— Местные дети иногда пробираются в поместье, чтобы поиграть, — немного виновато поделился он, — О поместье в городе ходит много слухов. Сами понимаете, здесь слишком мало персонала, чтобы за всем уследить.
Пусть и не сразу, но я успокоилась. Если он сказал правду, то мне не на что злиться. В конце концов, что взять с детей? В их возрасте я и сама любила подшутить над взрослыми, и мама часто жаловалась, что со мной слишком рано поседеет.
— Вот как. Похоже мне нужно закалять нервы, если я планирую здесь задержаться, — я робко улыбнулась, и мужчина одобрительно кивнул, а затем, будто между прочим, обронил:
— Вы всегда можете заглянуть ко мне на чашечку отвара.
Он что, флиртует со мной?
Я не была уверена, нравится ли мне это, но на всякий случай совсем отказываться от предложения не стала, тем более что если так продолжится, одной чашкой отвара я точно не обойдусь.
Мы провели там еще пару минут, ровно до тех пор, пока я не взглянула на часы. Я потеряла слишком много времени, блуждая по поместью.
— Мне наверное уже пора, — сказала я, поднимаясь, — Спасибо за помощь. И отвар.
— Был рад помочь.
Мужчина кивнул, и я уже собиралась уйти, и даже открыла дверь, ведущую в коридор, как вдруг столкнулась. С еще одним начальником.
— Эллиан? — растерянно прошептала я, застыв на месте, — Но как вы здесь оказались? Вы же только что были там.
— Что за вздор? — раздраженно отозвался начальник, — Я все утро пробыл в своем кабинете.
После этих слов я наконец обратила внимание на его одежду. Тот, с кем я пила отвар, был одет в белую рубашку с распахнутым воротом, в то время как на нем была черная, застегнутая на все пуговицы. Мы оба обернулись назад — туда, где все еще сидел другой Эллиан, и тот отсалютовал нам чашкой.
— Эллиас, — холодно произнес он, глядя на... Брата? Впрочем других вариантов нет. Они определенно были близнецами, причем идентичными, по крайней мере на первый взгляд.
— Попался. — в тоне Эллиаса не было ни капли раскаяния, и его широкая улыбка это только подтверждала.
— И давно ты здесь? — я давно отступила в сторону, пропуская настоящего начальника вглубь кухни. Оставаться между ними, когда глаза одного метают молнии, а другой явно потешается над происходящим, было бы самоубийством. Пожалуй мне и вовсе следовало бы уйти, пока не поздно, но я и сама хотела узнать ответ на этот вопрос, чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения.
Словно почувствовав мой взгляд, Эллиас посмотрел прямо на меня. Улыбка его стала еще шире, а в зеленых глазах, так похожих на глаза брата, вспыхнул озорной огонек.
И как я вообще могла их перепутать? Они ведь совершенно разные!
— Несколько дней, — наконец ответил он, а затем добавил, не скрывая ехидства, — Не так уж и сложно прятаться в поместье, если тебя принимают за его хозяина.
Я вспомнила ночь, когда столкнулась с начальником и тот предложил проводить меня в библиотеку, а затем отнес меня в комнату, где я почему-то проснулась уже без халата, вспыхнула и. Не смогла промолчать.
— Вы меня обманули! — возмущенно воскликнула я, буравя его хмурым взглядом. Не будь здесь настоящего Эллиана, одними этими словами я бы ни за что не ограничилась, но была обязана сохранить лицо перед начальством. Тот и без того был не в настроении от выходки брата.
— Разве? — лже-начальник насмешливо приподнял бровь, — Не помню, чтобы я называл себя Эллианом.
И, словно издеваясь надо мной, Эллиас мне подмигнул, а у меня вдруг так руки зачесались. В одну секунду я стояла в нескольких шагах от него, а в следующую отвесила ему звонкую пощечину. И вполне заслуженно, на мой взгляд.
Он и правда не называл себя именем брата, но ведь и не поправил меня, когда я приняла его за него!
Затем бросила виноватый взгляд на начальника, пробурчала под нос что -то смутно напоминающее извинения, и выскочила из кухни, громко хлопнув дверью.
Хватит с меня, и без того засиделась.
Последнее, что я услышала, прежде чем пересечь коридор, недовольный голос Эллиана, который обращался к брату:
— Эллиас, что ты устроил?
