огня или холода — куда бы ни попал смертный, ему предначертано страдать. И путь в Шибальбу — чёрная дорога, которая сейчас манила меня.
Я отступила еще на шаг и будто приросла к месту. Значит, по чёрной идти нельзя. А куда ведут остальные — я не знаю. Ни в одной из легенд, которые я читала, об этом не сказано. Но если чёрная ведёт к смерти, то можно предположить, что белая — к жизни?
Я сделала ещё несколько осторожных шагов назад и, убедившись, что никто не собирается нападать на меня, повернулась спиной к темным камням. Они зловеще зашипели, будто на них, раскалённых солнцем, пролили холодную воду, но ни слова не донеслось мне вслед, когда я медленно пошла по белой тропе.
Казалось, я прошагала полночи, но луна все висела на одном месте, рядом с одним и тем же созвездием, которое, как объяснил Стэфан, называлось "Роза", хотя походило оно скорее на воздушный шар на ниточке. И когда за очередным деревом я снова увидела развилку и четыре разноцветные тропы, захотелось выругаться. Но я понимала, что это ничем не поможет.
С досады пнула один из крупных камней, он с громким шорохом улетел в кусты. От усталости и безысходности хотелось расплакаться. Но я вытерла мокрый нос, обхватила руками плечи и побрела в сторону другой тропы — на этот раз жёлтой. И уже спустя пару часов снова оказалась на перекрёстке четырёх дорог.
Я вдруг отчётливо поняла, что какую бы не выбрала тропу, она раз за разом будет приводить меня сюда, к центру, и только черная даст новое направление — приведёт меня в зал, где развлекаются, пытая смертных, злобные боги.
Ноги и спину ломило от усталости, хотелось есть, а в горле пересохло. Я села на камни прямо в центре дорог и посмотрела на чёрную. Злые владыки Шибальбы убивали всех, кто им неугоден, и надо обладать колдовством, чтобы справиться с ними.
— Я — путь влад…
— Заткнись! — с досады крикнула я, и камни, обиженно зашипев, и в самом деле погрузились в молчание.
Осознав абсурдность ситуации, я усмехнулась. Холод и туман всё сгущались вокруг меня с каждой минутой, проведённой без движения, так что пришлось встать. И хоть я очень устала, надо продолжать путь. Если не по тропам, значит, по лесу.
Я вскинула голову и ещё раз посмотрела на небо. Нашла взглядом звезду, которую моряки называли "розой мира" — она, самая нижняя в стебле созвездия той самой "розы", указывала строго на север, как земная полярная звезда
Пока я бродила, небо здесь ни разу не накрывали тучи, значит, звезды можно использовать как ориентир. Яркая белая точка вела меня куда-то в лес между белой и красной тропами. Вид густых ветвей и почти непролазных джунглей пугал, но обернувшись, я взглянула на чёрную тропу. Выбор очевиден: перевернув плечами от холода, я углубилась в лесную чащу.
Пробиралась, не щадя кожу и одежду, по высоким кустарникам, которые заполонили всю землю между толстыми замшелыми стволами. На лодыжках, бедрах и запястьях быстро появились порезы, но с каждым шагом становилось немного теплее. Мне показалось, что прошёл примерно час с тех пор, как я двинулась от перекрестка на север. Я искала удобное место для отдыха и заметила поляну между плотной завесой ветвей. Туда и направилась, немного сбиваясь с намеченного курса.
Оказавшись на ровном месте, я оперлась о ствол дерева, ощутила, как к рукам и одежде липнут кусочки мокрой запашистой коры, и хотела уже закрыть глаза на несколько мгновений, но из зарослей вдруг появился человек.
Я вздрогнула и отскочила, но он примирительно поднял вверх безоружные руки и выступил из тени в самый центр поляны.
Я, напряжённая и готовая бежать, немного расслабилась. Передо мной стоял старик с тонкими как сухие ветки ногами и сморщенным, каким-то обезьяньим лицом, покрытым то ли чёрной краской, то ли сажей. Когда он опустил руки и сделал ещё несколько шагов ко мне, я заметила, что его ладони висят почти на уровне колен.
— Кто ты? — спросила я в надежде, что странный человек поймёт меня.
— Ксамен Эк — таково для тебя моё имя, — ответил старик на удивление сильным голосом. — Я — бог дорог. Тот, кто указывает путь.
Человек, вернее, бог, если верить его же словам, замолчал и внимательно оглядел меня.
Сейчас страх немного отступил, и я почувствовала, что уже не дрожу и даже почти согрелась, однако усталость давала о себе знать. Я вернулась к дереву и села на торчащий из-под земли корень. Старик подошёл и опустился рядом.
— Ты шла к Северной звезде. Я подумал, что ты идешь меня, — продолжил древний бог.
— Я… — я хотела сказать, что просто искала выход, но старик выглядел таким древним и одиноким, что я решила немного приукрасить правду. — Да, искала тебя. Чтобы узнать, куда идти. Как выбраться отсюда.
Ксамен Эк окинул меня внимательным взглядом и удовлетворённо кивнул.
— Мудрый выбор. Лучшего компаньона, чем я, тебе не сыскать, — произнёс он величественно, потирая подбородок.
Я невольно улыбнулась. Значит, конкретно этот божок страдает непомерным самолюбием. Хотя я ничего не слышала о нём, когда изучала земные легенды майя. Может, он был совсем малозначимым или существует только здесь, в моей новой реальности?
— Я уверена, что для столь… особенного божества показать мне выход — простейшее дело, — поддакнула я, внимательно наблюдая за реакцией старика.
Он приосанился, кажется, даже немного увеличился в размерах, и гордо кивнул.
— Это так, но за всё надо платить. А тебе, пришедшая издалека, платить вдвойне, — вдруг резко посерьезнев, припечатал он.
— И что ты хочешь взамен?
Я поерзала на корне, страх и нервная дрожь снова вернулись. Что там требуют от подчинённых американские боги: человеческих жертв, вырывания сердец из груди живых пленников? Когда я вспомнила старый фильм, в котором все эти процессы демонстрировались наглядно, меня передёрнуло. А древний божок хитро усмехнулся. От этого его глаза стали похожи на две щели в потрескавшейся древесной коре.
— Первая цена — за возвращение к жизни. Однажды ты уже получила такую возможность — безвозмездно. За вторую заплатишь своей способностью даровать жизнь. От этого я тебя уберечь не смогу — таков удел любой женщины, которой удастся выйти из Шибальбы, — торжественно заявил старик.
— То есть, выбравшись отсюда, я стану бесплодной? — на всякий случай уточнила я.
— Можно сказать и так, — Ксамен Эк дёрнул плечами, недовольный моей прозаичностью. — Так что подумай. Может, лучше остаться здесь, чем платить столь
