Алекс достал из кармана телефон, показав его ей, тут же разблокировав его.
— Мы можем не гадать по поводу ФБР, а позвонить Селин и узнать все у нее.
Кэш скрестила руки на груди. Она уже слышала имя этой демоницы и пока, Кэш бы не назвала свои воспоминания приятными, вызывающими хоть сколько-нибудь положительные ассоциации. Не в ревности дело, но ее паранойя неожиданно шепнула ей, что это девушка упомянула имя Талиана неспроста, а потому что хотела столкнуть их лбами. Вполне себе в духе демонов и их отпрысков, нет в этом ничего удивительного, но тем не менее ни понимания, ни радости Кэш в своей душе не нашла.
Алекс уже приложил телефон к уху, взглянув на нее. Кэш осталась неподвижной, ожидая, когда же начнется этот разговор и она сможет услышать, как он общается с ней в живую.
— Кэш?
К ее неудовольствию и какому-то затаенному нежному чувству, что проклюнулось в душе, как первый побег ранней весной, Алекс заметил ее настроение.
— Все в порядке?
Он обратил внимание на ее мрачный вид, на то как все же изменился ее взгляд, когда она смотрела на него, но теперь уже отвернулась. Телефон покатился по столу, завертевшись на ровной, каменной поверхности, а Алекс подошел к ней, глядя на ее профиль, на аккуратные ушки, лишенные украшений, с убранными за них еще влажными волосами.
— Что случилось?
— Ничего. Позвони уже своей, — она помедлила немного, подбирая слово, которое бы точно охарактеризовало эту девушку и не выдало уже предвзятого отношения Кэш, — информаторше.
— Подождет. Я думал что тебе интересно почему здесь вдруг оказались федералы?
— Интересно, — она кивнула, быстро облизнув губы. — Позвони уже ей, не тяни!
Алекс подошел еще ближе, притягивая ее к себе, заключая ее в плен между собой и мойкой.
— Я хочу знать в чем причина твоего испортившегося настроения. Скажешь мне?
— Сейчас ночь, но ты собрался звонить ей? Я такое себе могу позволить лишь с очень близкими друзьями и то, я десять раз подумаю над тем, а так ли уж важна та причина, по которой я хочу их побеспокоить.
Вот как значит это выглядит со стороны. Нет, Алекс и раньше сталкивался с проявлениями ревности, с более острыми и скандальными формами, сейчас все выглядит по-другому. С одной стороны ее слова заставляют улыбаться, а с другой как-то совсем не смешно, только что все было хорошо.
— Кэш, в моем мире я привык решать проблемы, если не моментально, то очень быстро, получать информацию еще быстрее. Все стоит денег и вызванные неудобства в том числе. Я заплачу ей и за информацию, и за поздний звонок.
Кэш кивнула ему, но поворачиваться не спешила, говоря в сторону.
— У меня с ней ничего не было и не будет никогда.
Девушка повернулась к нему, задержав взгляд на его лице.
— Хорошо. Я поняла.
— Точно?
— Да.
Алекс подобрал ее руку со столешницы, целуя ее ладонь, в одно движение пересадил ее на мойку. Кэш уже лишившаяся своего хрупкого махрового одеяния, щеголяла по дому в обещанной им свободной футболке, что прикрывала ее голую попу и теперь, когда он усадил ее на каменную столешницу, она не почувствовала ее прохладной поверхности.
— Хорошо, я позвоню ей позже, завтра днем и ты будешь рядом. Договорились?
Она кивнула, облизнув пересохшие от волнения губы. Алекс поцеловал ее, заключая ее лицо в ладони, сначала нежно, но с каждым новым движением губ все более волнительно, увлекая в мир потрясающих ощущений, заставляя забыть обо всем, отступить плохое настроение и раствориться в чувствах, в желаниях.
— Ты точно не хочешь знать, что сказал Талиан? — не сразу ему удалось справиться с дыханием, сердце еще глухо стучало в груди, отдаваясь в висках.
На лице девушки расцвел нежный румянец, а глаза блестели лихорадочным блеском, она не сразу, но все же кивнула ему.
— Хочу.
Алекс встал между ее ног, проводя руками по бедрам, но глядя при этом в запрокинутое к нему лицо. Кэш судорожно вздохнула, ее руки поднимали его футболку, стремясь прикоснуться к обнаженной коже мужчины, но она, одернув себя, оправила ткань, опуская ее вниз и просто провела ладонями по его груди.
