осознала, что искать. Границу, которая существовала одновременно везде, но в то же время не было ее вовсе. Поверить было сложно, что такая невероятная вещь существует… но я не просто поверила, я ее ощутила. А как только ощутила, сразу же резанула снова. Меч, цепляясь за тонкую стенку между мирами, с треском ее разорвал.
Как в спектакле за моим невидимым оружием протянулась голубая, искрящаяся полоска света.
Кристалл судорожно заклокотал, завибриловал, замигал… и взорвался.
Взрывом нас троих, включая Ярэна, вынесло прямо в криво проделанную мной в пространстве брешь. На секунду я оглохла, ослепла и перестала понимать, где верх, а где низ. Потом в ушах страшно зазвенело. Открыв глаза и поморгав немного, я увидела ясное, голубое небо без единого облачка и поняла, что лежу в глубоком сугробе, и меня частично привалило снегом. Рядом живые, но такие же ошеломленные как и я лежали Яна и Хранитель. Испытывая непередаваемое наслаждение, я сунула в холод обожженную руку.
Пару минут ничего не происходило. Ничего – это совсем ничего. Я даже пошевелиться не могла толком, так меня пришибло взрывом. Мешкать было нельзя… Ярэн в любую секунду мог очнуться и нужно было что-то делать... но сил совсем не было.
Первой, кряхтя, поднялась Яна. Проковыляла ко мне, провалилась в сделанную мной в снеге дыру и сунула мне в лицо антимагическим браслетом.
– Разрежь, я заштопаю… – взмолилась она, тяжело дыша. – А то Корн опять очухается... или.. даже не знаю, что хуже... Рада нас, наконец, найдет…
– Я уже вас нашла, юные леди, – раздался из-за спины голос Рады Тарвиус.
Я из последних сил снова придала форму своему мечу, но было поздно. Как два дротика в нас полетели два усыпляющих заклинания. И отбить их уже ни я, ни Яна уже не успели.
Первым, что я осознала, очнувшись, была вернувшаяся магия. Первым, что увидела – встревоженное лицо Уильяма Хоука. И то и другое вызвало у меня невероятное чувство облегчения. По крайней мере, я была цела и свободна.
– Ох, Абигейл, – сказал Хоук, заставив меня недоуменно моргнуть. Опять чужим именем называет? Делает вид, что ничего не знает? Но Хоук быстро поправился. – Небо, точно… Яна.... Мне понадобится время, чтобы привыкнуть тебя так называть... Как ты?
– Жива, как ни странно, – с подозрением ответила я. У меня ничего не болело – то ли моя магия меня подлечила после бурной ночи, то ли кто-то другой постарался. И мыслила я на удивления ясно и спокойно, будто эмоции уже закончились.
От напряженного, многозначительно намекающего на что-то взгляда Хоука, правда, я несколько растерялась. А потом краем глаза увидела, где мы находимся.
Знакомый кабинет ректора. Я сидела на диванчике, Хоук привычно навис надо мной, а рядом Эби прикорнула, не проснулась еще после последнего подарочка Рады. Самой старухи видно не было, но судя по тому, как ведет себя Хоук – расслабляться нельзя. Как бы еще понять, в каком мы тут положении...
– Вы всех так перепугали. Как вам вообще пришло в голову идти к Хранителю?! Зачем? Или это алкоголь ударил тебе в голову? Тогда после свадьбы я не дам тебе больше пить!
Ах вот оно что! Уильям Хоук, разумеется, не хотел, чтобы Рада узнала, кто мне все разболтал – ради нас обоих. И кроме искреннего беспокойства и злости на мою неосторожность, намекал, что должна быть какая-то легенда. Ладно, сейчас согласуем.
– А где Корн? Его поймали? – решила для начала уточнить я. А то вдруг Ярэн что-то уже Раде наплел, и мы разойдемся в показаниях. Хотя… что там вообще произошло? Последние события были как в тумане. Эби, взмахивающая мечом из первозданной магии, взрыв, перемещение в другой мир... Рада.
– Увы, этот лживый ублюдок сбежал, – выплюнул Хоук, усаживаясь рядом со мной на диван. – Но радует то, что он так и остался в том, новом мире, и сам оттуда никогда не выберется.
Вот как... Я даже почувствовала какое-то совершенно неправильное облегчение... и не потому, что Корн до нас не доберется, а потому что он остался жив.
– Так что случилось? Расскажи мне, – как всегда требовательно попросил Хоук.
– Ну... – я отвела взгляд в вполне искреннем смущении от своего поступка. Чтобы не дать Раде заподозрить Хоука в “измене”, надо подать правдоподобную историю, которая объяснила бы мою лишнюю осведомленность. – Я вернулась в академию, пошла мириться с Эби...
Я сбивчиво, постоянно прерываясь чтобы обругать Ярэна Корна, рассказала как Эби узнала о Малуме и его непричастности к нашему обмену телами, как мы перепугались, не зная, кому верить и отправились к такому доброму дяденьке Хранителю. А тот нам как наплел гадких историй про Раду, какая она суку-стерва, что мы, две дуры наивные, и спалились.
– Старый лис просто мастер убеждения, – покачал головой Хоук. – Но вы все не так поняли. Рада не желала вам зла. Прости, дорогая, но идти к Хранителю было просто верхом глупости!
Солгал почти в каждом слове – понимала я все замечательно правильно, и Рада ничего хорошего по его мнению нам не желала. Хотя нет… за поход к Корну, пожалуй, глупой Хоук меня все же считал.
– Я просто испугалась, – посмотрела я на него несчастными глазами. – И я уже не знаю, чему верить...
Надеюсь, мы не зря тут разыгрываем этот спектакль. Наверняка, же Рада специально Хоука подослала. Надеялась что я ему, жениху любимому, все честно расскажу – от ректорши же убегала, как от огня. И я рассказывала честно – ни слова прямой лжи. Все в лучших традициях Ярэна Корна.
– Рада все вам объяснит, – погладил меня по плечу Хоук. – Не волнуйся, никто больше не причинит вам вреда.
Я согласно кивнула, напряженно соображая, как себя вести, раз мы вновь оказались в руках Рады. Она нас вроде как спасла, вернула в академию и, кажется, все-таки не собирается делать что-то с нашей магией здесь и сейчас. Иначе ни к чему бы были эти разговоры с Хоуком. Раз Рада планирует дать нам объяснения, вновь переворачивая правду с ног на голову, то рассчитывает, что мы и дальше продолжим свою мирную жизнь в Академии. И значит нужно ее как-то провести. Показать, что все продолжает идти по ее плану.
Да, я уже пыталась задурить голову Корна. Вышло не очень
