Другие группы были почти на месте. Над толпой повисла тишина, поскольку предвкушение лишало слов. Ее товарищи по команде тоже прикоснулись пальцами к столбу.
— Все готовы? — спросил Каллен.
— Настолько, насколько это возможно. — В голосе Элис звучала смесь возбуждения и нервозности.
— Итак, берешься за Меру? — спросила Ноэль Эйру.
Эйра кивнула.
— Эльфы мои.
— Звучит заманчиво, я возьмусь за морфи. — Ее уверенность напомнила Эйре, что она в последние недели перед началом турнира провела приличное количество времени с морфи. Она даже упомянула о получении информации от Дюко. Эйра посмотрела на делегацию из Сумеречного королевства.
Дюко находился среди них. У Эйры не было возможности поговорить с ним после событий на балу. Хотя он тоже не прилагал к этому усилий. Но между прошлой ночью, этим утром и сегодняшним днем прошло не так уж много времени.
Казалось, что они были в хороших отношениях до той роковой ночи. Но где они были сейчас? Имело ли это значение? Ее губы дрогнули от нахмуренности. Ей нравился Дюко, и они через многое прошли. Казалось пустой тратой времени разрушать эти отношения.
Она найдет его сегодня вечером, когда будет время, решила Эйра.
— Игра начнется после сигнала, — объявил король Тортиум. Все замолчали. Там были сотни… нет, тысячи зрителей, и, казалось, что все затаили дыхание. — Помните, что уход с арены приведет к вашей немедленной дисквалификации. Не применяйте никакой магии, которая может подвергнуть риску зрителей. Что касается физического контакта… — Усмешка скользнула по губам короля. В его голосе звучало почти нетерпение. — Как сказала Люмерия, эти игры могут быть кровавыми. Соревнуйтесь с хорошим настроением, но боритесь за победу. Если в какой-то момент это станет для вас невыносимым, вы можете снять свой вымпел, и будете немедленно дисквалифицированы. Мы вмешаемся, чтобы остановить любую крайнюю жестокость. Но в остальном мы ожидаем хорошего боя.
Эйра слегка укрепилась на месте. Ее ладони стали липкими от пота, когда она оценивала четырех эльфов, которые должны были стать ее целями. У нее было простое решение разоружить их — полностью заморозить. Но не будет ли это слишком жестоко? Она прикусила щеки изнутри и посмотрела на зрителей. Многие из них уже ненавидели ее, а местных было больше, чем из любой другой нации. Даст ли она им больше оснований видеть в ней врага? Или она должна постараться побороть это восприятие, заставляя себя казаться слабее, чем она есть на самом деле? Хотя прошлой ночью она достаточно ясно продемонстрировала свои способности…
Ее внутренний спор был прерван резким гудком.
Все пришли в движение.
Элис отскочила от столба и приземлилась на корточки. Земля разверзлась, и из-под нее выскочила паутина из зазубренных камней, торчащих вверх, изгибающихся дугой. Они окружили ее. Через секунду камни слились воедино, превратившись в сплошной купол-валун.
В то же время Каллен прыгнул вверх. Порыв воздуха поднял пыль с пола арены, превратившись в смерч под его ногами. Он подтолкнул его к вершине столба позади них.
Эйра и Ноэль бросились вперед в противоположных направлениях. Ноэль провела рукой по груди, посылая огненную дугу, на мгновение, пригвоздив морфи. Волна жара от пламени поразила Эйру почти до такой степени, что та пошатнулась, даже направляясь в противоположном направлении. Она была уверена, что морфи мгновенно покрылись потом. Она оставила Ноэль на произвол судьбы, сосредоточившись на эльфе перед собой.
Магия закружилась в воздухе вокруг Эйры, сталкиваясь с ее собственной. Эльфы уже что-то шептали. Двое подняли руки, и сияющие глифы блокировали атаки двух дракони. Двое других вступили в бой с республикой Квинт. Никто из них не обращал на нее внимания, и к тому времени, когда они почувствовали шепот холода на своих губах, было слишком поздно.
Одной рукой она прикрыла свой вымпел, покрывая ледяным нагрудником свою грудь. Затем Эйра вытянула обе руки вперед. Сосредоточься. Ее магия плотно обвилась вокруг шей эльфов, поднимаясь вверх.