— Но я все же уверена в том, что дело не во мне, иначе, он бы бросился мне на шею с рыданиями, как только бы увидел у себя на пороге.
Алекс шутку оценил, вспомнив тот момент, когда только услышал ее голос за дверью. К своему немалому облегчению он не услышал ничего такого, что говорило бы о том, что потрепанный внешний вид вызывает в ней жалость или сочувствие. Жестоко? Бессердечно? Может быть.
Бессердечно — толкать людей на преступления, а потом с равнодушием взирать на их сломанные жизни, выбрасывая их на свалку словно сломанные вещи, разонравившиеся игрушки, тут же принимаясь за новые, что идут за помощью, в надежде изменить судьбу, стать счастливее.
То, как поступил Алекс с Талианом, это по меньшей мере справедливо.
— Не в чувствах, это точно, Талиан развил довольно-таки интересную деятельность, совместив прибыльное занятие в мире людей, принося пользу, если бы это можно было так назвать, своему плодовитому папаше. И деньги зарабатывает и души губит, везде в плюсе.
Кэш приподняла бровь, ожидая продолжения. С каждой секундой ей было все труднее сконцентрироваться на его словах, очень сильно ее отвлекали его руки, что продолжали поглаживать ноги лишенные такого сомнительного барьера, как несколько миллиметров ткани, то и дело дразня ее, забираясь ей под футболку.
— Алекс, я прошу тебя, пожалуйста, остановись! — не выдержав, взмолилась Кэш, удерживая его руки. — Я твой рассказ уже воспринимаю через слово, а мы ведь еще не поели.
Алекс только довольно улыбнулся, но гладить перестал, подхватив на руки, он перенес ее на стул, усаживая за стол, а сам сел напротив.
— И что ты сделал? Я, надеюсь, ты не убил его?
Кэш, прежде чем отправить в рот кусочек мяса, показала ему язык, быстро добавив:
— Не надо так сверкать глазами! Если ты думаешь, что я за него беспокоюсь, то зря…
— А за что?
— Не знаю, как тебя, но меня совершенно не радует перспектива видеться с тобой раз в месяц и совсем не вдохновляет мысль о сексе в комнате для свиданий, в какой-нибудь федеральной тюрьме.
Алекс усмехнулся, не вдохновляет ее видите ли!
— Что так?
Женщина пожала плечами, хрустя ломтиком огурца. Ее глаза весело блестели, когда она посмотрела ему в лицо, на какое-то время задумавшись, перестав разглядывать его.
— Уж больно редко! Придется найти способ, чтобы устроиться туда на работу.
Алекс подавился смешком, едва ли не закашлявшись. Кто о чем думает! Он — о ее чувствах к Кристоферу, а она о редких свиданиях с ним.
— Ну, а если серьезно?
— Я серьезно. Он оживет пусть и не сразу, а тебя посадят. Не думаю, что он придет доказывать твою невиновность. Не понимаю я его, как можно надеяться на что-то, после всего что было?
Алекс пожал плечами.
— Не знаю, я особо не разговаривал с ним. Не смотри на меня так!
— Как? Я всего лишь надеюсь на то, что в этот раз он все поймет и навестит его голову прекрасная, светлая мысль — оставить меня в покое. Я Тала… Талиана, — быстро исправилась Кэш, хохотнув, она верно истолковала его взгляд, — видела, выглядел он не слишком-то хорошо.
Алекс помолчал немного, оценивая увиденное, ее реакцию на свои слова.
— Алекс! Прекрати, пожалуйста, так на меня смотреть. Ты думаешь мне жалко кого-то из них? Нет. Если только Кристофера…
— Что?!
— Не перебивай, я не договорила. Я бы ему сама вломила, но честно говоря, — она помедлила, гоняя крошечный помидор сорта черри в лабиринте из кусочков свинины, — я беру часть своих слов обратно, хорошо, что ты наведался к нему самостоятельно.
— Почему? Теперь ты меня заинтриговала.
— Да, неужели?
Алекс с совершенно невозмутимым видом кивнул, словно это не он только что испытал прилив ревности. Он и сам знает, что с этим надо что-то делать! Сколько это еще будет продолжаться? Неужели всегда?
