— Ты никогда не вернешься туда, — говорит он ей, проводя пальцами по ее позвоночнику. — Им придется вырвать тебя из моих рук.
Это правда. Мысль о том, что кто-то может отнять ее у него, приводит его в ярость.
Он бы сжег весь мир дотла ради нее.
— Что со мной не так? — Бормочет она. — Что это говорит обо мне, если ты первый мужчина, которого я захотела?
Его внутренний Альфа торжествующе ревет.
Моя.
— С тобой все в порядке. Ты чертовски идеальна.
Она фыркает. — А ты сумасшедший.
— Технически, мне еще не поставили диагноз.
Она хихикает над его неубедительной попыткой пошутить, и у него сжимается грудь.
— Но я не шутила, — мягко говорит она. — Я бы помогла тебе поймать того, кто убил твоего брата.
И хуже всего то, что она говорит серьезно. Он убирает волосы с ее лица и встречается с ее нежными глазами, чувство вины пронзает его грудь.
— Я знаю, что ты бы так и сделала, — говорит он. — Но сейчас это не мой приоритет.
— Что для тебя важнее всего?
— Ты.
Это правда. Сдвиг в его сознании и душе астрономический. Он пришел сюда с одной целью — уничтожить ее.
Но все, чего он хочет, — это поглощать ее до тех пор, пока не погибнет он сам.
От его признания у нее перехватывает дыхание, а зрачки расширяются. Медовый аромат ее кожи усиливается, а соски напрягаются сквозь испорченную майку и лифчик.
— Где твои запасные одеяла? — Он шепчет ей.
— Шкаф рядом с кухней, — выдыхает она. — Мне нужно…
— Я знаю, что тебе нужно, милая. Я сейчас вернусь. Поиграй с этой хорошенькой киской для меня.
Ему требуется вся его сила, чтобы уложить ее обратно на кровать, пока ее пальцы играют с ее щелочкой.
Зрелище завораживающее, но прежде чем у него начнется Гон, ей нужно свить гнездо.
И учитывая, в какую хреновую ситуацию он ее поставил, меньшее, что он может сделать, это обеспечить это для нее.
Он все еще ждет, когда она придет в себя и пристрелит его из пистолета, который он не успел взять с ее тумбочки.
Он хватает столько одеял, сколько есть в шкафу, и замечает пачку купюр на стойке.
Чаевые, которые он ей дал. Конечно, она не положила бы их в свою спортивную сумку.
Упрямая девчонка.
Починив электричество, он возвращается с одеялами и бутылкой воды в руках. Открывшееся перед ним зрелище заставляет его член дернуться.
Лилит обнажена, ее ноги раздвинуты, ее сиськи вздымаются, а спина выгибается дугой, когда она прикасается к себе.
Черт.
— Сильнее, — командует он, наблюдая из дверного проема. — Три пальца, Омега. Потянись.
Она приподнимает бедра, подчиняясь, закусывая губу и яростно трахая себя.
— Хорошая девочка, — напевает он, подходя ближе. — Черт, посмотри на себя. Такая грязная для меня. Моя маленькая ебанутая шлюшка.
Она кончает с криком, из нее брызжет жидкость, и это зрелище сводит его с ума.
Его Альфа берет верх.
ЛИЛИТ
Она под кайфом от удовольствия.
Она легко кончает для него, одной рукой яростно трахая себя, в то время как другой щиплет себя за сосок.
Запах Ноа, ошеломляющий и пьянящий, наполняет ее чувства, а разум отключается.
— Трахни меня, — говорит она. — Пожалуйста, пожалуйста, Альфа.
Он стягивает через голову свою черную рубашку, и она ахает.
Он вылеплен повсюду. Сильный пресс и мускулистые жилы скрывались под его одеждой, наряду с бледной кожей и точечными шрамами.
Она знает, что это такое.
Он видит, что она пялится, и ухмыляется. — Несколько пуль меня не остановят, милая, — мурлычет он, прежде чем снять штаны.
Он словно высечен из мрамора. Он не может быть настоящим.
Но в ту минуту, когда он оказывается на ней сверху, его член скользит по ее складочкам, она осознает, насколько он реален.
— Черт, ты тугая, — шипит он. — Немного приподними бедра, детка. Вот так.
Растяжка восхитительна. Она граничит с болью, но гормоны от ее Жара приглушают дискомфорт.
