Ознакомительная версия.
— Извините, вы не купите у меня сотовый телефон? Всего за двести рублей. Понимаете, у меня в электричке вытащили кошелек и бумажник с документами. Я бы добрался пешком, но я только что из больницы…
Отрицательно качаю головой и возвращаюсь к тому, что вряд ли достойно называться «хычин с мясом». Вот только прожую и, если не отстанет, продемонстрирую ему клыки в самом буквальном смысле этого слова. Ну что там еще? Нет, мне случайно не требуется почти новый зонтик-автомат, женские часы и книга про Анжелику… Что-что?! А ну, покажи!
Не выпуская изо рта комок теста, протягиваю руку и выхватываю у навязчивого попрошайки простое металлическое кольцо. В глазах его, в которых только что было не больше жизни, чем в глазах дохлой рыбы, мелькает что-то похожее на удивление. Ах да: у обычных людей суставы не гнутся в этом направлении, да и удлинить руку вряд ли бы получилось.
Подношу кольцо к самым глазам, нюхаю его, еле удерживаюсь, чтобы не лизнуть. Сомнений не остается: именно его носил тот, кто был и остался для меня дороже всех на свете. Он не снимал его даже на время сна. С этим кольцом было связано что-то, не помню, прошло столько времени, а тогда я не придавала таким историям большого значения. Вроде бы это фамильная драгоценность, и она имеет власть вызвать хозяина из-за порога смерти. Наставник даже как-то пошутил, что однажды, когда он решит удалиться на покой, он воспользуется этим его свойством и встретит обычную старость.
Снова удлиняю руку, хватаю отвратительного типа за шиворот, поднимаю над землей и трясу как тряпичную куклу:
— Откуда ты это взял? Говори, откуда это у тебя?
Голова попрошайки безвольно болтается из стороны в сторону. Кажется, он пытается что-то сказать. Пожалуй, лучше успокоиться, иначе спрашивать будет просто некого.
— Кольцо? Друг подарил, на память, он… уехал в другой город. Не знаю, где он его взял. Раз ваше, то, конечно, возьмите, бесплатно, только в милицию не заявляйте. И не трясите, у меня давление! А может, все-таки поможете на еду и метро?
— Да, разумеется, я вас с удовольствием выручу.
Попрошайка со стажем очень удивился, обнаружив себя едущим вниз по эскалатору с полным пакетом дешевых жареных пирожков.
Веселое настроение исчезло так же внезапно, как и появилось. Стою посреди площади у метро, сжимая в руке свою находку. Если в семейном предании можно найти хоть долю истины, то я сделаю все, что только возможно и невозможно, чтобы…
И все возвратится: шкафы с книгами, огонь в камине, умные беседы, и не только они. Какая я была глупая, что не замечала таких очевидных вещей, какая я была глупая!
Кольцо велико мне, сваливается даже с большого пальца. Отрываю полоску от замшевой куртки и вешаю его на шею. Теперь оно всегда будет со мной. Всю мою вечность.
Лет за пятнадцать до описанных событий
Подземный кабинет освещается только тремя свечами, стоящими на столе в старинном бронзовом канделябре. Язычки пламени подрагивают от еле заметного сквозняка, бросая отблески на книги в старинных кожаных переплетах с золотым тиснением. На полках соседствуют современные научные издания и труды средневековых ученых. Гравюры и репродукции, занимающие свободное пространство, повествуют об ангелах и демонах, универсальной модели мира, принятой в Средние века, и версии Босха о том, что ожидает грешников в потустороннем мире.
Хозяин кабинета — мужчина средних лет в ослепительно белой рубашке и темном бархатном домашнем пиджаке — грустно улыбается вслед девушке, которая куда-то спешит. Девушка в брючном костюме из очень дорогого магазина оборачивается на пороге, на прощание машет рукой и исчезает.
Мужчина переводит взгляд на бандероль, которая лежит на столе перед ним, — несколько старинных книг в кожаных переплетах. Даже сейчас видно, что страницы их не бумажные, а пергаментные, как было принято несколько столетий назад. Выждав некоторое время и, как будто, на что-то решившись, хозяин кабинета протягивает руку к самой верхней книге. И тут же оборачивается, замерев на полдороге.
— На вашем месте я не стал бы этого делать, — раздается тихий голос, более всего похожий на шуршание сухих листьев или скрип рассохшихся половиц в давно заброшенном доме. — Посылки, приходящие невесть откуда, могут быть очень опасны.
В глазах хозяина дома загорается недобрый огонек. Несмотря на то, что он остается сидеть в своем кресле, даже не изменив позы, теперь он похож на опасного зверя, готового к прыжку, однако в голосе его нет ни капли беспокойства.
— Какого черта вы заявились в мой дом без приглашения? Вон отсюда!
Высокая фигура, которая появляется из темного угла, лишь отдаленно напоминает человеческую. Пожалуй, так могла бы выглядеть древняя мумия, которой вздумалось покинуть музейную витрину, чтобы немного прогуляться.
— В отличие от вас, достопочтеннейший, мне не требуется приглашения, чтобы войти куда-либо. Разумеется, я покину ваш дом, но только после того, как выполню то, что мне поручено. Те, кто послал меня к вам, желают знать, согласны ли вы существовать в соответствии с традициями, освященными веками, или вы по-прежнему настаиваете на роли бунтаря-одиночки?
— Ответ остается тем же самым. Можете идти и передать это своим хозяевам.
— Мне приказано еще раз спросить вас: отдаете ли вы себе отчет, у кого на пути становитесь? Достаточно лишь произнести слова «Крылья ночи», чтобы заставить трепетать сердца всех не-мертвых в самых отдаленных уголках этого мира.
— Я — не все, милейший, зарубите себе на носу, если он, конечно, у вас есть. Вы утомили меня своим присутствием, и, кроме того, этот вечер я собирался посвятить более интересному занятию, чем беседа с подобным вам.
Темная фигура совершает едва уловимое движение, похожее на танец пламени свечи на ветру, но уходить никуда не собирается. Высохший палец непочтительно указывает в сторону лежащих на столе книг.
— Да, сочинения средневекового монаха, раритет, за который на любом приличном аукционе можно выручить целое состояние. А канцелярия Папы Римского заплатит еще больше, лишь бы вырвать эту книгу из нечестивых рук и вернуть ее в лоно церкви. Кстати, еще недавно данный трактат украшал собой одну из полок библиотеки Ватикана, откуда таинственным образом исчез, несмотря на все мыслимые и немыслимые меры предосторожности. Рассказывают, что это единственный экземпляр, написанный автором самолично. В переплете книги находится несколько ниток из его сутаны, а чернила, которыми она была написана, разбавлены слезами, пролитыми во время молитвенного экстаза. Хорошенько подумайте, милорд, прежде чем дотронуться до нее. Для созданий тьмы, даже тех, чья сила подобна вашей, такой поступок может оказаться губителен. Организация, которую я имею честь представлять, понесла бы невосполнимый ущерб в вашем лице. Кстати, остальные книги в этой посылке являются вульгарными подделками. Ваш знакомый контрабандист приобрел их на блошином рынке, не утруждая себя последующей проверкой. Они не стоят вашего внимания.
Ознакомительная версия.
