Черт побери! Сегодня утром «Синсар Дабх» ехала с нами в одном автобусе! Прямо в нашем автобусе!
Я сидела в одном автобусе с Книгой Короля Невидимых и даже не знала об этом!
Я перебираю варианты. Пуленепробиваемости у меня нет. Умри я сегодня, никто от этого не выиграет, особенно я. Я не знаю, как остановить Книгу. И не собираюсь по этому поводу заморачиваться. Никто не знает, как ее остановить.
Я не решусь подойти так близко, чтобы Книга могла меня захватить.
Захватив меня, она сможет уничтожить аббатство в рекордно короткие сроки.
Я сглатываю. А я уж думала, что она охотится именно за мной. Но, похоже, Книга просто хотела застать одну из ши-видящих врасплох, чтобы пробраться внутрь аббатства и отомстить за свой плен.
Они умирают. Там, за моим столом, они все умирают. И мысль об этом просто убивает меня.
Я не могу выйти и ни черта не могу с этим сделать.
У меня только один шанс, и он не остановит Книгу. Я хватаю Джо и на сверхскорости уношусь из аббатства.
Лицо у Ро бледное, бескровное. Никогда ее такой не видела. Она выглядит так, словно за один день постарела на двадцать лет. Сто восемнадцать ши-видящих были убиты до того, как Барб расчистила выход из аббатства, забрала наш автобус со всем оружием и исчезла.
Еще сотня ши-видящих была ранена.
«Синсар Дабх» нанесла нам визит, позволила ею полюбоваться. Она сунула свой чудовищный нос в наше гнездышко и распотрошила его к чертям.
Мы с Джо сидим за столом напротив Ро.
— Вы даже не попытались ее остановить, — говорит она наконец.
Она собирается нас парить. Ей это нравится. Если хорошо пропарить картофель и морковь, получится пюре. Было время, когда я тоже размякала. Но теперь меня не так легко довести до готовности.
Мне не нужно слушать, что скажет Ро. Я уже пять минут смотрела в ее голубые глаза, в которых горели ярость и осуждение. И не отвечала. Хватит с меня ответов. Ей следовало обо всем сказать нам. Она должна была нас предупредить. Я просто представить себе не могла, что «Синсар Дабх» может вытворять такое. А Ро нас даже не подготовила. Она хотела видеть нас жалкими. Напуганными. Как и говорила Мак. Что, мне следовало умереть, чтобы Ро сказала: «Дэни старалась»? Да ну, на фиг. Я не собираюсь умирать ради ее спокойствия.
Джо говорит:
— Грандмистрис, все выглядело так, словно Барб борется с «Синсар Дабх». Согласно информации, которую собрали о Книге Джайн и его люди, мы хорошо представляли, что это значит.
— О, так вы теперь доверяете Джайну? Я вас учу! Я вас наставляю!
Джо на миг отворачивается, и я вспоминаю, что Барб была одной из самых близких ее подруг. Но Джо удивляет меня своей уверенностью. Когда она оборачивается и снова начинает говорить, ее голос спокоен.
— Барб собиралась убить себя, Ровена. Нашей главной целью было не дать Книге заполучить новое тело. Если бы Дэни к ней приблизилась, Книга могла бы приобрести носителя, которого почти невозможно остановить. Ро прожгла меня взглядом.
— Даниэлла всегда такая ответственная, не так ли?
Я не могу не скорчить гримасу. Вечно она меня в чем-нибудь обвиняет. А мне надоело ей что-то доказывать. Надоело притворяться той, кем я не являюсь.
— Все зависит от точки зрения, Ро, — холодно говорю я. — А ты всегда смотришь не так, как надо.
Джо резко втягивает воздух.
Я зашла слишком далеко и собираюсь зайти еще дальше. Мне все равно. С тех пор как исчезла Мак, Ро ясно дала понять, что снова станет относиться ко мне благосклонно, если я буду идти у нее на поводу. Я вертелась вокруг нее и флиртовала с ее ожиданиями ровно настолько, чтобы она поверила, что я вошла в колею.
Чего никогда не произойдет.
Я только что видела, как сотне моих сестер (Ну и что, что они были овцами? Они все равно мои сестры!) устроили бойню. А эта старуха стоит тут и таращится на меня! Я хоть осознаю свои грехи. Я засыпаю с ними каждую ночь. И просыпаюсь каждое утро. Вижу их в зеркале, а они глядят на меня в ответ. Ну так, блин, возьми себя в руки.
