буркнул юноша.
— Только когда у меня отличное настроение, — отпираться не стала, пусть думает в следующий раз, как меня подначивать.
— Учту и постараюсь не давать вам повод извернуть мои слова по своему усмотрению.
— Думаете, у вас получится? — я откровенно усмехалась.
— Очень интересно, если вы не собираетесь замуж, то как оказались на отборе? — самым наглым образом ушел от ответа парень.
— Вот так и оказалась. Думала, меня не возьмут, ошиблась. Но отступать не привыкла, потому приложу все усилия, что бы дойти до конца, а там, думаю, мы с Его высочеством договоримся, — не стала скрывать своих намерений.
— А если он не пожелает договариваться и предпочтет отвести вас в Храм? — не сдавался собеседник. Разговор стал напрягать.
— Лорд Кассандер, у меня скоро и правда возникнет ощущение, будто вы ревнуете и имеете на меня виды. Предупреждаю, со мной ловить нечего.
— Приятного полета, а мне пора, — не выдержала душа Кассандера нашего милого общения. Он явно не хотел отвечать на мои подколки. Так скоро точно решу, что этот красавчик мной заинтересовался. Я расхохоталась. Мне было весело и легко. Но пришлось возвращаться. Ещё предстояло приготовиться к ужину.
Влетев в открытое окно, оборачиваясь прямо в воздухе, на миг дернулась, потому что посреди гостиной стояла Лисана и рассматривала меня недовольно и с прищуром. Спрыгнув с подоконника, застыла напротив женщины. Сейчас мы обе чего-то ждали. Ну я то понятно, мне не терпелось узнать, с какой целью ко мне пожаловала распорядительница, а вот чего она от меня ждала, я пока не понимала.
— Леди Лисана, если вы пришли помолчать, то с вашего позволения я займусь приготовлением к ужину, — бросила небрежно, начиная раздеваться. Несмотря на внешнюю миловидность, участие на лице, она мне не нравилась. Моя сущность настоятельно рекомендовала мне держаться от нее подальше. Служанки уже приготовили платье, в которое мне предстояло облачиться.
— Леди Дорге, вы понимаете, что ведёте себя недопустимо? — губы поджаты, в глазах искры недовольства.
— Правда? И в чем это выражается? Выпустить своего зверя и дать ему размяться — по вашему мнению недопустимая вольность? С каких пор во дворце запрет на полеты? — я говорила спокойно, но в душе бушевал ураган эмоций. — Тем более я не делаю это напоказ, тщательно скрываюсь, что бы меня никто не увидел.
— Не ваши полеты недопустимы, а тот факт, что вы демонстрируете свое преимущество, прекрасно зная, насколько ценен ваш зверь, — Лисана едва сдерживалась, чтобы не начать скандал на пустом месте. Я смотрела на нее и пока никак не могла понять, с чего она на меня взъелась.
— Надо же. А как вы о нем узнали? Я его тщательно скрывала, — теперь дама вызывала у меня подозрение.
— Я видела, как вы летали. И не я одна наблюдала за вашим полетом. Зря вы считаете, будто вас не видят, — она поджала губы и яростно сверкнула глазами.
Так-так-так, о ком это она говорила? Кто ещё за мной наблюдал? Уж не Его ли высочество? Тогда и слова Кассандера обретали смысл. Они наверняка общаются с наследником. Но причем тут Лисана? Знает ли она, кто на самом деле будущий Император? В голове мелькнула уверенность: знает. Но тут же меня прошила еще одна мысль, оформить которую не успела.
«Оппа, а ведь она спит с Императором, а любит наследника, потому и злится, вынужденная отбирать для него невест. Не удивлюсь, если она попытается исключить из отбора самых перспективных. А ты среди них. Вряд ли ей нужна соперница, которой наверняка успел заинтересоваться высочество», — раздалось в голове от Снежи.
— Леди Лисана, давайте начистоту, вам этот отбор поперек горла, я понимаю, любовь коварна, вы не виноваты, что ваше сердце выбрало принца. Но в этом случае, думаю, вы обязаны передать свои полномочия кому — то другому. Его высочество все равно женится хотите вы того или нет, и не на вас, это ясно абсолютно всем. Так стоит ли себя изводить?
Женщина вздрогнула, словно я дала ей пощечину. Глаза увеличились в размерах, рот приоткрылся. Судя по ее ярости, она явно собиралась сказать гадость, но вдруг из нее словно весь воздух выкачали, она пошатнулась, я тут же оказалась рядом и помогла опуститься в кресло, после чего сама не знаю зачем, призналась.
— Я не собиралась участвовать в отборе, мое сердце давно и прочно занято, я люблю того, кто сперва дал надежду, а потом жестоко отнял ее. Умом понимаю, это не его вина, а специфика его сущности и нашего последнего боя, но сердце не желает смириться с подобным. Теперь представляете мой шок, когда на первом этапе вместо того, чтобы отправить меня домой, Хранитель определил меня в кандидатки? Некоторые говорят о сюрпризе, который меня ожидает, но сама я с некоторых пор стала их бояться. В связи с этим, как вы понимаете, внимание наследника мне явно не интересно, более того, я его боюсь. Но и покидать отбор намеренно не стану, не тот я человек. Раз пообещала отцу и друзьям сделать все возможное, что бы выиграть, то ни перед чем не остановлюсь, — предупредила в конце, шестым чувством ощутив, что она собирается мне предложить.
Опустившись в соседнее кресло, на миг прикрыла глаза. И тут же передо мной встало лицо Ксьера, его холодный, лишенный эмоций, взгляд. В груди заныло, изо рта вырвался судорожный рваный выдох. Мы с Лисаной смотрели друг на друга, и между нами словно возникало понимание. Ненадолго. Только сейчас. Словно два врага пришли к краткосрочному перемирию. Хотя я не понимала, почему записала ее во враги, но отмахиваться от интуиции не стала. Она порой лучше знает что и как.
— И как зовут того, кому принадлежит ваше сердце? — глухо и с нотками хрипоты.
— Ксьер. Он был моим напарником, другом и любимым в Академии. Сперва он любил меня в тот момент, когда у меня исчезли чувства и эмоции, помогал их обрести вместе с нашими друзьями, потом было счастливое время, мы наслаждались отношениями, пока боги не вмешались со своей игрой, и мы не потеряли того Ксьера, каким он был раньше. Пропали его чувства и эмоции. От него осталась только ледяная оболочка. Я не знаю, где он сейчас, что с ним, одно радует, он должен появиться во дворце.
— Откуда такая уверенность? — Кажется, мой рассказ произвел впечатление на собеседницу.
— Его пегас здесь, именно с ним я совершаю полеты. Эйгарус нуждается в них, он не может долго находиться на земле. Жаль, что его наездник всего лишь друг Ксьера, — ещё один вздох сожаления
