— Двадцать шесть! — гремел слаженный хор голосов, — двадцать семь! Двадцать восемь! Двадцать девять! Тридцать! Ого-го!
Своим долгим поцелуем мы сорвали овации заинтересованных зрителей. Облизала и без того припухшие губы и смущенно оглянулась. Отис довольно улыбался и шутовски раскланивался по сторонам, принимая поздравления в своем умении целовать.
— Что ты делаешь? — недовольно прошипела на него.
— Спасибо, — неожиданно произнес Отис оборотню, когда толпа рядом с нами начала рассеиваться.
— Не за что, — подмигнул в ответ Этрин и ушел, увлекая с собой блондинку вампиршу, улыбающуюся пьяной и весьма клыкастой улыбкой.
— Отис, — осуждающе прошептала своему мужу.
— Я же говорил, что любой оборотень догадается, вот и Этрин понял все. Он вроде меня подначил, но зато теперь ни у кого не возникнет вопросов о наших запахах, — весело улыбался метаморф.
— Вот все у вас, как не у людей! Нелюди и есть! — надулась я.
Отис стал меня смешно передразнивать, надувая щеки и изображая нахмуренные брови, и я не выдержала, счастливо рассмеявшись. Все же не могла на него долго сердиться. Немного подумав, поняла простую хитрость, примененную оборотнем и метаморфом, Этрин оказал нам большую услугу. Теперь каждый, наблюдавший наш поцелуй, будет уверен, что знает о нас всё. А чтобы поддержать создавшееся впечатление, с легкой руки данное нам серым волком, мы отправились танцевать, причем отрывались так, что даже не заметили, как наступил рассвет. О нем нам напомнил зомби, зычным голосом возвестившем о конце вечеринки.
Адепты не желали расходиться, вокруг раздавались недовольные голоса, но зомби, едва справляясь с дикцией, неутомимо повторял одна и те же слова: «Все шпать!». Кажется, большинство решилось отправиться в Академию только за тем, чтобы не слышать этого нудного голоса мертвяка.
Утро в спальне девушек началось с какого-то шума и шагов нескольких посетителей, причем приглушенные голоса были мужскими. Такого, чтобы к нам вошли представители противоположного пола, еще не бывало, потому встрепанные и любопытные головы высунулись из-за занавесей, служащими нам дверьми. Я не стала исключением и, едва протерев глаза, подскочила с кровати и на цыпочках подбежала к плотной ткани, уцепившись за нее и выглянув наружу.
Первым шел Бристан, как всегда подтянутый в неизменной черной одежде, подчеркивающей его статную фигуру. Волосы снова завивались небольшими полукольцами, придавая его строгому образу немного трогательный и романтический вид. Не удивительно, что практически все адептки влюблены в моего брата.
За директором Академии с хмурыми лицами шествовали несколько мужчин, при взгляде на которых мне стало не по себе. Заостренные черты лица, холодный взгляд выдавали в них хищников, готовых растерзать любого на своем пути. Трое мужчин двигались слажено, словно готовились к атаке, зорко высматривая жертву.
Легкие шепотки не выспавшихся девчонок, испуганные «ой», шорох ткани, когда прятались под пристальным взглядом взлохмаченные головы, сопровождали неожиданных визитеров. Бристан быстро определил среди остальных макушек мою и кивнул, подавая знак, чтобы спряталась и не высовывалась. Возражать и вылезать с вопросами благоразумно не стала. Однако, проходя мимо моей комнаты, где я притихла за плотно задернутой тканью и прислушивающейся ко всему происходящему, брат коротко бросил: «Быстро одеваться!».
Тени сомнений не возникло, к кому он обратился, а потому лихорадочно заметалась по небольшому пространству, натягивая одновременно платье и теплые чулки. Шлепанцы от хорошего пинка проехались в сторону кровати, проскользнули мимо и выскочили у соседки. Впрочем, та даже не заметила, поглощенная подглядываем за мужчинами. Справится с одеждой удалось достаточно быстро, прошлась расческой по отросшим волосам, поминая в душе свое желание выглядеть красиво, и в ожидании замерла перед дверью.
