«Может быть, но я думаю, что между нами что-то большее. И если я не попробую, я никогда об этом не узнаю, не так ли?».
Танеша закрыла глаза, признавая, что сексуальные взаимоотношения это одно, но он также заставлял петь ее душу. «А, хорошо, иди уже», сказала Танеша, чувствуя себя виноватой, за то, что не одобрила встречу Серены с Габриелем. «Мне жаль, Серена. Конечно же, ты права. Я просто полностью разбита».
Серена покивала. «Я знаю. Причина все еще у твоего дома».
«Он забрал мой кулон. Он снял его с моей шеи без усилий. Мне так не хватает кулона. И мне не хватает его».
«Тогда какого черта ты все еще разговариваешь со мной? Он создан для тебя. Не отрицай этого».
«Он ненавидит меня».
Серена подняла бровь. «Танеша, он пришел к тебе, что еще тебе нужно?»
Танеша покивала, в животе разлилось пушистое и теплое чувство. Он именно тот. Он мой. Теплое чувство усиливалось, согревая ее внутри. «Ты не поверишь, что он может делать при помощи плетки», сказала Танеша, в то время как другая теплая волна пробежала по ее коже. Ее соски затвердели, когда она вспомнила, как он легко ударял кожей по ее груди.
Серена бросила взгляд из окна. «Хорошо, жаль, не похоже на то, что он принес с собой плетку», сказала Серена, улыбаясь. «Правда, Танеша, слишком много деталей».
«Прости. Удачи тебе с твоим колдуном».
Танеша закрыла дверь за Сереной, но не заперла ее на замок. Она даст ему еще пять минут собраться с мыслями, а потом она выйдет к нему.
Она вернулась к креслу и села, пригубив вино. Вино прошло в ее горле вкусом дуба и ягод, фруктов и чем-то терпким. Это был ее самый любимый вкус. Она бы с радостью отказалась от него навсегда, если бы вместо вина могла пробовать только его.
Корректор: Aniram
Данилио ходил туда и обратно возле дома Танешы, его чувства боролись с его способностью собраться с мыслями. Он находился в необычной ситуации и он не был вполне уверен, как ее разрешить.
Он сделал ошибку.
После того, как она убежала от него, оставив его одного на крыше, он вернулся к себе в апартаменты. Но даже холодный душ не помог. Вода струилась по его коже, напоминая ему, что только это не ее прикосновения.
Она была самым желанным существом, на которое он когда-либо положил глаз. Он хотел ее сейчас, завтра и до конца жизни. Чем бы она ни занималась эти пять лет, это его больше не волновало. Она была фелиной — красивой, властной, неумолимой. Его половина. Без нее он никогда не будет чувствовать себя целым.
Размышляя рационально, он понимал, что это было нечестно по отношению к молодой женщине, фелине, выходить замуж за кого-то не имея права на выбор, но он все еще хотел перегрызть горло каждому мужчине, который когда-либо дотрагивался до нее. Данилио хотел простить ей боль, которую она причинила ему, годы, когда отвергала его, вместо того, чтобы быть вместе. Но он боялся, что его гордость встанет у него на пути.
Это был хороший шанс, она могла никогда не прийти и больше не вернуть его чувств. Боль от живота разлилась к груди. Он был уверен, что его поведение не могло вызвать малейшего чувства любви к нему. Он не мог втиснуть свою любовь в неё. Плетка была плохой идеей, но его до сих пор возбуждало, когда он думал о том, как кожа целует ее тело, как она дрожит под его прикосновениями. И какой прекрасно вкусной она была, когда лежала на крыше, широко раскинув ноги.
Его ощущения обострились, чувствуя её присутствие так легко, как — будто она была рядом с ним. Из его горла вырвалось ревнивое рычание. Может быть, у него нет пока ее любви или ее доверия, но он не позволит ей спрятаться. Не сегодня. В конце концов, они заключили сделку и он намерен удовлетворить свое желание. Сжимая в кармане кулон, он хотел вернуть его, показав свою любовь к ней — если только остаток злобы, который все еще горел в нем, не удержит его.
Почему же он так долго? — подумала она, когда услышала, как открылась дверь и щелкнул дверной замок. Она не смотрела на него, когда он вошел в комнату, но она чувствовала, как ее сердце забилось в горле.
«Я не позволю тебе убежать в эту ночь».
«Я знаю», прошептала она, ровным голосом и с невозмутимым выражением лица, но внутренне она потеряла хладнокровие. Боже, возьми меня прямо сейчас. Оргазм, который он дал ей, все еще был в памяти, во всяком случае, он разжигал огонь.
«Вина?» спросила она, поворачивая голову и взглянув на него. Вместо свободных брюк на нем были одеты джинсы и, несмотря на погоду, на нем была одета только черная майка. Ее квартира внезапно показалась слишком маленькой для него. Она допила вино из своего бокала и потянулась за бутылкой, что бы наполнить его снова.
«Никакого вина», сказал он, подходя ближе. «Я хочу только тебя». Он взял стакан из ее рук. «И я хочу тебя трезвой». Он направился на кухню и вылил остатки вина в раковину. «Эта дрянь ослабит твои чувства». Когда он снова подошел к ней ближе, она увидела самую очаровательную улыбку, которую когда-либо встречала у мужчины. «Я хочу, чтобы ты чувствовала меня и все твои ощущения работали совершенно». Он притянул ее к себе и она с готовностью откликнулась, ощущая его тело рядом со своим.
«С моими чувствами все в порядке», промурлыкала она, обнимая его и проводя руками вверх и вниз по его позвоночнику. Она лизнула языком его шею, пробуя вкус кожи. Он обнял ее за плечи. Она слегка вздрогнула, когда его пальцы задели царапины у нее на лопатке. Он отстранился от нее.
«Ты поранила себя?» Забота в его голосе обволакивала ее бархатом, успокаивая её сердце.
«Ничего страшного», сказала она, стараясь не замечать его пытливых пальцев. «Я просто споткнулась, когда я, когда я…» Убегала от тебя, молчаливо закончила она фразу.
Он взглянул на нее, смесь нетерпения и злости показалась в глубине его темных глаз и, она надеялась, зажглась любовь. Его пальцы скользнули внутрь разорванной материи ее блузы и разорвали ее шире. Он наклонился, прижимая губы к ее ушибленной коже.
«Танеша», прошептал он у ее плеча. «Мне не хотелось пугать тебя». Она затаила дыхание от нежности его прикосновения. Он оставил ее одну, пока ее сердце колотилось. Когда он вернулся, у него в руках было мокрое полотенце.
«Повернись», сказал он. Она поймала его взгляд, она была в смятении. Внутри нее была печаль, прогнать которую мог только он. Она хотела, чтобы он остался и позволил ей открыть свои чувства к нему, но с трудом подбирала слова. «Мне жаль», прошептала она, не вполне уверенная в том, о чем именно ей жаль. Может быть о том, что сбежала пять лет назад. Или что сбежала сегодня.
