что занимается самобичеванием, все-таки старые принципы и привычки не уйдут так просто из его жизни, голова начинает мутнеть, его трясет, то ли от холода, то ли от мыслей, не покидающих его голову ни на минуту, они заволакивают его полностью и целиком, не давая никакой связи с реальностью. Джун сидит на диване, поджав под себя ноги, и хватается за голову, физическая боль притупляется, дыхание учащается. Джун поднимает голову и просто смотрит на стену впереди себя, из него вырывается истошный крик – это крик о помощи, крик о боли в душе, сам Джун уже точно не сможет справиться с собой и он это понимает. Джун плачет, кричит, рвет на себе волосы, царапает и так измученные руки, бьет себя по ногам, подушка на которой он лежал, улетает в другую часть комнаты.
– Джун, Джун, что с тобой? – Чхондун влетает в квартиру и бежит к Джуну.
Чхондун подбегает к Джуну и хватает его за руки, пытаясь посмотреть ему в глаза, но он выворачивается и встает с дивана. Чхондун встает следом и берет его голову, заглядывая прямо в душу, все лицо Джуна было в красных пятнах, синяках и ссадинах, но это не отталкивало Чхондуна, он, недолго думая обнял Джуна так сильно, что тот не смог бы выбраться ни при каких обстоятельствах. Джун вырывался, кричал и царапал спину Чхондуну, но когда боль от царапин проявилась на нем, он начал понемногу успокаиваться. Обороты его истерики сбавлялись, он уже не брыкается, а плачет в плечо Чхондуну, они стояли так минут тридцать, пока плачь не стих до маленьких всхлипов, Чхондун аккуратно отодвинул Джуна, продолжая держать его за плечи.
– Джун, хочешь, я приготовлю для тебя токпокки? – Чхондун не хотел расспрашивать Джуна о том, что сейчас случилось, дабы не давать ему опять вспоминать то из-за чего все началось.
– Хочу, – Джун не думал ни о чем и был благодарен Чхондуну, что тот не начал расспрашивать.
– Пару минут и все будет готово. Предлагаю тебе посмотреть телевизор, правда я не знаю, работает ли он, я ни разу не включал его. – Чхондун взял в руки пульт и включил телевизор, благо тот работал.
Но Джун был увлечен не просмотром телевизора, а наблюдением за Чхондуном, то, как он пытается сделать что-то для Джуна, было очень трогательным, впервые после всей истерики Джун искренне улыбнулся. Его можно было принять за психа, сначала он кричит и плачет, бросаясь всем, что попадет под руку, теперь улыбается, смотря на то, как для него готовит божество. Каждого человека на этой планете можно назвать не стандартной личностью, так и Джун не исключение.
– Спасибо Чхондун, – Джун смотрел на его спину с улыбкой, голова перестала гудеть, и он мог расслабиться и ни о чем не думать.
– За что благодаришь? – Чхондун вытащил из какого-то ящика металлические палочки и протянул Джуну.
– Просто, за все, – Джун прихрамывая дошел до стола и сел, взял палочки и начал есть.
Джун ел, а Чхондун смотрел на него, разглядывая каждый сантиметр его лица. Первым молчание решил нарушить Джун:
– Все очень вкусно, для первого раза ты справился не плохо, – Джун положил палочки и опустил руки на колени, – мне очень приятна твоя забота, но прости, что нагружаю тебя, мне, наверное, стоит поехать домой.
– Джун, ты останешься у меня, по крайней мере, до завтра и это не обсуждается.
– Но ведь тебе..
– Я сказал, ты останешься. – Не дав закончить предложение, сказал Чхондун.
– Ладно, – Джун опустил голову и закусил губу, он немного напрягся от такого тона.
Джун встал из-за стола и поднял подушку, которая так и лежала у порога. Пока Чхондун копошился на кухне, Джун пытался вникнуть в суть шоу, которое шло по телевизору, тем временем на улице начинало темнеть, на улице вспыхнул розовый закат. Это привлекло внимание Джуна, и он хромая подошел к окну, закат вещал о конце дня, а Джун мечтал, чтобы когда-нибудь его день начался по-настоящему. Джун увидел на столе близ окна свой телефон и решил сфотографировать заход солнца, который обливался все новыми и яркими красками. Он обернулся на Чхондуна, но тот был увлечен мытьем посуды. К Джуну пришла мысль отправить снимок, сделанный сейчас, Чхондуну, решив, что тот может посмотреть на фотографию и вспомнить его в любой момент. Он нажал заветную кнопку отправить и вдруг где-то завибрировал телефон Чхондуна.
– Джун-а, подай пожалуйста телефон, – Чхондун произнес это до того мягким и спокойным голосом, что Джуну хотелось записать его на диктофон и поставить на будильник.
Джун нашел телефон в ящике стола и принес Чхондуну, тот как раз закончил мыть посуду.
– Спасибо.
– Как ты меня назвал, повтори еще раз, – Джун мило улыбнулся и смотрел Чхондуну в глаза.
– Зачем это? – Чхондун отложил свой телефон и решил подразнить Джуна
– Ну назови, назови.
– Что мне за это будет? – Чхондун дотронулся пальчиком до носа Джуна и быстро переместился с кухни.
– Что хочешь, – Джун подошел к Чхондуну, но тот опять отошел.
– Тогда, догони меня, – Чхондун резко оказался на другом конце комнаты.
– Эй, ты, так не честно, ты слишком быстро перемещаешься, а мои раны не дают перемещаться так же, – Джун усмехнулся, он не успевал за ним.
– Джун, – Чхондун остановился, – просто представь, что у тебя ничего не болит, представь, что ты находишься где-нибудь на облаке и беспечно болтаешь ножками, не задумываясь о проблемах и всей своей боли.
Джун остановился и на миг перенесся в мирок, созданный Чхондуном, он закрыл глаза, вся боль начала утихать, он расслаблялся, словно Чхондун наложил на него заклинание.
– А теперь, поймай меня, – игриво произнес Чхондун.
– Поймаю, – Джун улыбнулся, видеть Чхондуна таким было невыносимо, зная, сколько всего он проживает, сколько боли за его плечами, сейчас он выглядит таким, живым.
Джун все-таки успел его поймать и сцепил руки на его талии, но для Джуна это было слишком неожиданно его же действие и он, засмущавшись, отпустил его. Раскраснев как помидор Джун поспешил отдалиться и сел на диван, а Чхондун взял телефон и посмотрел, что за сообщение ему пришло ранее.
– Джун-а, очень красивое фото.
– Я рад, что тебе понравилось. – Он улыбнулся, – А откуда у тебя мой номер кстати?
– У тебя в инстаграме он есть.
– Ого, ты даже нашел мой инстаграм, впечатляет, – Джун поразился.
– Во сколько ты обычно ложишься спать? – Чхондун пропустил предыдущую фразу мимо ушей.
– По-разному, знаешь, иногда вообще не ложусь.
– Нет, сегодня ты ляжешь рано, а завтра я отвезу тебя в университет, только, пожалуйста, в следующий раз, если нарвешься на какие-то неприятности, скажи мне об этом сразу, – Чхондун медленно подходил к Джуну.
– Но зачем мне тебя нагружать?
Чхондун ничего не ответил и только смотрел испепеляющим взглядом на Джуна, а тот испуганно кивнул и залез под