Как будто ожидая моей готовности, ткань резко распахнулась, и я встретилась с бледно-голубым взглядом холодных глаз пришельца. Хищные черты лица, ноздри, резко втянувшие воздух, и плотно сжатые губы заставили отшатнуться и сделать несколько шагов назад.
— Выходи, — прохрипел взбешенным голосом мужчина и пропал от моих дверей.
Испугано моргнула, прижала руки к груди, стараясь унять перепуганное сердце и не могла сделать ни шагу до тех пор, пока не услышала шипение в коридоре. То самое, что тогда раздалось на лестнице перед нападением хищника. От неожиданности, наверное, подпрыгнула на месте и выскочила из комнаты, стремясь увидеть существо, издающее такие звуки.
— Евгения, уйти к себе и не мешай нам! — окрикнул меня Бристан.
— Отчего же, мы очень хотим посмотреть на метаморфа посмевшего преступить закон, — проскрипел с ненавистью тот самый мужчина, только что был перед моей комнатой.
— Закон не был нарушен, — надменным тоном произнес брат, — моя сестра защищалась от нападения.
Я буквально спиной почувствовала жадные взгляды девчонок и перешептывания. Только они сейчас меня мало волновали, в мою еще чумную голову после сна наконец-то пришла догадка, это родственники Хары! Брат говорил, что должен с ними встретиться, и я как-то не предполагала, что они придут в спальню девушек. А что они здесь делают? Пришли на меня посмотреть? Но ведь их привел Бристан, с какой целью? Показать свою власть, чтобы кинулась искать у него защиты? Бред!
— Нейер Сотис, вещи вашей дочери уже собраны, вы можете их забрать, — словно отвечая на мои мысли, произнес брат.
— Нейер Китрас, не надо защищать свою сестру. Вы ведь знаете, что месть айерхана закона, — теперь недовольный хрип был направлен на некроманта.
Бристан важно кивнул, при этом ни один мускул не дрогнул на его лице, он взглянул на меня коротко и строго, заставив замереть на месте. Все трое айерхана вошли в небольшую спальню, принадлежавшую когда-то Харе, последним за ними шагнул метаморф.
— Жень, это кто? — раздался громкий шепот от подруги.
— Зиль, все потом, — отмахнулась от волчицы, при этом внимательно прислушиваясь.
Мои старания оказались не напрасными. Вновь услышала шипение, и остаться на месте было выше моих сил, я буквально ворвалась в итак переполненное пространство. Однако, кто был источником звука, рассмотреть удалось.
— Зачем вы шипите? — грозно спросила айерхана, вцепившись тому в рукав.
На меня посмотрели удивленные бледно-голубые глаза, отец Хары отнял свою руку из моей хватки и демонстративно выпрямился, одаривая презрением.
— Это призыв магии нашего рода, я не позволю, кому бы ни было исказить события и пространство, — с вызовом произнес айерхан.
— Уважаемый Сотис… — начал говорить Бристан, но я его перебила.
— Точно такое же шипение было перед тем, как на меня напал хищник. Хара призналась, что хотела меня убить! — кажется, последние слова я выкрикнула.
— Девочка напустила на тебя моего хищника? — заинтересовался один из пришедших мужчин.
— Она сказала, что ей хищника подарил дед, — пояснила я, немного смущенно разглядывая айерхана на взгляд ровесника отца Хары.
— Подарил, — усмехнулся мужчина, — мой питомец пропал почти сразу после того, как внучка поступила учиться. Призыву хищника я ее давно научил. Только вот зачем девочка напустила малыша на тебя?
— Ничего себе малыш! — возмутилась тут же, — Там такая зверюга была! Питалась страхом, а потом, когда туман рассеялся, хищник пытался сожрать меня.
— Аппетит у него всегда был отменным, — довольно расплылся в улыбке дед.
Сомнений в том, что это именно Хара тогда напустила зверя на меня, не оставалось. Только вот мое возмущение остальные айерханы не понимали, на их лицах читалось, что они полностью одобряли поступок своей родственницы. Бристан хранил молчание, ничем не выдавая своих чувств.
— Вы действительно считаете, что это нормально? — не удержалась и спросила их напрямую.
— Хара была в своем праве, — холодно отрезал отец сумасшедшей девчонки.