— Как вырвалась Книга, Ро? — Я поднимаюсь на ноги, сжимая меч. — Почему ты никогда нам об этом не говорила? Может, потому что ты заснула на посту? Проворонила ее?
Голос Грандмистрис становится высоким и напряженным. Она бледнеет, поворачиваясь к Джо, и лает:
— Немедленно проводи эту девочку в ее комнату! И запри ее там!
Как будто это возможно. Никто здесь не может меня контролировать. С тех пор как я убила Охотника, я чувствую себя, как парень, заваливший гиганта из пращи [7]. Ро уже не сможет клепать мне мозги, как раньше.
— Я всего лишь сказала то, о чем все думают, но не решаются спросить. Я больше не боюсь тебя, Ро. Я сегодня видела «Синсар Дабх». И знаю, чего нужно бояться. — Я пинком отправляю стул назад, и он врезается в стену. — Я ухожу. Мне нечего тут больше делать.
Я говорю правду. Чистую правду. Раньше я думала, что в аббатстве мне будет хоть немного, но безопаснее, однако в темноте прячутся Тени, а теперь еще и Книга пробралась внутрь, так что на самом деле я могу найти более безопасное место даже в Темной Зоне!
— К тому же никто тут не заметит, что меня нет. Может, я пойду к Джайну и поболтаюсь немного с его хранителями.
— Ты немедленно отправишься в свою комнату, Даниэлла Меган! Тьфу, ненавижу это имя для сопливых девчонок!
— Что бы подумала о тебе твоя мать?! — рявкает Ровена.
— А что бы подумала моя мать о том, во что ты меня превращаешь? — огрызаюсь я.
— Я сделала тебя гордым оружием для истинных дел!
— Наверное, поэтому я чаще всего чувствую себя, как мой меч. Холодной. Твердой. И окровавленной.
— Вечно ты устраиваешь мелодрамы. Повзрослей, Даниэлла О'Мелли! Сядь.
— Пошла ты, Ро.
Я перехожу на сверхскорость.
Холодный воздух Ирландии бьет мне в лицо. Почему-то на моих щеках появляются дорожки, и в этом месте особенно холодно. Я не обращаю на них внимания. Я не плачу. Никогда не плачу.
Хотя иногда мне не хватает мамы.
Мир большой.
Я тоже.
Офигеть! Я бездомная!
Я с гордым видом шагаю в ночь.
Наконец-то я свободна.
7
— Почему ты повесил Зеркало, ведущее в Дублин, в одном из белых крыльев, если знал, что Особняк перестраивается? Почему ты не оставил его в более стабильном и более доступном месте? — Мы снова зашагали, и я возобновила допрос.
Впервые со школьных лет ощущение раздвоенности вернулось ко мне и начало мстить. Дэррок олицетворяет все, что я презираю. Я так хочу убить его, что вынуждена не вынимать руки из карманов и сжимать кулаки.
Он был близок с моей сестрой в последние месяцы ее жизни. Он единственный, кто мог ответить на вопросы, на которые больше некому отвечать, — и кто мог сильно сэкономить время, которое мне придется провести в этой пустынной реальности.
Ты забрал ее дневник? Знала ли Алина Ровену или кого-то из ши-видящих? Говорила ли она тебе о пророчестве? Почему ты убил ее? Была ли она счастлива? Пожалуйста, скажи, что она была счастлива перед смертью.
— В Белом Особняке ни одна комната не становится полностью темной, даже в ночных областях. Впервые открыв Зеркало, я ошибся. Я повесил его в месте, которое становилось темным. Существо, которое я считал надежно запертым и которое вообще не собирался освобождать из тюрьмы Невидимых, вырвалось.
— Что это за существо? — спросила я.
Этот мужчина выглядел, как реклама «Версаче», которая ходит и говорит, но человеком он не был. Он был хуже, чем одержимый Захватчиком — тоненьким прекрасным Невидимым, который может проникнуть в человека и захватить его тело. Дэррок был стопроцентным Фейри в оболочке, которая никогда не должна была ему принадлежать. Он был хладнокровным убийцей, который не задумываясь лишил жизни миллиарды людей. Это он в ответе за сотни тысяч погибших в Дублине за одну только ночь. Если из ледяной тюрьмы Невидимых сбежало существо, которое Дэррок не хотел выпускать, мне нужно выяснить, что это за существо и как его убить. Раз уж это беспокоит Дэррока, то меня просто приведет в ужас.
