– Сожалею, что создал превратное впечатление. Множество супружеских пар счастливы, и эта тема даже не обсуждается. Между женой и мужем возникает особая связь, где царят доверие и любовь, – произнес мой наставник.
– И много вы знаете супружеских пар, где у мужчины не было ни одной наложницы? – спросила его.
– Знаю.
– Но ведь их гораздо меньше, чем тех, где они есть, – утвердительно произнесла я.
– Милая, не нужно обобщать. Ведь и у вас счастливых семей гораздо меньше, чем несчастливых, а имей ваши мужья или жены наше обоняние, то их бы было гораздо меньше, – склонился ко мне высокородный, но я дернула головой, отстраняясь как можно дальше.
– А что бывает, если изменяет женщина? – спросила наставника, игнорируя присутствие мужчины сзади. Захват на моих плечах стал железным. Дейгасс посмотрел с виноватым видом поверх моей головы, но все же мне ответил:
– Жена покрывает позором своего мужа, и тот имеет право мстить тому, кто посмел покуситься на его женщину.
– Как мило! – скривилась я.
И где справедливость? Значит, если муж изменяет, то никакого позора, а если жена… И если за женщину еще может оскорбиться ее род, то за меня некому, да и с высокородными никто не связывается. Я ужаснулась своему попадалову. Парнокопытные!
– Саин, – обратился мой наставник к высокородному на их языке. Слово «Саин» я не перевела, но дальше поняла. – Если она та, о ком я думаю, то сожалею, что неосторожными словами нарушил… равновесие.
– Поговорим позже, Ильзан. Благодарю за уделенное время, но сейчас у меня безотлагательный разговор с супругой.
Произнеся это, он выдернул меня из кресла, и не успела я попрощаться, как он потащил меня вон из комнаты. И кто из нас примитивный?!
Впрочем, я не сопротивлялась. У меня в душе все кипело и требовало выхода. Неплохо устроились, сволочи!
До спальни мы так и не дошли, а ввалились в какую-то комнату. Меня тут же прижали к стене и разъяренно заявили:
– У тебя не будет других мужчин!
– А сколько у тебя наложниц? – в свою очередь спросила его, ничуть не впечатлившись.
– Я разорвал все контракты после встречи с тобой.
Ха! Мне ему спасибо сказать? Как разорвал, так и заключить со временем новые сможет.
– Контракты? – ехидно уточнила я, намекая на множественное число. И кто он после этого? Кобель!
– Если говорить о нашей физиологии, то это необходимость. Долгий союз с женщиной приводит к тому, что мы настраиваемся на нее, а это ни к чему, если она не пара.
– Да вы и при наличии жены не стесняетесь любовниц заводить! – возмутилась я.
– Обещаю, что без твоего согласия не будет ни одного контракта.
Он думал, что меня этим успокоил? Да это меня еще сильнее взбесило! Он же не пообещал, что контрактов вообще больше не будет.
– Обещаю, что как только изменишь, я тебе тоже изменю и больше никогда не пущу в свою постель!
– У тебя не будет других мужчин! – зарычал он.
– Да пошел ты! – вышла из себя я. – Если можно тебе, то можно и мне! Я за тебя вообще замуж не хотела! Мне на хрен не нужны все ваши заморочки.
Осознав, что я связана с ним намного дольше, чем одна человеческая жизнь, мне совсем жутко стало. Я не видела выхода и запаниковала.
– Я не хочу меняться! Мне не нужна долгая жизнь! Я не буду рожать детей от мужчины, которого не люблю! – орала, колотя в его грудь и стараясь от себя оттолкнуть.
– Отпусти меня! – бесилась я, так как он перехватил мои руки и, заведя за спину, прижал к стене. Я брыкалась, извивалась и чувствовала, что задыхаюсь.
Не могу так. Не хочу. Это край. Я же его даже не люблю! Истерика набирала обороты, и я уже банально плакала, требуя, чтобы отпустил. Не хочу жить с ним. Ничего не хочу.
Обессилев, я просто дрожала в его объятиях, чувствуя себя морально раздавленной. Тома всегда говорила, что нельзя опускать руки, и где она сейчас? Сидит беременная от инопланетной сволочи на вилле, а он на ней даже не женился. Если это любовь, то она мне и даром не нужна!
«Ладно, поиграли в семейную жизнь, и будет, – сказала себе, мысленно давая пинка. – Соберись!»
Руки мои он давно отпустил и сейчас просто держал в объятиях, поглаживая по спине и успокаивая.
Нет, ну это уму непостижимо, я его придушить хочу, а он меня в объятиях баюкает. Нелюдь! Дав себе минуту на успокоение, я решительно вскинула голову и…
Неожиданно он еще сильнее запрокинул мне голову, зарывшись пальцами в волосы, и выдохнул прямо в губы:
– Я тобой надышаться не могу! Весь день думал о тебе и понять не могу, почему мы говорим о других, когда в моих мыслях ты?
– Надолго ли? – тут же ощетинилась я.
– Пока я дышу! Смирись! – вышел он из себя и яростно поцеловал.
Поцелуй был требовательный, злой. Он жестко сминал мои губы, игнорируя протесты, а я боролась изо всех сил, стараясь вырваться и его оттолкнуть. Потом его губы стали мягче, а поцелуй страстным, обжигающим. Внутри меня зародился жар, который поднимался к нему, желая слиться с его огнем.
У меня закружилась голова, и я ослабла в его руках, отвечая на поцелуй, который стал настолько глубоким, что я забыла о необходимости дышать.
О наших разногласиях я вспомнила лишь тогда, когда он начал осыпать поцелуями мое лицо, стирая слезы.
– Хорошая попытка. – Я чуть отстранилась и взглянула на него. И плевать, что в этот момент сама обнимала его за шею и сердце колотилось как сумасшедшее. – Только я не забыла о наложницах.
Он застонал и прислонился лбом к моему лбу.
– Милая, ты же умная, – мало какая женщина будет спорить с таким утверждением, но я цинично хмыкнула, показывая, что вижу все его уловки, – даже у вас не все женщины любят заниматься часто сексом. Мы же темпераментны. Это мне повезло, что ты такая чувственная. – Поцелуй в губы немного отвлек меня от нашего диалога, но он со вздохом отстранился и продолжил: – Многие наши женщины устают от чрезмерного внимания мужей и даже рады, когда у супруга появляется наложница. Я возмущенно фыркнула, и он тут же добавил: – Рад, что тебе это претит и ты всегда будешь готова ответить на мою страсть.
– Дейгасс… высокородный, – выругалась я, изумляясь, как он все вывернул в свою пользу.
На его губах расцвела запредельная улыбка. Он прекрасно понял, что это был не комплимент.
– Зачем мне другие, когда есть ты? Когда аромат твоего желания сводит меня с ума… – Его руки на моих бедрах начали собирать материю платья, поднимая его вверх, а губы с мягким напором целовали каждую черточку моего лица, не забывая оплетать меня паутиной слов. – Я скучал… ты мня с ума сводишь… Милая… сладкая… желанная…
Он поднял мою ногу, забросив ее к себе на талию, и потерся об меня бедрами, чтобы не оставалось никаких сомнений в силе его желания.
