Соблазняла меня, чтобы забеременеть? Но ведь и сейчас не отказывает. Даже с теми же поцелуями… Если беременность была бы умышленной, то ее подтверждение должно было изменить отношение жены. Типа добилась, чего хотела, можно больше не терпеть?
— У нас все хорошо, даже после того как узнали новость… Я думать боюсь, что твои предположения могут быть правдой.
— Я не знаю, что для тебя хорошо, Марк. Но у вас точно не так, как у нас. Я первый раз задумался над этим, еще когда родился Виктор. Видимо интуитивно как-то. Все так стремительно у вас развивалось, плюс ее изначальное восприятие первенца. Будь на чеку, короче.
Домой я возвращался чернее тучи. Мне необходимо было выяснить, правда ли это? Но как? Я решил поговорить с женой. В лоб не спросишь, искал наводящие вопросы. Буду следить за эмоциями, и как реагирует. Все разговоры последнее время проходили у нас в постели перед сном. После того, как я стал главой, работы прибавилось втрое.
— Амелика. Если бы у тебя была возможность развестись со мной, ты бы ушла от меня? — она вскинула на меня взгляд. Пока читалось только недоумение.
— Ты решил задать мне такой вопрос непосредственно после близости? К чему это?
— Просто ответь. Это важно для меня.
— Нет, не ушла бы. Куда я уйду? У нас скоро второй ребёнок будет.
— А если бы вопрос детей решался в твою пользу?
— Если бы да ка бы. Что за загадки? Тебе надоела жена, решил сменить и ищешь повод? — злость.
— Ты мне никогда не надоешь. И не переводи стрелки. Представь, если бы у нас не было детей, ты бы хотела развод?
— Я не хочу представлять, что у нас нет детей! Давай прекратим этот разговор — нервничает, аура едва заметно вибрирует. Плохи дела…
— Амелика, ты когда-то думала о том, чтобы использовать детей для развода? — вот то, чего я боялся, все эмоции как на ладони — можешь не отвечать, все ясно.
Я встал, ушёл к окну. Слышал, что она встала тоже. Шуршание одежды. Шаги ко мне, она коснулась моей руки, я одернул. Я чувствовал себя разбитым. На тысячу кровоточащих кусков.
— Это было моей ошибкой — тихо проговорила она дрожащим голосом — ты никогда не совершал ошибок? В моей голове сейчас нет таких мыслей. Я люблю детей и никогда не уйду.
— Но ты не любишь меня.
Она ушла. Врать мне бессмысленно. Я достал виски, налил добрых пол-бокала, хлебнул залпом.
Как можно простить такое? Как она могла? Это бессовестно по отношению к детям и бессердечно по отношению ко мне.
Утром пошёл к Криту. Надо было выговориться. Выплеснуть эмоции. Даже завтракать не стал, похмелье, аппетита нет.
Крит был удивлён столь раннему незапланированному визиту.
— Привет, проходи. Чувствую новости печальные — сонно протянул друг, мы прошли в его кабинет — кофе?
— Если только с коньяком.
— По твоему виду, тебе достаточно алкоголя.
— Я мало спал.
— Подтвердилось?
— Частично. План такой был, сейчас от детей не может уйти. Сама себя привязала.
— Она бы в любом случае не могла уйти.
— Зная, что она на такое даже в мыслях способна, я никогда бы не женился.
— Что делать будешь?
— Не знаю. Прибить ее хочу. Мог бы, сразу после рождения, выгнал бы.
— Не руби с плеча. Тем более у тебя прав таких нет, это возможно только по ее желанию.
— Да знаю я. Чего делать то?
— Мне нравится Лика. Жаль, что у вас все через одно место. Она же передумала. Значит не все потеряно.
— И бояться, что она в любой день может свалить в закат?
— Она не уйдёт от детей. Никакая мать не уйдёт.
— Дети вырастут.
— Ты думаешь, за столько лет не слюбится у вас?
— Не знаю, такое ощущение, что ничего не меняется.
— Если ты отдалишься от неё, тем более не поменяется.
— Крит, я привязываюсь все больше. А она равнодушна как раньше. Это давит. Я хотел бы выкинуть ее из головы. Не знаю как. На другую женщину чтоли внимание обратить?
— Не дури, друг. Девочка запуталась, поняла свою ошибку. Ты с такими мыслями только все усложнишь.
