— Ты решил жениться?
— Нет, она сама меня выбрала. Король предоставил ей выбор, и она назвала меня. Наратор присутствовал на церемонии как свидетель.
— Сама выбрала? А почему мне не сказал? — чувствовал, мама опять начинала злиться. Рассказал ей в подробностях про церемонию инициации, и про то, что пока нельзя объявлять о союзе официально.
— Хм, теперь ясно, но я всё рано зла на тебя. У девочки даже приличной свадьбы не было. Кто её родители?
— Мать умерла, а отец… — я запнулся, не решаясь сказать, — Мард дар Эрд.
— Она дочь Эрда? Ты шутишь? У него нет детей!
— Есть — Оливия единственная, он сказал, что это случайность. Он так был рад наследнику, что влил в неё половину своего резерва. Её сила больше моей, а ещё она способна на расстоянии отдавать мне часть своего огненного резерва, сделала такое в последнем рейде.
— И вот тут я дважды счастлива: она может подпитывать тебя, а ребёнку силу отдать вы сможете оба. И тогда не случится то, что случилось с твоим отцом… Кстати, о ребёнке! Вы поженились неделю назад, а её татуировка до сих пор чёрная? — вопрос, который требовал ответа, и я не знал, что сказать матери. Что я идиот?
Я молча смотрел на маму, не зная, не понимая, как объяснить наши отношения с Оливией. Сам не до конца понимал, что происходит.
— Ортас, в чём дело? Она выбрала тебя, но ты не рад? Может ты не испытываешь к ней чувств? Или она тебе совсем не нравится, не вызывает желания? А может вообще омерзительна?
— Нет, нет и нет. Я её люблю… — впервые произнёс это вслух и только сейчас понял, насколько Оливия мне дорога, насколько сильны мои к ней чувства. Отвернулся, не мог смотреть матери в глаза.
— Тогда в чём дело? — мне на спину легла родная рука.
— Она сама сделал первый шаг, сама дала понять, что готова. Это было после рейда, вылечила, но именно в этот момент я понял, что меня накрыл магический откат. Оливия влила в меня свой огонь, видимо слишком много, ушедшая сила требовала замещения. Мне было плохо, но я не сказал об этом. Оттолкнул её… А потом она закрылась от меня, совсем: перестала разговаривать, делиться, улыбаться, даже смотреть на меня перестала. Отдалилась настолько, что теперь к ней не добраться, не вернуть всё обратно. Я не знаю, что делать…
— Найди подход, окружи заботой, лаской, вниманием.
— Бесполезно. Как только пытаюсь заговорить с ней, приблизиться — сжимается в крохотный комочек, а в глазах страх. Не решаюсь надавить, опасаясь оттолкнуть ещё больше. Не знаю о чём она думает, чего хочет, смотрит на меня пустым взглядом. Я всё испортил, снова…
— Сынок, у тебя было столько женщин, ты забыл, как находить к ним подход? — ласковый голос матери успокаивал сейчас.
— Она другая, понимаешь, во всём: в мыслях, в желаниях, в поступках, у неё свои ценности, свои принципы, с ней я будто впервые общаюсь с женщиной. Оливию не волнуют титулы, золото, привилегии. Она выбрала меня, потому что так чувствовала, а я не оправдал её ожиданий, — я так долго держал всё в себе, что сейчас меня будто прорвало. Знал, с матерью всегда можно было поделиться самым сокровенным.
— Я прошу тебя не отчаивайся, найди то, что вам обоим нравится, то, что свяжет вас.
— Нас связывают рейды, в них она хотя бы ко мне прикасается, — звучало удивительно, но всю эту неделю я отчаянно желал прорыва, был бы повод для её прикосновений. Выговорился матери, и сейчас стало даже легче дышать. — Мне пора. Через неделю объявим официально о нашем союзе, сможешь организовать торжество, — она молча кивнула.
Открыл портал, собираясь уйти:
— Ты спрашивала, что я видел в своём новогоднем предсказании? Я видел Оливию.
Глава 12
Наступила новая учебная неделя, ректор ничего про изменение планов не сказал, и я отправилась опять к девочкам, чтобы вместе идти на занятия. Собравшись, просто отправилась в общежитие, даже не спустилась вниз. Не хотелось встречаться с мужем. Вчера он вернулся поздно, я слышала, видимо разговор с матерью затянулся. Не знала, в каком он настроении, да и выяснять не очень хотелось.
