Мог ли он тоже это чувствовать?
Максон прервал поцелуй и посмотрел на меня. - Ты такая красивая, когда в беспорядке.
Я нервно рассмеялась. - Спасибо. За это и за дождь, и за то, что не сдаешься.
Он провел пальцами по моей щеке и носу и подбородку. - Ты стоишь этого. Я не думаю, что ты получишь это. Ты дорога мне.
Мне казалось, что мое сердце было на краю разрыва, и я просто хотела, чтобы все закончилось сегодня. Мой мир обосновался на новой оси, и было такое чувство, что единственный способ справиться, это заставить меня понять, как головокружительно это было для нас, чтобы наконец быть реальным. Я был уверена, теперь, что это придет. Это должно было. Скоро.
Maксон поцеловал кончик моего носа. - Пойдем высушимся и посмотрим кино.
- Звучит неплохо.
Я тщательно скрыла свою любовь к Максону далеко в сердце, немного боясь этого чувства. В конце концов, это должно быть общим, но сейчас это был мой секрет.
Я пыталась отжать мое платье под небольшим навесом, где была дверь, но это было безнадежно. Я собиралась оставить небольшой след воды до моей комнаты.
- Я голосую за комедию, - сказала я, когда мы спускались по лестнице, Maксон показывал дорогу.
- Я голосую за экшен.
- Ну, ты только что сказал, что я стою этого, так что я думаю, что я собираюсь выиграть этот спор.
Максон засмеялся. - Хорошо.
Он снова усмехнулся, когда он нажал на панель, которая привела нас обратно в гостиную, как через секунду, он остановился как вкопанный.
Я посмотрела через плечо и увидела стоящего там короля Кларксона, смотрящего так раздраженно как никогда.
- Я предполагаю, это была твоя идея - сказал он Максону.
- Да.
- Есть ли у тебя еще идеи, как подвергнуть себя опасности? - требовательно спросил он.
- Отец, повстанцы не ждут нас на крыше, - возразил Максон, стараясь казаться рациональным, но выглядел он немного смешно в своей промокшей одежде.
- Одна пуля всё это исправит, Максон. - Его слова повисли в воздухе.
- Ты знаешь, что мы испытываем напряженность, отправляя охранников присматривать за домами девушек. И десятки тех, кто уже был отправлен, ушли в самоволку. Мы уязвимы. -
Его взгляд скользнул мимо сына на меня. - И почему всегда, когда что-то случается в эти дни, она оказывается замешанной в этом?
Мы стояли молча, зная, что в любом случае нам нечего было сказать.
- Приведи себя в порядок, - приказал король. - У нас есть работа, которую нужно сделать.
-Но я-
Один взгляд его отца красноречиво говорил Максону, что все его планы в течение дня должны быть реализованы.
- Хорошо, - сказал он сокрушенно.
Король Кларксон взял под руку Максона и оттолкнул его, оставив меня позади. Через плечо одними губами Максон сказал, что сожалеет, и я слегка улыбнулась ему в ответ.
Я не боялась короля. Или повстанцев. Я знала, сколько Maксон значит для меня, и я была уверена, что все это сработает, так или иначе.
После продолжительной тихой ухмылки Мэри, так как она заставила меня вернуться обратно, я пошла в Женскую Комнату, счастливая тем, что дождь все еще шел. Это всегда будет означать нечто особенное для меня сейчас.
Но в то время, как Максон и я могли убежать на некоторое время, когда мы были вне нашего пузыря, напряженность ультиматума, который повстанцы поставили на Элиту, была огромной. Все девушки были отвлечены и обеспокоены.
Селеста молча красила ногти за соседним столом, и я могла видеть легкую дрожь в руках время от времени. Я смотрела, как она исправляла свои ошибки и попыталась продолжить. Элиза держала книгу в руках, но глаза ее были обращены на ливень за окном. Никому из нас не удалось бы закончить даже маленькую задачу.
- Как ты думаешь, что там происходит? - спросила меня Крисс, ее рука замерла перед кружевной подушкой над которой она работала.
- Я не знаю, - ответила я тихо. - Не похоже, чтобы сначала они угрожали, а затем ничего не делали. - Я переносила мелодию из своей головы на нотную бумагу. Я не писала ничего оригинального уже около шести месяцев. В этом не было смысла. На праздниках люди предпочитали слушать классику.
- Ты думаешь они скрывают от нас количество умерших? - спросила она.
- Возможно. Если мы все уедем, они победят.
Крис сделала еще один стежок: - Я собираюсь остаться, не смотря ни на что. - Иногда то, что она говорит, кажется, адресовано именно мне. Словно я должна была знать, что она не разочарована в Максоне.
- Я тоже, - сообщила я.
Следующий день был похож на предыдущий, если не считать того, что раньше я не была разочарована в том, что светит солнце. Беспокойство было настолько тяжелым, что это было все, что мы могли делать, чтобы оставаться на месте. Я ужасно хотела бегать, чтобы хоть куда то деть энергию.
После обеда было странно вернуться в Женскую комнату. Элиза читала, пока я сидела со своими нотами, но Крис и Селеста отсутствовали. Примерно десять минут спустя пришла Крис и не с пустыми руками. Она села с бумагой для рисования и набором цветных карандашей.
- Над чем будешь работать? - спросила я.
Она пожала плечами. - Да все равно, лишь бы быть занятой.
Она сидела в течении долгого времени над бумагой с красным карандашом в руке.
- Я уже не знаю, что делаю, - наконец произнесла она. - Я понимаю, что люди в опасности, но я люблю его. И я не хочу уезжать.
-Король никому не позволит умереть - в утешение сказала Элиза.
-Но люди уже погибли, - Крисс не спорила, только беспокоилась, - мне просто нужно думать о чем-то другом.
- Держу пари, что у Сильвии найдется для нас работа. - произнесла я.
Крисс издала тихий смешок. - Я не настолько отчаялась. - Она прижала грифель карандаша к бумаге, проводя кривую линию по листу. Это было начало. - Все будет замечательно. Я уверена в этом.
Я потерла глаза, глядя на мои ноты. Мне требовалось сменить обстановку.
- Я собираюсь сбегать в библиотеку. Скоро вернусь.
Элис и Крисс бегло кивнули мне, пытаясь сосредоточиться на своих задачах, и я встала, чтобы уйти.
Я бродила по холлу, пока не достигла одной из комнат в дальнем конце этажа. Там на полках стояли несколько книг, которые я давно хотела прочитать. Потихоньку распахнув дверь в гостиную, я поняла, что я здесь не одна. Кто-то плакал.
Я искала источник и нашла Селесту, она сидела на широком подоконнике, прижав колени к груди. Я сразу почувствовала себя неловко. Селеста не плакала. До этого момента я даже не была уверена, что она была на это способна.
Единственно правильным в этом ситуации, казалось, оставить ее в покое, но, когда она вытерла глаза, то заметила меня.
