раз приходи, я караулить стану. Вот, доела? Ну всё, беги.
Сжав на прощание пухлую руку, побежала переодеваться, чувствуя, что после купания и перекуса стало значительно легче. Разве только платье, прилипшее к мокрому телу, холодило спину и грудь. Но это уже поправимые мелочи.
Девчонки встретили меня переживательным гомоном. Это хорошо, что вражеский корпус ночует в другой комнате. Дружеский же искренне волновался. Кажется, они здесь серьёзно опасались, что меня из кельи не выпустят - так и оставят взаперти, горемычную. Опять, перебивая друг друга, завалили вопросами, пока Аврора, по своему обыкновению, не построжилась, поторапливая всех на выход.
В желудок к бутерброду упал скудный монастырский завтрак, и всё пошло по заезженному кругу. Работа, занятия хора, с встревоженными взглядами сестры Фреды ( на выходе успела шепнуть ей, что завтра стоит попробовать продолжить индивидуально, мол, пусть постарается договориться), снова работа, ну и как обычно - до вечера.
На ночь Эльвина снова под конвоем повела меня в пещеру с дверкой. Как только замок лязгнул, отрезая от внешнего мира, плюхнулась на свой камень, размышляя о том, что второго подобного ночлега не переживу. А из чего организовать спальное место - ума не приложить.
Встала, поворошила ногой гнилую солому - нет. Этот вариант - безнадёжен. Надо хоть свежего сена попросить, что ли. Простыну ведь - как петь буду?
Взяла свечу и пошла ещё раз обшаривать каждый закуток. Вследствие того, что помещение не являлось геометрически правильным, таковые имелись.
Обратила внимание на груду камней в углу "молельни". Точнее, я и вчера её видела - оттуда же и притащила булыжник для сидения. Сейчас же, обследуя камеру более внимательно, заметила кусок грубой дерюги, торчащий из каменной горки.
- И что это у нас? - с любопытством взялась тянуть удивительным образом не развалившееся в руках полотно из-под миниатюрного завала.
И чего я так за эту тряпицу уцепилась - сама не знаю. Ясно же, что лежит тут сто лет, и вряд ли годна к применению. Но нет же. А вдруг хоть какой клочок удастся выгадать и постелить на землю под попу.
Понимая, что если просто тянуть - то, скорее всего, старая ткань элементарно порвётся, взялась разгребать насыпь, один за другим скидывая булыжники по сторонам. Почти всю горку разбросала, остался последний, который никак не хотел поддаваться. Уперлась спиной в стену, ногами в упрямую плоскую каменюку, поднажала, тот подвинулся, освобождая желанную цель, я спрыгнула на землю, которая, вдруг, дрогнула под ногами.
От неожиданности замерла, боясь пошевелиться. Потом осторожно перешагнула на только что сдвинутый камень и уже оттуда, придерживаясь за стену, снова пощупала землю ногой. Под ней отчётливо что-то шевельнулось. Не так, чтобы ходуном, но...
Я упала на колени и принялась разгребать землю. Тонкий потревоженный пласт слежавшегося грунта пошёл трещинами, легко поддаваясь моим усилиям. А под ним обнаружились доски. Старые, но толстые.
Руки заработали быстрее, и вскоре передо мной открылась тайная загадка кельи, о которой здесь или давно забыли, или вообще не знали. Иначе, меня бы никогда сюда не посадили.
Не знаю, что за затворник был инициатором создания этой пещеры, но реальное уединение не являлось его единственной целью. Это - факт. Потому, что доски, случайно обнаруженные мной, прикрывали лаз, который сверху для сохранности тайны его существования привалили камнями.
- Любопытное открытие. - с трудом поднимая одну из тяжёлых плах за конец, который удалось освободить, комментировала находку, - И куда же оно ведёт?
Среднюю доску удалось своротить. Но даже для худенькой Лиры получившаяся дырка была маловата. Пошатала оставшиеся две, которые, казалось, успели корни пустить в землю, взялась за ту, что, вроде, хоть немного пошевелилась. Поднатужилась, и... с треском рухнула вниз. Третья доска, которую я неосмотрительно выбрала в качестве опоры, оказалась прогнившей, и проломилась подо мной самым подлым, предательским образом.
- Ох! М-м-м! Чё-орт! - клацнув зубами и едва не откусив собственный язык, громко ругнулась вслух.Пятая точка больно ударилась о твёрдую поверхность, и я заскользила ещё ниже. Сверху же, добавляя печали ситуации, ощутимо царапнув плечо, прилетел обломок деревяшки, посыпалась пыль, мелкие камешки и комочки сухой земли.
Слава богу, стремительно начавшийся спуск, закончился так же молниеносно. Я выкатилась в довольно просторный ход.
- Прелесть какая. - буркнула я, поднимаясь и заглядывая туда, откуда только что прибыла, - Подземный ход. Но без освещения я в эту темень не полезу ни за какие коврижки.
На подъёме в келью пришлось, таки, попотеть. Всё же, я не Лара Крофт, опыта не имею. Не имела. С пятой попытки сообразила, как поднять лёгкое тело наверх, нашлись и приспособленные прежним хозяином для этого углубления. Хорошо хоть свечу догадалась поставить ближе к своим раскопкам. Осторожно взяла свой единственный источник света и, не дыша, медленно и контролируемо спустилась вниз.
Лаз, в который я так удачно провалилась, оказался явно природного происхождения. Но кое-где, всё же, было заметно, что руку для его расширения какой-то дельный человек приложил.
Где-то ползком, где-то лишь низко наклонившись, я продвигалась вперёд, молясь о том, чтобы не упереться в завал. Каменная масса над головой давила на сознание, тоненькой струной натягивая нервы. ненадёжно подрагивающий огонёк свечи едва позволял видеть, куда тащит меня собственный энтузиазм, подпитываемый авантюризмом давно прошедшей молодости...
В голове ярким воспоминанием нарисовалась экскурсия в Каир. Это ещё в самую первую поездку в Египет времён прошлой жизни. Как сейчас помню, стоим мы перед теми великими пирамидами (которые, кстати, вживую тогда показались гораздо меньше, чем рисовало воображение), а девочка-экскурсовод из русских нам и говорит: "Услышьте меня, дорогие соотечественники. Имеющим хоть малейший намёк на сердечные проблемы, боязнь замкнутого пространства, астму и тому подобное - испытывать судьбу ради удовлетворения любопытства категорически не рекомендую. И когда вам скажут, что дышать в пирамиде тяжело - не верьте! Врут! Там не тяжело дышать, а невозможно."
Во-от, тогда даже благоразумно послушалась - не пошла. А теперь вот ползу. А у самой поджилки трясутся. Некоторые отрезки лаза ещё допускали возможность развернуться и двинуть назад, а какие-то - только вперёд.
Единственной причиной, заставлявшей бороться со страхом, была надежда на получение возможности свободно перемещаться по ночам. Когда все спят, а "начальство" свято верит, что я заперта в надёжном месте.
Как всегда бывает, когда дорогу проходишь первый раз, путешествие по этой горной норе казалось бесконечным. (Обратный путь, кстати, закономерно получился заметно более оптимистичным.) А пока что я ползла, тряслась и напряжённо вдыхала густой воздух в ожидании, когда же, наконец, потянет свежестью внешнего мира. По крайней мере, именно так герои приключенческих фильмов и книг, обычно, определяют, что конец мучений близок.
-Чёрт же дёрнул с бухты-барахты сразу нырять в самое д... неизведанное!-
