молнией ударил в кончики пальцев на ногах.
— Хан. — Я вцепилась в плечи оборотня, чувствуя, как в этот самый момент увеличивался и твердел его член. — Хан, что ты…
Оборотень не дал закончить фразу и накрыл мой рот, запечатав его своими губами.
Наверное, это было то, о чём он недавно говорил. Подействовала метка. Потому что иных объяснений я не видела.
Из двоих Охотников мне больше приглянулся Гарорд. В мои планы не входили постельные забавы с Ханом. Но сейчас я лежала именно в его постели. И не была уверена в том, кто из нас первый начал целовать.
Наши языки то сливались, как любовники, в страстном танце, то устраивали отчаянный поединок, как заклятые враги.
Я не знала, как надолго унесло меня из реальности безумие этого поцелуя.
Горячие ладони Хана, лаская, блуждали по моему телу. Даже самое невинное прикосновение срывало вздох с пересохших губ. Каждый новый поцелуй заставлял забыть обо всём на свете и провалиться в мир волшебных грёз.
Когда Хан провёл тёплыми пальцами от моей груди вниз к животу, у меня перехватило дыхание. Я лишь в этот миг осознала, что из одежды на мне не осталось ничего, кроме нижнего белья.
— Хан… — выдохнула я рвано. — Это ошибка…
Он всё ещё не слышал и не понимал меня.
Его рука скользнула под ткань трусиков. И, проникнув под складочки, нашла самое чувствительное место.
Я жалобно всхлипнула.
С одной стороны, было предчувствие, что этот вечер дорого мне обойдётся. А с другой, — метка не позволяла сопротивляться усиливающемуся влечению.
Плечо в том месте, куда пришёлся укус оборотня, пылало, будто под кожу залили жидкий огонь.
Я никогда не думала, что укус оборотня может быть таким болезненным и сладостным. Как жестокая пытка, смешанная с чистым удовольствием.
Всё тело, каждая его клетка горела от боли. И от дикого, почти животного желания почувствовать Хана внутри. Почувствовать, как он двигается, возводя нас обоих на самую высокую вершину наслаждения. А потом вместе, обнявшись, лететь оттуда вниз.
Наверное, оборотень испытывал похожие желания, а, может, ему просто передались мои эмоции. Он резким движением разорвал на мне бельё, приподнял и развёл колени.
Направляя член, Хан потёрся головкой по моей нежной коже, распределяя влагу. Чувство моего эмоционального и сексуального голода достигло пика.
Тело начала бить мелкая дрожь.
— Ха-ан, — взмолилась я, понимая, что не смогу долго выносить эту пытку.
— Наконец-то, ты моя… — Он с тихим рычанием медленно вошёл в моё изнывающее лоно.
Его губы жёстко смяли мои. Язык ворвался в рот, терзая страстью.
Хан одним рывком протолкнулся глубже и заполнил собою всю меня до предела. Он был твёрдым и большим. Ему было тесно внутри.
Кусая мои губы, Хан вынуждал стонать и тотчас ловил стоны своим ртом. Его язык овладевал моим ртом одновременно с мощными толчками члена.
Это было похоже на какое-то безумие. И мы предавались ему с полной самоотдачей.
При очередном движении Хан почти полностью вышел из меня и замер на несколько секунд, показавшихся вечностью. Желая лишь скорейшей разрядки, я впилась ногтями в его спину, и потянула на себе.
Он с глухим рычанием вновь овладел мной и задвигался быстрыми глубокими рывками.
— О-о! — Я задохнулась от оргазма, накрывшего бурной волной.
И уже вскоре там, на вершине блаженства, ко мне присоединился оборотень.
Я повернулась на бок, спиной к Хану. А он неожиданно обнял меня.
Несколько минут мы, удовлетворённые, парили с ним в небесах. А после ещё какое-то время приходили в себя, просто лёжа рядом.
Укус на плече больше не вызывал дискомфорта. Я вообще его не чувствовала.
— Хан, — шёпотом позвала оборотня, когда возбуждённое дыхание успокоилось, а сердцебиение пришло в норму.
Хотелось обсудить с ним произошедшее. Понять, как вести себя теперь, когда на мне была метка, которую он поставил, приняв меня за другую.
В сознание, ещё пребывающее где-то в небесах испытанного оргазма, прокралась мысль о Гарорде.
Существовал ли хоть малейший шанс, что он не слышал ни хриплых рыков брата, ни моих стонов? И что сказать магу, когда он увидит метку брата на моём плече?
— Ты спишь, Хан?
Оборотень молчал. Его дыхание было спокойным и ровным. Рука покоилась на моей груди.
Казалось, теневая магия, отравлявшая тело Хана, полностью ушла, и теперь он крепко спал.
И по всему получалось, что наш сегодняшний семейный ужин переносился на завтра.
Мне следовало выбираться из объятий, одеваться и уходить.
Я пошевелилась и осторожно, стараясь не разбудить, приподняла руку Хана.
— Далеко собралась, ведьма? — Тёплое дыхание оборотня коснулось шеи. Он притянул меня ближе, прижав голой спиной к своей груди. — Сегодня спишь со мной.
— Но это было… — попыталась я возразить.
— Это было. Точка. — Хан оборвал меня на полуслове. — А теперь спи. Нужно восстановить силы.
Глава 13. Пила ли ты из Кубка, Тина?
Гаро
Остаток вечера и ночь прошли беспокойно. Несколько раз я порывался вернуться в комнату Хана. Уже жалел, что оставил Тину наедине с братом.
Теневая магия, отравлявшая его тело, была слишком непредсказуема. А учитывая неприязнь Хана к ведьмам, кто знал, чем всё могло обернуться.
Какое-то время я даже прислушивался к звукам, доносящимся из комнаты брата. Боялся, что под влиянием ядовитой магии Тени Хан способен навредить Тине.
Собственно, поэтому я и рассказал ей вкратце историю бурного, но недолгого романа моего брата и другой ведьмы.
Её звали Лорина. Она была первой и последней любовью Хана.
Мой брат не простил ей предательства. И всю ту ненависть, которую испытывал к ней, он переносил на других женщин. Особенно, если им не повезло родиться ведьмами.
Я и сам не слишком-то доверял ведьмам. Но при этом не желал, чтобы Тина отвечала за грехи Лорины.
Всё-таки Тина была нужна мне живая. И Хан отлично знал, что мы охотились на неё не для того, чтобы убить ради магии.
Довольно долго мы тайно следовали за ней по пятам. Из одного убежища в другое. Наблюдали издалека, изучали характер, привычки, повадки…
Иногда попутно избавляли и себя, и Тину от других Охотников.
Тот спектакль, который мы с братом весьма удачно разыграли в лесу, был не ради целительской магии Тины.
Эта ведьма обладала иной, уникальной, бесценной магией. Такой же, какая текла в крови моей матери.
Тина единственная из всех смертных могла проникнуть в мир Теней и свободно покинуть его. Она могла сломать печать на дверях склепа, где Король Теней вот уже почти тридцать лет был заперт вместе со своей сестрой…
