарована тем, что в будущем «набросков» не будет, потому что, черт возьми, тот секс был потрясающим.
Но, похоже, к нему также прилагается гарнир собственничества, а это не то, чего я хочу в данный момент.
Он хмуро смотрит на меня сверху вниз.
— Но ты не будешь моей парой удовольствий.
— Я не думаю, что сейчас подходящее время, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. Я сажусь на меха, и мои мышцы восхитительно напрягаются. Боже, мне нужна хорошая ванна. Может быть, сегодня вечером, после того как у нас будет урок охоты. — Ты понимаешь, не так ли?
Хассен смотрит на меня сверху вниз, а затем поворачивается и выходит из пещеры.
Ну, какашка. Похоже, наш урок был отменен проявлением мужской ревности Хассена. Я закатываю глаза, поднимаю свое хорошо оттраханное тело с мехов и снова одеваюсь.
Может быть, я все-таки просто приму ванну и побуду сегодня в пещере. Одно могу сказать наверняка: я отказываюсь чувствовать себя виноватой из-за его реакции.
***
В главной пещере никого нет, кроме нескольких новоиспеченных мам, поэтому я быстро погружаюсь в общую горячую ванну в центре пещеры и мою голову. Я все еще не на сто процентов привыкла ко всему этому «купанию на публике», но мне легче, когда подавляющее большинство племени не замечает размер моих бедер.
Не то чтобы Хассен что-то говорил о моих бедрах. Казалось, они ему нравились.
Ладно, может быть, я немного хандрю из-за того, что он оказался таким собственником. Почему мы не могли быть просто приятелями по перепихону? Друзьями со всевозможными льготами? Мне не нежен парень прямо сейчас. Черт, я все еще пытаюсь разобраться в себе. Мне не нужно втягивать другого человека в свое личное пространство, главным образом потому, что в моем личном пространстве слишком много беспорядка. Я не знаю, как другие девушки справляются с тем, что их связали узами брака. Я слышала, Джорджи и Вэктал были парой с того момента, как встретились. Я не могу себе это представить.
С другой стороны… Я думаю о шпоре и большом, толстом члене Хассена, который двигался внутри меня, его большое тело нависало над моим, когда мы занимались сексом, и я чувствую, как еще одна дрожь возбуждения проходит через меня.
Ладно, может быть, я это немного понимаю.
Но серьезно, почему он должен был так… привязаться? Все, чего я хотела, это снять стресс со своего организма и почувствовать прикосновение другого человеческого существа, э-э, инопланетянина. Я не осознавала, насколько одинокой и изолированной я была, пока не прикоснулась к Хассену, а потом обнаружила, что страстно желаю его. Я хотела большего.
Очевидно, он хочет гораздо большего.
Мне ясно, что я одержима, поэтому я выхожу из ванны, одеваюсь и направляюсь в свою пещеру, прежде чем кто-нибудь сможет остановить меня и начать разговор. На самом деле я разочарована тем, что мы сегодня не охотимся; я действительно с нетерпением ждала этого.
Может быть, к завтрашнему дню Хассен оправится от своего приступа, и мы сможем начать наши уроки.
А пока, думаю, я застряла с… Айшей, самой мисс Жизнерадостностью. Думаю, я могу переодеться, так как мои вещи немного пахнут сексом, и я не знаю, хочу ли я, чтобы меня застукали пахнущей возбуждением и кожей.
Я возвращаюсь в пещеру. Сюрприз, сюрприз, Айша опустила экран конфиденциальности. Я снова игнорирую это и захожу внутрь, направляясь к своим мехам. У меня есть смена одежды, и я роюсь в маленькой корзинке со своими вещами, все время пытаясь игнорировать свою соседку по комнате. Айша в своей постели. Снова.
Однако, когда я начинаю раздеваться, она садится, изучая меня.
— Что ты делаешь?
— Переодеваюсь.
— Зачем?
— Эта кожа пахнет. Ты кто, моя мать?
Она молчит на это, и поэтому я натягиваю свою новую тунику через голову и смотрю на нее. На ее лице понимающая ухмылка.
— Что? — требую я и чувствую, как пылает мое лицо. Что, по ее мнению, она знает?
— Если ты берешь пару удовольствий, я советую тебе научиться быть тише. — Она взбивает свою подушку — похоже, ту, которую она стащила с моей кровати. — Вы с Хассеном разбудили меня.
О, боже. Думаю, мы не были такими уж тихими. Думать об этом еще более неловко, учитывая, что пещера для хранения находится на приличном расстоянии от моей пещеры. Упс.
— Ты слышала?
— Я должна была бы быть глухой, чтобы не слышать. — Она проводит рукой по своим одеялам. Прежде чем я успеваю спросить, не насмешка ли это над моей сестрой, она продолжает: — Хотя я не думаю, что кто-то еще слышал. Я не видела вокруг никого другого.