Раньше я бы вздрогнула от грозного голоса начальника, но осознание того, что Эллиас получит выговор от брата, вызвало у меня широкую улыбку.
Так ему и надо!
Мысленно злорадствуя, я почти дошла до лестницы, как вдруг наткнулась на пыхтящего Мурзика. Тот, казалось, за утро стал еще толще, и теперь едва перебирал лапами, пока пушистое пузо весело раскачивалось из стороны в сторону.
— И где ты шастаешь? Я тебя с самого утра по поместью ищу! — возмущенно фыркнул он, на что я лишь хмыкнула. Судя по всему искали меня в тарелке... и не в одной. Но на обсуждение того где, кто, как и чем занимался, у меня не было ни времени ни желания. Так что, подхватив заметно потяжелевшего Мурзика под лапы, остаток пути проделала уже с ним на руках.
— Тебя покормили? — не то, чтобы я сомневалась в ответе, но с чего -то ведь нужно начать разговор?
— Покормили, а что? — с подозрением отозвался Мурзик, словно предчувствовал подвох.
— А ничего! — весело отозвалась я, чувствуя, что скоро сама начну пыхтеть от веса кошачьей тушки, — Со мной пойдешь!
Вернее конечно было бы сказать «поедешь», но я решила не заморачиваться с деталями. Тем более что моя уверенность в том, что я смогу нести милого котика всю дорогу, таяла с каждым шагом.
— А может не надо? — жалобно спросил Мурзик, даже глаза состроил, как когда дополнительную порцию корма выпрашивал, но я была решительно настроена взять его с собой. Не только потому что так спокойнее. Хотя пожалуй и поэтому тоже. Просто захотелось побыть с кем-нибудь, кого я знаю.
Мурзик горестно вздохнул, словно я его лишила второго завтрака, но больше упираться не стал, а затем и вовсе притих. Ровно до тех пор, пока мы не вышли за ворота поместья.
— Скажи хоть куда мы идем. — проворчал он, нервно поглядывая в сторону покосившихся домов. Похоже даже несмотря на ночное происшествие поместье нравилось ему гораздо больше. Хотя бы потому, что там его кормили.
— Местных опрашивать, — коротко ответила я, вынужденно сбавив шаг. Просто именно там начинался спуск с холма, на котором стояло поместье, а преодолеть его в мягких туфлях и ношей в лице толст. Упитанного кота иначе можно было лишь кубарем, и последний вариант меня совсем не устраивал.
Несколько раз я чуть потеряла равновесие, лишь чудом не убив нас с Мурзиком по дороге, отчего тот с каждым разом все сильнее цеплялся за мое платье когтями, но спустя почти полчаса нам все же удалось спуститься.
Дальше дело было за малым — постучаться в первый попавшийся дом, и надеяться, что там мне расскажут больше, чем удалось узнать. Однако ни первый, ни второй, ни даже третий дом не распахнул для нас свои двери. Ответом было лишь мрачное молчание да мерное поскрипывание ставней.
— Вымерли все что-ли? — то ли неудачно пошутил, то ли всерьез забеспокоился Мурзик. Впрочем, спустя три неудачные попытки дозваться хоть кого-нибудь, меня и саму беспокоил ответ на этот вопрос.
В городе и правда было подозрительно тихо, даже по сравнению с прошлым разом. А в таком месте как Галушь это точно не к добру. Но просто уйти я не могла. К тому же должен ведь был остаться хоть кто-нибудь?
Перехватив Мурзика поудобнее, я направилась к четвертой избушке, и уже собиралась постучать свободной рукой, как вдруг рядом громко скрипнула совсем другая дверь. Вздрогнув, я прижала Мурзика к себе чуть сильнее, чем следовало бы, и тот тихо зашипел, правда вырваться из хватки даже не пытался — видно и сам был достаточно напуган.
Из соседнего дома — того самого, до которого я еще не успела добраться, едва переставляя ноги выглянула старушка с длинной седой косой. На вид ей было не меньше ста лет: лицо и руки покрывала густая сетка морщин, глаза были белесыми, а лохмотья и лапти, в которые она была одета, придавали ей сходство с Бабой Ягой из сказки.
Она казалась совсем слепой, но смотрела прямо на нас, будто видела насквозь. Впрочем в волшебном мире ничего нельзя исключать.