Она хочет большего. Она хочет быть наполненной им.
Когда он, наконец, достигает дна внутри нее, она испускает вздох, о котором и не подозревала, что задерживала дыхание.
— Эта маленькая девственная пизда, — рычит он. — Вся моя.
Он не сдерживается, когда толкается, и она приподнимает бедра, чтобы соответствовать его темпу.
Это грязно, жестоко и безжалостно.
Но это как раз то, что ей нужно.
— Ноа, — выдыхает она, ее сиськи дико подпрыгивают при каждом толчке. Матрас раздраженно скрипит под ними, но это только заставляет ее хотеть большего.
Его яйца шлепаются о ее задницу, когда он трахает ее, и у нее нет времени предупредить его, когда ее настигает очередная разрядка.
— Кричи для меня, — говорит он. — Черт возьми, кричи мое имя, Омега.
Он врезается в нее, когда она падает через край, ее голос хриплый от выкрика его имени.
— Собираюсь испортить эту пизду кому-нибудь еще, — рычит он. — Собираюсь, блядь, напичкать тебя спермой до отказа, пока ты не сможешь ходить.
Она не знает, как долго это длится, и теряет счет своим оргазмам, прежде чем его бедра, наконец, начинают колебаться.
ДА.
— Войди в меня, — шепчет она. — Обхвати меня, пожалуйста.
Свяжи меня узлом Альфа, пожалуйста, пожалуйста
Он кончает с ревом, делая последний толчок для пущей убедительности, пока его член набухает.
О.
Раньше она думала, что уже насытилась, но его член расширяется, запирая его внутри нее, ее влагалище сжимает его до тех пор, пока она не может пошевелиться.
Его сперма изливается в нее, заполняя ее лоно, и она настолько чувствительна, что слезы текут по ее щекам.
— Ноа… Альфа…
Он рычит в ответ, покусывая ее горло. — Ты так хорошо справилась, Омега, — выдыхает он, его язык путешествует вниз, чтобы лизнуть ее ключицу. — Так хорошо принимаешь мой член.
Его похвала могла бы поддержать ее на всю оставшуюся жизнь.
Она могла бы на это жить.
— Еще, — выдыхает она, желая, чтобы он понял. — Скажи мне еще.
— Ты такая маленькая и тугая, — стонет он, толкая бедрами, и ее глаза закатываются на затылок. — И все мое. Я буду трахать тебя до тех пор, пока все, что ты сможешь вспомнить, это мое имя.
— О Боже…
— Его здесь нет, милая. Это всего лишь я.
Она использует свои мышцы, чтобы сжать его, и он рычит ей в ухо.
— Ты хочешь, чтобы я снова наполнил тебя спермой?
— Да, — шепчет она, ее влагалище трепещет на его члене. — Да, снова.
Он падает с обрыва одновременно с ней, и она проваливается в сон без сновидений.
* * *
Она просыпается в тепле, завернутая в груду одеял, таких массивных, что кажется, будто она в коконе.
Теплое тело обвивается вокруг нее, прижимая к себе, и она удовлетворенно вздыхает.
Она понимает, что он свил для нее гнездышко. Каждая ткань восхитительно ложится на ее чувствительную кожу, и она издает тихий звук удовлетворения, зарываясь глубже, ее разум танцует на грани сознания и сна.
Он даже одел ее в свою рубашку. Его запах, теплый и манящий, овладевает ее чувствами
Впервые она просыпается, чувствуя себя в безопасности.
Она утыкается лицом в грудь Ноа, и его глаза цвета океана встречаются с ее глазами. Они нежные, больше не окутанные тайной, какими были в первую ночь их встречи. В какой-то момент он вышел из нее, но ее влагалище все еще пульсирует от желания. Она с любопытством встречает его взгляд.
— Что? — Бормочет она, когда он слегка наклоняет голову.
— Ты прекрасна.
Ее внутренняя Омега прихорашивается.
Она улыбается. — Ты тоже.
Он приподнимает бровь, и она смеется.
— Никто раньше не называл тебя красивым?
Он ухмыляется. — Нет, кроме сумасшедшей девчонки, с которой я в постели.
Она пытается толкнуть его в грудь, но он только крепче прижимает ее к себе.
— Мне следовало пристрелить тебя, — бормочет она.
— Это был бы самый разумный выбор, который ты могла сделать.
