Выпалив всю эту тираду, я выдохлась и замолчала. Кауэ тоже молчала. Только дышала с присвистом. Что у неё, эмфизема лёгких? У неё вообще есть лёгкие? Ы-ы-ы, наверное, она же дышит! И вообще, змеиный организм…
А что я знаю о змеях? Ничего. А эти к тому же какие-то метисы с людьми…
Я ничего не понимаю!
Кроме того, что в городе, который заняли мы с Ратмиром, жили когда-то эти змеелюди. И ясно, почему там всё такое широкое, почему вместо мебели простые каменные лежанки, почему мост из брусьев. Змеиные хвосты…
— Ответы, — вдруг сказала Кауэ, когда я устала от молчания. — Хорошо, ты получишь ответы. И нам придётся поднять тебя. Однако ты должна держать в секрете всё, что увидишь здесь.
Я хмыкнула. Нет, я буду хранить секрет, но какие гарантии могу дать им?
— А если ты нарушишь секрет, то Мудрый Кайа будет приходить к тебе каждую ночь во снах и сведёт тебя с ума, — слегка мстительно добавила Кауэ.
— Ну, я так сразу и подумала, — пробормотала, вглядываясь в темноту коридора. Там появился свет, который сиял ярче, чем кристаллы в стенах. У меня внутри всё замерло, как будто перед прыжком с тарзанки. Сейчас… Сейчас я получу ответы на вопросы!
Мы подошли к концу коридора, и передо мной открылся гигантский зал. Огромная пещера в породе была залита искусственным светом кристаллов, и в ней был самый настоящий город. Круглые дома, низенькие кривенькие деревца, засаженные хилой зеленью поля. И змеелюди. Все разные и очень похожие, кто-то больше человек, кто-то больше змея. У меня закончилось дыхание, и на вдохе я прошептала:
— Вау!
А потом увидела идущую навстречу женщину с ребёнком — маленьким мальчиком. Она вела сына за руку и улыбалась.
Женщина и её больной сын.
Которые пропали из города…
— Как? — только и смогла спросить я. Обернулась к Кауэ, повторила: — Как?
— Тем же путём, что и ты, Диана, — улыбнулась змея, поведя головой, как кобра, из стороны в сторону.
— Но мальчик! Он был болен, умирал!
— Он теперь здоров, матушка-княгиня, — поклонилась мать мальчика. — Слава Мокоши, нас сюда забрали Чернобоговы дети да вылечили от хвороб.
Я машинально погладила мальчишку по голове. Он выглядел вполне здоровым и счастливым. Обернулась на Кауэ. Та указала короткой рукой на круглые дома:
— Там есть ещё люди с поверхности. Но они все мёртвые. Как и эти.
— Почему мёртвые-то? Я не понимаю, — в отчаянье сказала я.
— Я объясню, как смогу.
Кауэ кивком пригласила меня следовать за собой. Я пошла по мягкому мху, который покрывал поверхность камней, создавая видимость тропинок. Смотрела по сторонам и дивилась — как можно создать цивилизацию под землёй! Ведь тут тепло, кристаллы дают свет, есть подземная вода, есть, наверное, и какая-то еда. Но ещё осталось непонятным, зачем змеи скрылись с поверхности. Я должна выяснить всё прежде, чем они поднимут меня в город.
Мы вошли в один из домов, который почти повторял те, что наверху. Лежанки, заполненные серым мхом, очаг. Ни утвари, ни посуды, ни домашних животных. Зато змеедети ползают везде. Такие смешные и такие разные! Меня окружили сразу несколько деток со змеиными туловищами и принялись дёргать за платье. Но Кауэ прошипела им что-то, пропела гортанно, и дети отстали, но не ушли, а устроились поблизости, покачиваясь на свёрнутых кольцах хвостов. Я заметила, что некоторые походили на людей больше остальных. И руки у них были разной длины — у кого-то совсем коротенькие лапки, у кого-то вполне оформленные и привычные моему взгляду плечи, локти и кисти.
Кауэ устроилась на одной из лежанок, сказала мягко:
— Садись, живая. Я расскажу тебе.
Я села. Подошла одна из пропавших женщин и с поклоном поднесла мне плошку с водой.
— Спасибо, — ответила я ей. — Как вы тут?
— Хорошо, светлая княгиня, — улыбнулась женщина. — Спокойно и сытно.
