близким прикосновениям. Странно, ни с одним из мужчин здесь такого не было, а Ремир словно выстроил стену между мною и собою. Ох, непростой мальчик. Ага, мальчик, как же! В том-то и дело, что он примерно моего реального возраста, лет тридцати. И если внешне этого и не скажешь, то, присмотревшись, замечаешь эту взрослость в глазах. Глаза у него ещё более старшего человека, чем на самом деле.
И эти глаза тоже нереально красивые для мужчины, привлекающие внимание: серые, настоящего редко встречающегося серого цвета; брови вразлет и высокие скулы, которые так и тянет погладить. Опасная внешность у парня, я это слишком поздно поняла. Даже намек на лёгкую небритость над верхней губой ему идёт, хотя я не люблю мужчин с растительностью на лице.
Все в нем "вопреки", а взгляд не оторвать. Хорошо бы ещё не дать понять, что в силу множества причин он может просто веревки из меня вить. Нет, избавляться, немедленно избавляться! Здесь ещё никто не заставлял меня почувствовать себя некрасивой, глупой и неуклюжей. Ему в прошлый раз удалось мгновенно. Не думаю, что и сейчас скажет что-то хорошее.
— Я пришел поблагодарить за то, что вы меня выкупили из того дома, — начал мужчина, и меня даже эта дежурная благодарность обдала теплом. Вот ведь! Точно он какую-то заколдованную пыльцу распыляет, раз я так реагирую!
— Простите, я ещё не совсем в себя пришел, когда вы меня вызывали в прошлый раз, потому толком и не поблагодарил! — продолжил он. А ведь и правда — после таких унижений неизвестно, в каком он был состоянии, может, и зря я мысленно крест на нем поставила?
Нет, не зря. Он умудрился все испортить следующими словами:
— Что я могу для вас сделать? Я просто не знаю, но, если вы скажете, все сделаю! И… выкупите, пожалуйста, ещё моих друзей!
А вот теперь в его лице и глазах настоящая страсть, он смотрит на меня с надеждой и ожиданием. Вот, оказывается, он и просить умеет, когда нужно!
— Я понимаю, что слишком много прошу, но эти двое ребят из моего клана…
Я закатила глаза. Двое! И принадлежат Мариэлле, которая своей выгоды никогда не упустит!
— Простите. Мне нечего за это предложить, все и так принадлежит вам, — грустно усмехнулся он.
— Рем, я же не сказала, что отказываюсь! Я просто думаю… Я ведь в прошлый раз решила, что ты не особенно рад был здесь оказаться.
— Я рад, очень! Правда! Потому и прошу. Им там плохо будет без меня!
Ну-ну, оценил. Действительно, если не строить предположений, что парням нравятся унижения, то им не позавидуешь. Но я сейчас ощущаю себя той самой богатой наследницей, от которой людям нужны только ее деньги. И мне это не нравится. Пожалуй, я помогу ему, потому что сочувствую. Но пора и Ремиру как-то заплатить мне за помощь.
— Ну, если ты так уверен… Хотя советую подумать, пока не поздно. Так что ты предложишь?
— Все, что вы хотите! — он смотрел с небывалым энтузиазмом.
— Мне не нужно твое "все" из-под палки. Неинтересно. Что же, я тебя просто отпущу.
— А мои ребята? — начиная понимать, спрашивает он.
— Какой мне с них толк?
Глупая добрая девочка закончилась. Я помогу тебе, потому что иначе буду вспоминать про этих парней и укорять себя. Но и ты мне заплатишь.
Мне уже все равно, какой он меня запомнит. Я ему не понравилась — что ж, бывает. Попробую тоже его забыть.
— Может, ты по мальчикам? — усмехнулась я. — Раз так за них переживаешь?
Ремир
— Я просто…
А как объяснить, что просто знаю, как может быть плохо? Или это я оправдываю себя за то, что не научился соблазнять женщин? Тех, которые мне нравятся? Привык, что они мне и так приказывали, что делать. Привык, что и так нравлюсь. Всегда думал, что моя внешность — мое проклятье, особенно у предыдущей хозяйки. И ведь нынешней хозяйке сразу понравился, я же почувствовал!
И теперь оказалось, что ни уговорить не могу, ни просто очаровать красивую девушку. Зря смеялся над парнями, когда они делились переживаниями на эту тему. И зря сейчас пришел со своей просьбой. Только хуже сделал.
— Раздевайся!
Ну, хотя бы этот приказ мне знаком. Красиво раздеться я ведь смогу? Или и здесь опозорюсь?
Для меня неожиданно стало очень важно ей понравиться. Может, чтобы доказать, что я не неблагодарный, может, чтобы меня не задвинули в пыльный угол гарема… Я же краем уха слышал, как местные парни о ней мечтают, и понял, что ей не нужно никого заставлять.
Алина
— А ты в курсе, что я недавно в Доме удовольствий побывала? И мне понравилось. Так что… Раздевайся, что ли!
"Раньше сядешь — раньше выйдешь", раньше начнёшь — раньше закончишь. Мне даже интересно стало, на что же он согласится. Я-то уже все решила, но он этого не знает.
Тянет через голову черную футболку. В глазах решимость, как будто следующий шаг — прыгнуть из самолёта без парашюта, и он это сделает. Красивый! И так было понятно, что такое тело без одежды только лучше — торс античного бога, только не в мраморе или бронзе, а живой, дышащий, рядом! И он смотрит на меня со странным выражением: не вызов, не ненависть, а словно он действительно хочет понравиться.
И не понравятся ему те вещи, которые делала Надин с тем красивым мальчиком сегодня. А я ведь на мгновение захотела того же, но именно с ним. А теперь поняла — не смогу. Не смогу заставлять так же унижаться, как у предыдущей хозяйки. Может, будь я поопытнее в местных играх, что-нибудь и придумала бы. А, может, и нет.
— Свободен! Одевайся.
У него расширились глаза.
— Но я же не отказывался… Что нужно сделать?!
— Я тоже не отказалась. Я пообещала и выполню.
Н-да, шантажист из меня так себе. Самое странное, что я вообще его не могу понять. Может, и правда парню всю психику сломали? С такой-то хозяйкой и его гордостью и характером — запросто.
Глава 10
Алина
Наверное, я себе карму нарабатываю. Или чищу… Выбрала самого проблемного парня из всех, и выполняю его просьбы. Но понимаю, что он ни в чем не виноват, и наказать его можно только от злости. Злости на саму себя. Либо уж смирись с тем, что не гаремный он мужчина — где же они его нашли-то?! В этих их горах? Там все остальные