Она не хотела замораживать их полностью. Это было слишком рискованно как для их безопасности, так и для восприятия зрителей на трибунах. Эйра решила, что дала жителям Меру достаточно причин ненавидеть ее, она не станет превращать их участников в замороженных живых кукол и давать им еще больше оружия против себя. Остановить их от использования магии было бы достаточно.
Оливин повернулся, осматривая поле. Его глаза встретились с ее и слегка расширились. Он приоткрыл рот, видимо, собираясь что-то наколдовать.
Эйра сжала руки в кулаки.
Челюсти игроков из Меру покрыл иней. Это был тонкий слой на поверхности кожи, который не выдавал то, что происходило под ним. Суставы были заморожены. Рты замерзли. Это была вариация того, что она использовала против Ферро, но с гораздо большим мастерством и утонченностью. Эйра уже несколько месяцев тренировалась по записям Аделы. Дочь королевы пиратов или нет, она действительно прониклась к описанной магии.
Приглушенные и извивающиеся эльфы вцепились в свои лица, сбитые с толку. Дракони набросились на них через секунду, сорвав с их груди два вымпела и прихватив с собой кое-какую одежду… и то, что выглядело как кожа. Оливин, несмотря на то, что ему не хватало магии, уклонился в сторону, едва избежав взрыва пламени, выпущенного одним из участников Квинта. Вместо того, чтобы преследовать игрока Квинта, атакующего его, когда дракони переключили внимание с него на других соперников из Меру, он бросился вперед на Эйру. Прошлая ночь для него не прошла даром, он узнал ее магию.
Краем глаза она заметила, как другие дракони тоже надвигаются на нее. Они были такими же ослепительно быстрыми, насколько горячим как их пламя. Эйра не могла продолжать удерживать магию на Оливине и его спутнице, не открывая себя для атаки, не тогда, когда это требовало столько изящества для поддержания.
Оливин подпрыгнул. Дракони сделал выпад. Она высвободила магию, чтобы противостоять их пламени и в то же время…
— Мист сото ларрк! — закричал Оливин в ту же секунду, как у него стал работать рот, словно знал, что ей придется ослабить хватку на нем.
«Меч!» — поняла Эйра, ее знание о «Световороте» пригодилось. Она знала, что будет дальше, еще до того, как он материализовался в руке Оливина. Свет слился воедино, концентрируясь и затвердевая в злобно изогнутое оружие.
Знание того, что должно было произойти, дало Эйре шанс направить в сторону дракони ледяную стену. Они пронеслись прямо сквозь нее, опустив головы, что на коже даже не осталось синяков. Из чего, во имя Матери, были сделаны их плотно сложенные чешуйки?
Сейчас нет времени думать об этом.
Эйра подняла другую руку, призывая ледяной щит для блокировки меча Оливина. Оружие застряло. Инерция перенесла его в ее личное пространство. Они оказались нос к носу.
— Сразись со мной! Я хочу посмотреть, на что еще способна девушка, способная погасить Пламя Ярген. — Его вызов был низким рычанием, подчеркнутый ухмылкой.
Возможно, он хотел, чтобы звучало как шутка, но вызов задел ее за живое, чтобы мыслить рационально.
— Я этого не делала!
Она взмахнула левой рукой, призывая свой собственный меч. Оливин самодовольно улыбнулся.
— Джут калт. — Меч разлетелся вдребезги в руке Эйры.
Дракони атаковали их. Один врезался в Оливина, другая в нее. Эйра кубарем покатилась по земле с крупной девушкой. Дракони оказалась сверху, она отпрянула назад, выпустив когти, которые вонзила в грудь Эйры.
Эйра вложила всю свою магию в ледяной нагрудник. Если бы она этого не сделала, эти когти пробили бы ее насквозь и вонзились в грудь. Когти дракони отскочили рикошетом, но у Эйры не было шанса опомниться. Девушка снова отклонилась и нанесла удар справа. Затем слева. Дракони была полна решимости пробить лед Эйры своими когтями, и ее не волновало, что случится с Эйрой в процессе.
«Я должна двигаться», — подумала Эйра. Каждая атака когтей дракони приближала ее к цели. Требовалось все больше и больше сил, чтобы продолжать отражать ее, будто каждый удар нес в себе свою собственную магию. Все внимание Эйры было сосредоточено на том, чтобы защитить вымпел.
