откачке энергии.
– Сабин, ты так говоришь, словно религиозный эгрегор – это инфернальное зло,– возмутилась Лика. – Что плохого в том, что люди во что-то верят, даже если они ошибаются?
– Не нужно смешивать веру и религию,– наставительно заметил Антон. – Нет ничего плохого в том, чтобы следовать каким-то учениям, даже если они ложные. Учения о мироздании возникают естественным путём из-за потребности Игроков разобраться с правилами и условиями Игры в Реальность, а вот религия – это искусственная конструкция, она создаётся людьми с определёнными целями, как правило, весьма далёкими от познания мира.
– Так единственное отличие в искусственном происхождении религий? – Алиса с интересом наклонилась к рассказчику.
– Нет, не только,– возразил Антон. – Все религии – это эгрегоры, которые обязательно имеют три компоненты: объект поклонения, иерархическую структуру служителей и финансовую составляющую, поскольку для поддержания структуры всегда требуются средства. За созданием всех и каждой религии обязательно стоит воля определённых личностей. И я имею ввиду вовсе не Создателей и Демиургов, речь идёт о жителях того мира, где данная религия формируется.
– Знаешь, Санни, а мне всегда казалось, что религиозные эгрегоры распространяют свои щупальца и на Реальность посмертия,– заявил Вертер,– чтобы, так сказать, обрабатывать верующих и после их смерти. Должны же они как-то выполнять свои обещания про загробную жизнь.
– Так оно и есть,– согласился Демиург,– практически у всех религиозных эгрегоров имеются проекции в Реальности посмертия, но они прозрачные, и я могу их контролировать.
– А зачем они нужны? – поинтересовалась Лика. – Это действительно что-то типа рая и ада?
– Нет, конечно,– Сабин грустно улыбнулся,– это просто некие локации, где происходит энергообмен эгрегора с сознаниями умерших адептов, как бы корректировка частотной структуры их сознаний. На процесс перевоплощения эти проекции никак не влияют. Разве что, те верующие, в чьи понятия не входит представление о реинкарнации, проводят в Реальности посмертия гораздо больше времени. А вот те, что попадают в один из этих изолированных эгрегоров, так там и зависают. Может быть, эти странные структуры поглощают наиболее рьяных адептов авраамических религий, которые принципиально не желают признавать реинкарнацию?
– Нет, Сабин, думаю, ты заблуждаешься,– возразил Атан-кей. – За тысячи лет существования авраамических религий там бы скопилось столько сознаний, что соответствующая воплощённая Реальность обезлюдела бы.
– Вот почему мы такие доверчивые? – проворчал Сабин. – Откуда ты выкопал эту инфу про тысячи лет, Творец? Из жёлтой прессы? А ты бы лучше покопался в ноосфере Земли, тогда бы и узнал, что все авраамические эгрегоры совсем молодые. Самому старому не больше двух сотен лет.
– Но христианство существует гораздо дольше,– возразил Тарс. – Этого же ты не станешь отрицать?
– Христианство, как понятие, возможно, и существует с давних времён, в чём я, кстати, тоже не уверен, а вот единого христианского эгрегора нет и не было никогда,– отрезал Демиург. – Есть довольно много мелких эгрегоров, связанных между собой не столько структурно, сколько образно, ну и, конечно, общей легендой о сакральной жертве, которую они позаимствовали из гораздо более древних космогонических учений. В космогонических трактатах вообще было принято персонифицировать природные явления, наделять их именами и характерами, сочинять истории их жизни. Иисус был не единственным, кому приписали такую историю. До него был Сет, Гор, Митра, Кришна, в общем, список длинный.
– Хочешь сказать, что такого пророка, как Иисус, на самом деле не было? – возмутился Даня.
– Отчего же,– Сабин пожал плечами,– наверняка, такая историческая личность существовала. Кстати, он был не один, пророков, пытавшихся донести до людей истинные знания, было довольно много. Просто те, кто запустил проект христианской религии, выбрали одного и создали из реально существовавшей личности миф, а по некоторым источникам, личность Иисуса – это вообще собирательный образ. Я, если честно, в этом вопросе глубоко не копался.
– Сабин, а с чего ты взял, что эти эгрегоры, которые так тебя расстроили – живые сущности? – спросил Даня. – А что если это просто искусственные конструкции, типа алгоритмов мира Земли.
– Даня, ты не забыл, что мир Земли – это в настоящий момент и есть сознание моего брата? – с усмешкой поинтересовался Антон. – Если бы эти эгрегоры не имели собственного сознания и ума, Сабин бы легко мог ими управлять, а коли не может, то это означает, что они обладают сознанием, которое как минимум способно сформировать свой ум.
– Прикольно,– усмехнулся Вертер,– значит, эти эгрегоры сотворил какой-то Создатель или даже несколько Создателей? Санни, сколько же Создателей обитает под твоим чутким руководством?
– Ни одного,– буркнул Сабин. – Кстати, живые сущности могут порождаться не только Создателями, но и совокупным сознанием Игроков. Например, если большая группа человек будет усердно поклоняться какому-то артефакту, природному явлению или даже просто месту, то со временем объект поклонения сможет обрести сознание и независимое существование. С эгрегорами дело обстоит точно так же. Сначала кто-то рождает идею и в рамках этой идеи начинает вести рекламную кампанию, потом у идеи появляются адепты, которые своей энергией начинают её подпитывать, а когда идея обретает силу, на её базе хитрые и практичные люди строят иерархическую структуру, назначают какую-то сущность объектом поклонения и находят источники финансирования. Всё, эгрегор готов. В какой-то момент энергии верующих, питающей эгрегор, оказывается достаточно, чтобы то, что было только совокупностью сознаний, обрело самостоятельность, сотворив себе ум.
– Ух ты! – гном аж подпрыгнул на стуле, едва не опрокинув на себя чашку с горячим чаем. – Ежели всё так просто, так чего ж мы тут попусту сидим, лясы точим? Давайте быстренько сварганим свеженький эгрегор для нашего Создателя. А то на Земле их тьма тьмущая, а на Райдо – ни одного, несолидно получается.
– Я тебе щас сварганю,– вскинулся Антон,– вот только религий мне тут не хватало. Только попробуй, и я тебя быстренько выпровожу обратно на Землю.
От такой отповеди гном съёжился на своём стуле, словно бы даже усох. Сердобольная Алиса бросила на разгневанного Создателя осуждающий взгляд и ободряюще погладила несчастного Антошу по спине.
– Он ведь не хотел ничего плохого,– заявила защитница обиженных, – это он от любви к тебе, Тоша, а ты сразу угрожать. Ты как-то уж очень агрессивно реагируешь. Между прочим, очень многим людям вера помогает справляться с трудностями.
– Согласен, погорячился,– извинился Антон. – Я же не спорю с позитивным эффектом веры, только верить можно, и не являясь частью религиозного эгрегора.
– Получается, всё зло именно в этой структуре? – спросила Лика.
– Зло – понятие относительное,– Антон с улыбкой потрепал обиженного гнома по макушке. – Я бы, скорее, назвал эгрегор не злом, а костылём. Люди, которые неуверенно держатся на ногах, нуждаются в дополнительной опоре, вернее, им кажется, что