И ушла. Кауэ подождала, пока она отдалится, и продолжила:
— Наш народ жил на поверхности очень давно. Наши предки уже строили города из камня и возделывали землю, когда предки людей ещё только поднялись на задние лапы и начали жечь огонь. Когда вы захватили большие территории и размножились, мы с вами воевали. Но потом вы оттеснили нас на север. Вы развивались быстрее, в этом всё дело.
— Извините, — пробормотала я.
Кауэ рассмеялась, качаясь на хвосте рывками, будто припадочная:
— Разве ты виновата в том, что случилось задолго до тебя? Нет, это природа даёт возможность лучшим и сильнейшим выживать. К тому же, после войн наступило перемирие. Мы заключили с вами договор. Вы отдавали нам в жёны молодых девушек, а мы не трогали ваших домашних животных и вас.
— Как в жёны? Разве межвидовое скрещивание… Это возможно?
— Как видишь, — Кауэ обвела рукой своих соплеменников. — Раньше, до перемирия, мы выглядели по-другому. Но нам грозило вымирание от пришедшего на землю холода, и нас было слишком мало. Живая кровь людей спасла наш народ, сделала его отчасти теплокровным. Благодаря этому мы пережили ледяное нашествие севера.
— Понятно.
Один из вопросов нашёл свой ответ. Осталась тысяча других.
— А теперь давайте про живых и мёртвых!
Кауэ снова повела головой. Насколько я поняла, этот жест был сродни нашему пожатию плечами. Змееженщина ответила:
— Мёртвым не место на поверхности. Мы можем чуять, что внутри людей. У тебя есть пламя. Понимаешь меня?
— Не очень. Пламя — это душа?
— Возможно. Внутри тебя горит огонёк, ты жива для мира. А у этих людей, — Кауэ кивнула на женщину, на дружинника, на старика, которые пропали из города, — нет огонька. Они дышат, едят, разговаривают. Но их уже нет. Они мертвы.
— Но почему?!
— Этого я не знаю. Быть может, эти люди должны были погибнуть. Им не уготовлено иной судьбы. Но они отчего-то остались живы. Однако огонёк померк.
Я застыла. Они должны были погибнуть. Да. Если бы я не заставила сняться с места, не привела сюда, они все были бы мертвы с потопом. Я забыла про искажение времени… Я забыла про то, что в будущем их нет. Забыла про эффект бабочки. Физику, Эйнштейна и прочее квантовое нечто никто не отменял…
— Что теперь с ними будет? — спросила я напряжённо. Мне было жаль этих людей, которые ни в чём не виноваты. Виновата я.
— Они доживут свой век здесь, — спокойно сказала Кауэ. — Не страшись за них. Здесь есть всё необходимое для жизни. Люди будут сыты и счастливы. Но у них не будет потомства.
— Как это возможно? Вы их стерилизуете? — возмутилась я, но Кауэ отмела моё возмущение одной фразой:
— Они не смогут иметь детей здесь, под землёй, такова природа людей.
— Вы заберёте и всех остальных?
Кауэ улыбнулась. Знаком показала, что мне нужно выпить воды. Потом ответила мягко:
— Мы заберём только мёртвых. Живые останутся наверху. У них есть судьба.
— Как мне узнать, кто живой, а кто мёртвый?
Боже, я не уверена, что хочу это знать! Я даже уверена, что не хочу, но я светлая княгиня, я должна заботиться о своих людях…
— У нас развитое чутьё. Вы совсем другие. Вы, даже если чуете что-то, отмахиваетесь от этого. Поэтому я не знаю, как тебе распознать живых. Прислушайся к себе, это всегда полезно и интересно.
Угу.
«Слушай свою внутреннюю богиню».
— Я хочу поговорить с людьми, — решительно встала, выпила предложенную мне воду и посмотрела прямо в глаза Кауэ. Она ответила мне фирменным змеиным взглядом — немигающим — и кивнула:
— Поговори.
Я подозвала ближайшую женщину и сказала ей:
— Созови всех наших, хочу спросить кой-чего.
— Сей же час бегу, светлая княгиня, — с низким поклоном ответила та и вышла из дома. А я снова обратилась к Кауэ:
— Как же вышло так, что вы ушли с поверхности и стали жить под землёй?
Змееженщина отогнала хвостом маленького детёныша (или лучше говорить — ребёнка?) и взмахом руки указала на стену круглого дома. Я подошла ближе и различила на камне рисунок, нацарапанный чем-то острым и раскрашенный приятными неброскими цветами — будто наскальное творчество пещерного человека. Только вместо людей там были изображены змеи с человеческими головами. А вместо мамонтов и туров — огромные люди. Странные огромные люди…