Я ушёл на работу. Но даже она не отвлекала. Понятно, про женщин это я так с огорчения ляпнул. Никого мне не хочется кроме моей Лики. Но и к ней не пойду, видеть сейчас ее не могу. Наговорю ещё плохого.
За ужином она сидела поникшая. Клевала как птичка.
— Настроение должно быть плохим у меня. А ты беременна, думай о ребёнке и контролируй свои эмоции. И ешь нормально.
— Прости меня, Марк.
— Как ты мне однажды сказала: «никогда не прощу»? Так вот я кидаться такими фразами не буду. Хотя забыть такое действительно сложно.
— Давай ты простишь меня, я тебя и будем жить дальше. Оставим все плохое в прошлом. Я сама себя за такие мысли простить не могла. Поэтому и заболела — призналась она — и мне печально сейчас, что обидела и расстроила тебя.
— Хорошо, что ты это осознаешь. Но мне надо время прийти в себя, принять эту информацию.
Дальше месяц полетел за месяцем. К жене в спальню я так и не пошёл. Не звал ее, она не напрашивалась.
Роды в этот раз прошли легче. И родилась наша дочь. Лика хорошо себя чувствовала и сразу начала самостоятельно ухаживать за младенцем. Даже кормила грудью.
Она растворялась в ребёнке. Наверстывая то, чего сама лишила себя с сыном. Даже мне давала ребёнка подержать на руках нехотя.
Няню вторую она решила не нанимать. Сказала, со всем справиться сама. На меня ее внимание не распространялось совсем. Дочке уже было 2 месяца. Я маялся без близости. А Лика, как на зло, даже спала с дочкой вместе на кровати. Типа так удобней ночью кормить. А мне что делать?
После ужина, решил высказать претензии.
— Задержись, Лика — она взглянула на меня удивленно. У нас не только близости не было несколько месяцев, но и простых разговоров. Как всегда с малышкой на руках — отдай Малину няне, разговор не короткий — да, вот такое интересное имя мы ей дали. Она послушала, отдала. Посеменила за моей в кабинет.
— Что-то случилось, Марк?
— Ну как… скорее не случилось. Не случается уже несколько месяцев. Как долго ты будешь меня игнорировать? — испуганно глянула.
— Так ты же сам до родов не приходил… а сейчас я вся в заботах о Малинке…
— А инициативу проявить совсем никак? Кроме того, ты думаешь у других по другому? Посекретничайте с Розой. Уверен, она все успевает, и ребёнку достаточное внимание и мужу.
— Я приду сегодня к тебе вечером, я поняла. Закрутилась вся в ребёнке, про тебя забыла. Я исправлюсь.
— Я хочу сейчас.
— Сейчас? — изумилась она.
— Да здесь и сейчас — ее глаза увеличились вдвое.
— Здесь?
— Ну мы нигде кроме спальни не пробовали, хотя у нас уже второй ребёнок. Не хочешь поэкспериментировать?
— Нет — неуверенно протянула она озираясь вокруг. Потом видимо опомнилась — то есть я не против, я только не представляю себе как…
— Замечательно, что у твоего мужа хорошо работает фантазия? — я не собирался ее заставлять, да и в целом меня и в миссионерской позе на кровати с ней устраивало. Но было любопытно, согласится или нет.
— Что мне делать? — растеряно проговорила. Я закрыл кабинет на ключ. Подошёл и поцеловал ее в шею, потом в губы, склонился к уху.
— Ничего не надо делать, я сделаю все сам.
Я развернул ее спиной, положил грудью на стол, она ахнула. Задрал юбку, сорвал трусы, и понеслось.
И это был первый раз в жизни, когда жена не получила в конце удовольствие.
Сначала я списал это на непривычную позу или обстановку. Или виной всему, что слишком быстро начали.
Но и ночью в привычной постели ничего не произошло. Моя жена не слишком искушенная и не пыталась сыграть то, чего нет. Хотя, возможно, это потому, что эмоции ее в любом случае открыты мне.
Я не понимал, что происходит. Почему так? Раньше же не было ни одного раза, чтоб так. Все ночи без исключения, были приятными для обоих.
Я два месяца пытался решить проблему. Был ещё более нежным. Потом пробовал наоборот посильней и резче. В новых позах. И ничего.
