- Кто к кому пришел за советом Роланд? Мы не говорим обо мне и о том, что я делаю. Мы говорим о тебе, и о твоей жалкой истории любви, которую ты хочешь довести до конца.
- Должен быть способ...
- Пойми, ты не пришел бы ко мне, не зная заранее ответа.
Из всего, что сказал сегодня на водопаде ему Кем, это было одним из самых сложных, Роланд уже знал ответ, который искал. Он просто искал кого-то, кто скажет иначе, и ему не пройдется делать то, что он должен был сделать.
Когда он вернулся что бы рассказать все ей, Розалин казалось, обо всем уже догадывалась. Он поднялся к ней на балкон, но она не спешила его целовать. На ее лице появилось подозрение, как только он зашел к ней в комнату.
- Я чувствую изменение в тебе. - Ее голос был наполнен холодным страхом. - Что это?
Тело Роланда заболело, когда он увидел ее такой печальной. Он не хотел ей лгать, но не мог найти других слов.
- О, Розалин, как много я должен сказать...
Тогда, будто вспомнив, одно из моего стихотворения Розалин она сказала, - Ответь мне одним словом. Какое у нас будущее?
С тех пор прошло уже более тысячи лет. И все же Роланд поежился, вспоминая то, что тогда говорил ей. Он жалел, что не может стереть память, о моментах с ней. Но это произошло. И никто не может изменить прошлое.
Он ответил Розалин, одним словом
- Прощай.
Он хотел сказать "Навсегда". Но Кем говорил правду: Навсегда никогда не получится между смертной женщиной и падшим ангелом. Он убежал, прежде чем она смогла попросить его не уходить. Ему казалось, что он поступил смело. Жизнь многому его научила. Он был подавлен и напуган.
После этого Роланд видел ее еще раз, две недели спустя, когда он наблюдал из окна замка, как его любимая плакала целый час. После этого он поклялся никогда не чувствовать боль от любви. И исчез. Это навсегда осталось в его памяти. Роланд смахнул что-то со щеки и был поражен, когда увидел, что это была слеза. Хотя он вытер миллион соленых капель с чужих щек, он не мог вспомнить, когда последний раз сам плакал. Он думал о Люсинде и Даниеле и об их вечной преданности. Они не бежали от своих ошибок на протяжении веков, хотя и сделали их очень много. Они возвращались к одним и тем же ошибкам, проходили через них, пока однажды в своей последней жизни она не перевоплотилась в Люсинду Прайс. Это было причиной, из-за которой она вернулась в свое прошлое, что бы разрушить проклятье. Теперь она и Дениель могут быть вместе. Они всегда будут вместе. Всегда будут друг у друга, что бы ни случилось. Роланд не имел никого. Молча, он поднялся на ноги и сделал для себя обещание в День Святого Валентина. Он хотел вскарабкаться на стену к Розалин и искупить свою вину только так как он считал нужным.
Назад вверх по наружной стене, второе - прокрасться вдоль каменного парапета, и, наконец, последнее - чистый подъем на башню и ее балкон, и еще раз Розалин. К тому времени как Роланд достиг балкона, солнце светило низко, отбрасывая длинные тени через плечо. Предвестники изменились и свернулись в тени, прошептали мы здесь, но они оставили Роланда одного. Температура понизилась, и сейчас воздух нес намек дыма и будущего мороза.
Он представил вход в башню через балкон, крадясь сквозь сумрак темного зала, пока он не найдет ее в ее комнате. А потом он представлял выражение ее лица: образы ее ошеломления переходящее в изумление, ясная радость на ее лице, руки, сжатые у ее изящной груди. Но что, если она сердится? Все еще сердится, пять лет спустя. Это было возможно. Он не должен исключать такую возможность.
Они разделили что-то редкое и красивое, и он узнал, что женщины глубоко чувствуют, когда к ним приходит любовь. Они чувствовал любовь, таким образом, Роланд никогда не мог этого понять, как если бы у их сердец были дополнительные камеры, обширные бесконечности, где любовь может остаться и не уходить. Что он здесь делает? Ветер гулял под его стальной броней. Он не должен быть здесь. Это часть его жизнь закончилась. Кем, возможно, был не прав относительно любви, но он не был прав относительно того, как время изменило Роланда. Он должен спуститься обратно, сесть на своего коня, и найти Даниэля. Только ... он не мог. Что он мог сделать? Он мог унижаться. Он мог упасть на колени и поклониться ей, прося прощение. Он мог бы и он сделает... До этого момента он даже не понимал, что хотел ее прощение.
Теперь он был рядом с балконом, дрожа. Он нервничал или был взволнован? Он слишком далеко зашел, и еще он не знал, что он хотел бы сказать. Несколько строк из стихотворения сохранились в уголке его сердца... Не позволял ни одному лицу проживать в памяти... Но лицо Розалины... Нет... с ней не было неприятностей раньше: ей не нужна была плохая поэзия. Ей необходима телесная, взаимная любовь. Роланд мог дать это теперь? Красный занавес, шелестевший на ветру, разошелся от смелого прикосновения его пальцев. Он спрятался за каменной стеной, но вытянул шею, пока его взгляд проникал в спальню, где он любил сидеть с ней. С Розалин. Она была великолепна, сидя на деревянном стуле, в углу, напевая себе под нос.
Ее лицо было старше, но годы были добры: она выросла из девушки Роланда в красивую молодую женщину. Она светилась. Она была впечатляющей. Да, Роланд знал, что он совершил ошибку. Он был зеленым в любви и глупым, циничным и уверенным, что все может продолжиться. Слишком быстро прислушался к горькому заявлению Кема.
Но посмотрите на Люси и Даниэля. Они показали Роланду, что любовь может пережить даже самое суровое наказание. И возможно все, вплоть до этого момента — случайно возвращение к этой эпохе, договоренность помочь Шелби и Майлзу, поездка мимо старого замка Розалин - произошло по какой-то причине. Ему был дан второй шанс на любовь. На этот раз, он будет следовать за своим сердцем. Он был готов направиться в открытое окно. Но подождите, Розалина пела не для себя. Роланд моргнул, взглянув еще раз.
Она была не одна: маленький ребенок, закутанный в пуховую перину. Ребенок был грудничком. Розалина была матерью. Розалина была чьей-то женой. Тело Роланда напряглось, и небольшой вздох сорвался с его губ. Он должен был испытать облегчение, от того что она выглядит так хорошо - она выглядела счастливой как никогда - но все, что он чувствовал, было сильное одиночество. Он откатился достаточно далеко от двери балкона, ударившись спиной о изогнутые стены башни. Что за мужчина занял место, которое Роланд никогда не должен был оставлять? Он осмелился еще раз взглянуть внутрь, смотрел, как Розалина поднялась со стула и положила малыша в деревянную колыбель. Роланд закрыл глаза и слушал звуки ее утихающих шагов как песню, когда она вышла их комнаты и пошла вниз по коридору.