На занятиях дак Вар опять занимались зельями, я сделал запас себе, чтобы не таскать из Хранилища, и с разрешения профессора всё забрала. Приготовила всего и разного, теперь понимая, что может пригодиться всё. И мазь заживляющую тоже сделала, то, что было я использовала, рука почти зажила, но требовалось ещё пару применений.
Вернувшись домой, обнаружила в гостиной Летицию, женщина удобно расположилась в кресле, читая книгу.
— Здравствуйте, леди дар Лартак.
— Оливия, называй меня по имени — Летиция, официальных обращений не люблю, да и теперь мы одна семья, — у неё была добродушная улыбка, располагающая к себе. Вчера я плохо её рассмотрела, но сейчас видела — Ортас однозначно имел с ней общие черты.
— Хотела застать сына, отдать кое-что…
— Обычно, он приходит только к ужину, так рано не появляется.
— Что ж… передай ему пожалуйста это, — в мою руку легла маленькая коробочка, похожая на сундучок. — Боюсь, если просто оставлю, он не найдёт. Только пожалуйста, сама не открывай, отдай за ужином, — женщина улыбнулась, но было в этой улыбке что-то хитрое, не совсем понятное.
— Конечно, я всё сделаю.
Она тут же ушла. Я покрутила в руках коробочку, ничего примечательного. Открывать не стала, не для меня эта вещь. Ужин был на столе, всё готово, я ждала только его. Вещь, принесённую матерью, поставила там, где ректор обычно сидел. Даже говорить ничего не буду, откроет и сам поймёт от кого это.
— Добрый вечер, — он вышел прямо в столовой, хотя обычно сначала приходил наверх. — Утром вы ушли, даже не позавтракав.
— Не было желания, — я по-прежнему на него не смотрела.
Всё было как всегда — тишина, никто из нас не желал начинать разговор. Я чувствовала, что обстановка накаляется, и всё в конце концов закончится криками и выяснением отношений. Но несмотря на это первой попыток сблизиться не предпринимала, один раз уже обожглась. Краем глаза заметила, как муж взял в руки коробочку, открыл и задумался.
Звук хлопка вырвал меня из размышлений. Повернув голову, увидела, как ректор держится рукой за шею, а на лице неприятная гримаса. Убрав руку, посмотрел и замер — на ладони, скрюченным комочком лежал оранжевый Фаросский паук. Я дар речи потеряла — переводила взгляд с ладони на её обладателя и обратно. Яд этого создания вытаскивает на свет самые сокровенные желания человека, какими бы они не были. Весь ужас ситуации заключался в том, что я не знала какие желания у моего мужа.
Глаза Ортаса резко потемнели, превратившись в чёрный омут, затягивающий и уничтожающий.
— Уходите, Оливия, сейчас же, — почти прошептал, так и держа перед собой ладонь открытой.
— П-почему?..
— Знаете, что это? — протянул руку ближе ко мне.
— Да, Фаросский паук… у меня есть противоядие, наверху, я всего приготовила…
— Не успеете, яд уже действует, — мужчина вцепился в край стола так, что костяшки на руках побелели.
— Но я ведь и сама могу вас вылечить, я единственная могу, — сделала шаг ему навстречу, но он отшатнулся, сделав два назад.
— Нет, будет только хуже. Уходите сейчас, в общежитие, — смотрела на него и понимала, он будто боролся сам с собой.
— Хуже? Вы что, хотите от меня избавиться? Это ваше сокровенное желание?
— Нет! Всё что угодно, только не избавиться! — мужчина схватился за спинку стула, намеренно отворачиваясь от меня.
— Тогда что? Чего вы желаете? — почти выкрикнула ему в лицо.
— Вас… — Ортас отошёл к окну, обхватив голову руками. — Чёрт возьми, больше всего на свете я желаю собственную жену!
Это признание далось ему нелегко: спина напряглась, а пальца сжались в кулаки, именно в эту минуту он боролся сам с собой. Я ошарашенно смотрела на него, не в силах сдвинуться с места. Самое сокровенное желание, этого, на вид холодного и равнодушного мужчины, я? Всё это время ждала от него хотя бы намёка, что небезразлична, что наши отношения могут стать настоящими, а он скрывал, но зачем?
