Клэри закрыла глаза. Она чувствовала, как будто она плыла по течению, на темной воде, видя как огни берега отступают и отступают на расстоянии. Вскоре она будет в одиночестве на берегу океана, ледяное небо над ней и в восьми милях от пустой темноты внизу.
— Пойди и займи трон, — сказал он. — Сделав это, ты спасёшь их всех.
Она взглянула на него.
— Откуда мне знать, что ты сдержишь своё слово?
Он пожал плечами. — Я не такой дурак. Если я солгу, то ты сразу же узнаешь об этом, и станешь со мной драться, а я этого не хочу. Кроме того. Чтобы получить полную власть здесь, я должен запечатать границы между нашим миром и этим.
Как только границы закроются, Очерненные в вашем мире ослабнут, отрезанные от меня — их источника. Нефилимы будут в состоянии победить их. — Он улыбнулся, белый как лед и ослепляющий. — Это будет чудо. Чудо, сотворенное для них нами… мной. Какая ирония, ты так не думаешь? То, что я должен быть их Ангелом-Спасителем?
— А как же все те, кто сейчас здесь?
Джейс? Моя мама? Мои друзья?
— Все они могут жить. Это не имеет никакого значения для меня, — сказал Себастьян. — Они не могут причинить мне вред, не сейчас, когда границы запечатаны.
— И всё что нужно сделать это подняться на трон. — сказала Клэри.
— И пообещаешь остаться со мной до тех пор, пока я буду жив, что вообще то будет длиться долго. Когда этот мир закроется, я буду не просто неуязвимым, я буду жить вечно. «И вот, жив во веки веков, и имею ключи ада и смерти».
Ты готов это сделать? Отказаться от целого мира Земли, своих Темных Сумеречных охотников, своей мести?
— Это начинает мне надоедать, — сказал Себастьян. — Здесь более интересно. Если честно, ты тоже немного начинаешь надоедать мне. Ты решила собираешься подняться к трону или нет? Или тебя нужно убедить?
Клэри знала методы убеждения Себастьяна. Ножи под ногтями, руки на горле. Часть ее желала чтобы он убил ее, чтобы не принимать решения. Никто не мог помочь ей. В этом, она была совершенно одна.
«Я не буду единственным, кто живет вечно», сказал Себастьян, и, к ее удивлению, его голос был почти нежным. «С тех пор как вы обнаружили темный мир, тайно хотели быть героем? Чтобы быть самым особенным из особенных людей? В нашей вселенной, мы будем героями нашего вида».
— Герои спасают миры, — сказала Клэри. — А не уничтожают их.
— И я предоставляю тебе этот шанс, — сказал Себастьян. — Когда ты взойдешь на трон, ты спасешь мир. Спасешь своих друзей. Твоя сила будет не ограничена. И я преподношу тебе этот дар, потому что люблю тебя. Ты сможешь принять свою тьму и пока, ты всегда говорила, что делала правильные вещи. Каково это, получить всего. чего ты желаешь?
Клэри закрыла свои глаза на один удар сердца, затем на еще один. Этого было достаточно, чтобы увидеть вспышки лиц на ее закрытых веках: Джейс, ее мама, Люк, Саймон, Изабель, Алек. И еще многих: Майя и Рафаэль и Блэкторны, маленькая Эмма Картрайс, феи Благого двора, лица Конклава, даже призрачная память об ее отце.
Она открыла глаза и пошла к трону. Она слышала, как позади нее, прерывисто дышал Себастьян. Неужели, со всей своей уверенностью в голосе, он сомневался? Он не был в ней уверен.
Позади тронов два окна мерцали, как видео экраны: одно показывало опустошение, на другом отражалось Аликанте под ударом. Она мельком увидела внутреннюю часть Зала Соглашений, когда она достигла ступеней, и прошла по ним. Она двигалась уверенно.
Она приняла свое решение, и обратного пути уже не было. Трон был огромен, это было похоже на подъем на платформу. Золото было холодным к ее прикосновению. Она сделала последний шаг, развернулась и села.
Ей казалось, что она смотрит вниз с вершины горы. Зал Совета простирался перед ней, Джейс лежал без движения у стены. Себастьян смотрел на неё с улыбкой, расцветающей на его лице.
— Прекрасно, — сказал он. — Моя сестра. Моя королева.
Двери в зал взорвались, с направленным внутрь взрывом осколков; осколки мрамора и дерева летели как разрушенные кости.
Эмма потупилась на одетых в красное воинов, заполняющих Зал, затем на Фейри в зеленом, белом и серебристом. И после них пришли Нефилимы: Сумеречные охотники в черном облачении, отчаянно пытающиеся защитить своих детей.
Волна охранников мчалась навстречу Омраченных в дверь, и сражались. Эмма смотрела их падение, но все это было как замедленном темпе. Она знала, что должна поднялся на ноги, как и Джулиан, толкая Тайви в объятия Ливии; они оба кинулись к младшим Блекторнам, так безнадежно, как Эмма могла двигаться.
Вот так это и закончится, она подумала. Они скрылись от воинов Себастьянп в Лос-Анджелесе, бежали к Пенхеллоу, и от Пенхеллоу в Зал, и теперь они оказались в ловушке, как крысы и они умрут здесь, и они не могли бы также никогда не спастись.
Она потянулась к Кортане, думая о своем отце, о том, что он сказал бы, если бы она сдалась. Карстейрс не сдаются. Они страдали и выживали или они умерли на ногах. По крайней мере, если она умрет, она думала, она увидит своих родителей снова. По крайней мере, она бы хотела этого.
Омраченные хлынули в комнату, раздвигая отчаянно борющихся Сумеречных как лезвия разделяли поле пшеницы, двигаясь по направлению к центру зала. Они, казались кровавыми пятнами, но зрение Эммы обострилось внезапно, когда один из них двинулся из толпы, прямо по направлению к Блекторнам.
Это был отец Джулиана.
Время проведенное в качестве слуги Себастьяна не пошло ему на пользу. Кожа его выглядела тускло и серо, а лицо окаймляли кровавые раны. Но он шел целенаправленно, глядя на своих детей.
Эмма замерла. Джулиан, рядом с ней, поймал взгляд своего отца; он казался загипнотизированным, как если бы был змеей. Он видел, что его отец был вынужден выпить из Адского Кубка, Эмма понимала это, но он не видел его после, не видел, как он поднял лезвие, над своим собственным сыном, или как смеялся над идеей смерти этого сына, или как заставил Катерину встать на колени для пыток и обращения…
— Джулс, — сказала она, — это не твой отец.
Его глаза расширились.
— Эмма, смотри! — Она повернулась и закричала. Фейри-воин навис над ней, одетый в серебряные доспехи; его волосы не были волосами, это был липкий клубок колючих ветвей.
Половина его лица была сожжена и пузырилась, возможно его посыпали железным порошком или каменной солью. Один глаз вращался, белый и ослепленный, но с другой зафиксировался на Эмме с жестокими намерениями.
Эмма увидела Диану Рейберн, ее темные волосы кружились, когда она развернулась к ним, выкрикнув предупреждение. Диана двинулась к Эмме, но она не смогла бы успеть. Фейри поднял бронзовый меч с диким рычанием-Эмма рванула вперед, опуская Кортану в его грудь.
