А когда мы прилетели в Адлер и, взяв такси, поехали к дому, который арендовал мой спутник, я поняла, что с деньгами не просто нет проблем, а их очень много. Я думала, что мы снимем комнатку в каком-нибудь частном секторе или, в лучшем случаи, номер в гостинице, а оказалась перед шикарным особняком, стоящим в небольшой бухте. Окружённый скалами, со своим пляжем, дом давал возможность полностью уединиться от людей.
Возникшие вопросы уже волновали не на шутку. Косясь на Горана, я раскладывала свои вещи на полке шкафа и решала с чего начать. "Или подождать чуток? Если он продолжит такими темпами пить вино, то к вечеру точно опьянеет, и тогда я возьму его в оборот тёпленьким и быстро разговорю", - подумала я.
После устройства на месте, Горан повёз меня в ресторан, причём сел за руль машины сам, чем вызвал ещё больше осуждения с моей стороны. Заверив, что не пьян, он выгнал из гаража спортивную BMW и усадил меня в салон. Буркнув, что он не оберётся проблем, если нас остановит ДПС, я замолчала, а когда нас действительно остановили полицейские, удивилась. На требование предъявить документы, Горан спросил у полицейского, так ли важно ему их увидеть, и тот, подумав, ответил что - нет, после чего отпустил нас, даже не придравшись к запаху алкоголя. А в самом ресторане мой спутник налегал почему-то больше всего на хлеб, хотя на столе имелось немало и более сытных и вкусных блюд. Чтобы он не ел - салат, первые блюда или вторые, он заедал их таким количеством хлеба, что я смотрела на всё это с изумлением. Единственное, что он ел не меньше хлеба - это печень, но всё равно создавалось впечатление, что хлеб - основной продукт, а остальное - лишь малозначительная добавка к нему.
Отмечая для себя всё больше вопросов, которые хочу задать, я пока помалкивала и наблюдала за происходящим.
После ресторана мы заехали в супермаркет, где Горан дал мне полную свободу действий и разрешил купить всё, что захочу. А сам приобрёл только три ящика вина.
Вернувшись домой и переодевшись, мы пошли на пляж и почти до заката купались. Я не бывала до этого на море и получала такое удовольствие от купания, что долго не могла себя заставить пойти в дом. И только когда окончательно замёрзла, и не помогали даже растирания полотенцем, согласилась покинуть пляж.
После душа, переодевшись в сарафан, взяв плед и помыв персики, я устроилась на террасе, выходящей на море. Покачиваясь на широком кресле-качалке, я ела фрукты и, глядя на лунную дорожку в воде, наслаждалась солёным запахом моря, смешанным с ароматом южных цветов и чувствовала себя самым счастливым человеком.
На террасе появился Горан, и сев рядом в кресло, открыл очередную бутылку вина и налил его в бокал.
"Сколько же он сегодня уже выпил?" - я попыталась подсчитать количество бутылок. "Утром допил вчерашнее вино. Затем, пока я собиралась, сходил к себе в комнату и принёс ещё. Плюс в самолёте - бутылка. Плюс за ужином. И на пляже две. Получается - пять с половиной, и это уже шестая. А выглядит абсолютно трезвым. Или это только кажется? Пришло время задавать вопросы или нет? Более разговорчивым он так и не стал. За день мы перебросились от силы десятью предложениями. Захочет ли он сейчас общаться?" - подумала я и решила действовать. "В конце концов, основным условием моей поездки являлось то, что он ответит на вопросы. Так что пусть теперь исполняет своё обещание".
-Итак, ты обещал ответить на мои вопросы, а их накопилось немало, - произнесла я.
-Задавай, - спокойно ответил он.
-Судя по всему, ты совсем небедный человек, да?
-Да.
-А что ты тогда делал в нашем общежитии? Только не говори, что любишь экономить и поэтому снял себе такое жильё, - сразу предупредила я. - Не поверю я в это после полёта в самолёте в первом классе, ужина в шикарном ресторане, покупки дорогого вина и аренды этого дома. Экономией здесь не пахнет!
-Тебе просто интересно узнать ответ или ты чувствуешь более глубокую потребность в нём? - Горан пристально посмотрел на меня. - От моего ответа зависит что-то серьёзное? Только отвечай честно.
-Нет, - подумав, ответила я и нахмурилась. "А ведь, действительно, неважно, бедный он или богатый. Как говорится, у каждого свои причуды. Может ему интересно иногда пожить и в таких местах". - Ладно, тогда следующий вопрос - чем ты занимаешься?
-Ответ на этот вопрос тоже просто интересен или имеет более глубокие корни? - он не сводил с меня внимательного взгляда, и я почувствовала неловкость.
"И чего я прицепилась к нему с вопросами?" - пронеслось в голове, и я поморщилась от собственной беспардонности.
-Просто интересно, - недовольно ответила я, потому что, несмотря на ощущение того, что лезу не в своё дело, глубоко внутри снова ощутила непонятное беспокойство. "Что-то всё время ускользает от меня, причём важное. Я спрашиваю совсем не то, что нужно. Но вспомнить ничего не могу. Как-то всё это очень странно".
-Анна, давай сразу договоримся - ты спрашиваешь только про действительно важные вещи. Хорошо?
-Хорошо, - сдалась я и тяжело вздохнула.
-Тогда иди сюда, - он отставил бокал с вином в сторону и протянул ко мне руку. - Я хочу тебя.
Усадив на колени, он начал целовать меня, попутно гладя по телу, и уже через пару минут я окончательно выбросила все мысли из головы.
В следующие два дня я ни на миллиметр не продвинулась в попытках понять Горана и узнать его ближе. После того вечернего разговора задавать вопросы о его жизни почему-то не очень хотелось. Да и не нравилось мне то чувство беспокойства, которое возникало каждый раз при этом. Говорили мы по-прежнему мало, но я поняла, что это мне нравится.
Моя работа строилась на общении с людьми, и порой, вечером, казалось, что я уже не в состоянии произнести хоть слово. Разговоры с подругами и парнями тоже отнимали силы, а с Гораном я, впервые за долгое время, могла отдохнуть. Не требовалось поддерживать беседу, чтобы заинтересовать его и не дать скучать, не нужно было ничего просить, потому что он и так давал всё необходимое, плюс и его самого, похоже, устраивало такое положение вещей. Но при всём этом, наши отношения изменились. Не то чтобы в них появилось доверие, но рядом с Гораном я ощущала себя, наверное, если не счастливой, то морально удовлетворённой. Да и он начал смотреть на меня не с холодным расчётом, а более мягко, хотя я и продолжала чувствовать, что он за мной пристально наблюдает. А самый большой прогресс наметился в кровати. Он стал всё чаще проявлять эмоции и вести себя более нежно. Если раньше в его действиях больше присутствовали выверенность и автоматизм, то сейчас он, как будто впервые, открывал для себя секс по-новому и наслаждался этим.
