Итак, сайт Темных Охотников был сделан так, будто Темные Охотники являлись книж-ными персонажами. Многие этот факт примут на веру, но что если она пересмотрит этот во-прос, принимая во внимание предположение, что содержимое этого сайта не являлось врань-ем?
Она прожила свою жизнь, скрываясь, и единственное, чему она научилась… лучший способ спрятаться — жить открыто. Люди имеют привычку не замечать того, что у них под са-мым носом.
Но даже если они что-то и примечали, всегда находили объяснение. Например, что это — фикция, фантазия или детская шалость.
Без сомнения, Темные Охотники посчитали так же. В конце концов, в современном ми-ре, где каждый знал о вампирах и демонах и считал их голливудским мифом, им даже не было необходимости скрываться. Большинство людей просто напросто посчитают их эксцентричны-ми.
Она просмотрела заставку, потом переключилась на страницу, где хранились профайлы каждого из Охотников.
Она нашла только одного по имени Вульф Трюгвассон, чьего Оруженосца звали Крис. Предположительно Вульф был прОклятым воином-викингом…
Кассандра переписала фамилию Вульфа и решила поискать его в Ниллстроме — поиско-вой системе по древненорвежской истории и легендам.
— Попался, — прошептала она, когда компьютер выдал список результатов.
Рожденный от союза матери-христианки из Галлии[в древности — территория, примерно соответствующая территории современных Франции, части Бельгии, западной Германии и северной Италии] и отца-норвежца, Вульф Трюгвас-сон в середине восьмого века был известным авантюристом и рейдером. Его смерть не была зафиксирована ни в одном из источников. Фактически, говорилось, что он исчез на следующий день после победы над мерсийским военачальником, который пытался его прикон-чить. Часто встречалась версия, что он был убит одним из сыновей вождя той же ночью.
Кассандра услышала, как приоткрылась дверь ее спальни. Она подняла голову и увидела остановившуюся в дверном проеме Кэт.
— Занята? — спросила Кэт.
— Я тут еще кое-что искала.
— А, — Кэт шагнула вперед, чтобы читать через ее плечо. — «Вульф Трюгвассон. Пират. Захватчик и воин, он шел по Европе с огнем и мечом, нанимаясь и к христианам, и к язычни-кам. И было сказано, что служил он только мечу своему и брату Эрику, который странствовал вместе с ним». Интересно. Думаешь, это тот самый парень, которого ты повстречала в Инфер-но?
— Может быть. Слышала что-нибудь о нем?
— Нет. Хочешь, я спрошу Джимми. Он помешан на истории викингов.
Кассандра секунду поразмышляла над этим. Приятель Кэт состоял в Сообществе Рекон-струкции Старины и буквально жил в культуре викингов.
Но в данный момент ее не интересовало прошлое Вульфа. Только настоящее. Более того, ей был нужен его адрес.
— Этого хватит.
— Уверена?
— Ага.
— Ладно, — кивнула Кэт. — Тогда я отправляюсь в свою комнату и дочитаю книжку. Тебе принести чего-нибудь пожевать или попить?
Кассандра улыбнулась.
— Содовая подойдет.
Кэт исчезла только для того, чтобы тут же вернуться со Спрайтом. Кассандра поблагода-рила ее и, когда Кэт ее оставила, вернулась к своему занятию.
Кассандра лениво потягивала напиток, пока бродила по Интернету. Спустя час она так устала, что больше не могла держать глаза открытыми.
Зевнув, она посмотрела на часы. Всего лишь пять-тридцать. Но ее веки были столь тяже-лы, что она не могла больше бодрствовать, так она утомилась.
Выключив компьютер, она побрела к кровати, чтобы слегка вздремнуть.
Она отключилась, как только ее голова коснулась подушки.
Обычно она не видела снов, когда ложилась подремать после обеда.
Но сегодня все было иначе.
Сегодня сон настиг ее, как только она закрыла глаза.
Как необычно…
Но самым странным было то, что ее сонное царство не имело ни малейшего сходства с чем-то, что ей снилось раньше. Вместо ее обычных снов об ужасах и чарах, этот был мирным. Спокойным. И наполнял ее ощущением тепла и безопасности.
На ней было мягкое темно-зеленое платье, будто у какой-то средневековой дамы. На-хмурившись, она прошлась рукой по материалу, который был мягче замши.
Она стояла в одиночестве у старинного деревянного стола внутри каменного коттеджа. Теплый огонь горел в огромном очаге. За окном завывали ветра, шумно хлопая деревянными ставнями, пытающимися не впустить внутрь зимнюю стужу.
Она услышала кого-то у двери позади нее.
Кассандра обернулась в тот самый момент, когда Вульф раскрыл ее плечом. Сердце де-вушки остановилось, когда она на миг увидела его, одетого во что-то вроде кольчужного жиле-та. Его массивные руки были обнажены. Поверх торса в кольчуге — кожаный жилет, с выплав-ленным скандинавским узором. Рисунок походил на татуировку, покрывающую его правое плечо и бицепс.
Конический шлем с прикрепленным к нему кольчужным воротником закрывал его голову и бросал тень на лицо. Если бы не эти настойчивые обжигающие глаза, она никогда бы не узнала под ним Вульфа. На плече его лежал боевой топор, который он придерживал рукой. Он выглядел диким, первобытным. Мужчиной, когда-то правившим миром. Тем, кто ничего не боялся.
Темный взгляд прошелся по комнате, затем остановился на ней. Медленная, обольсти-тельная улыбка озарила нижнюю часть его лица, слегка показывая клыки.
— Кассандра, любовь моя, — поприветствовал он. Голос его был мягким и завораживаю-щим. — Что ты здесь делаешь?
— Даже не представляю, — честно ответила она. — Я даже не имею понятия, здесь — это где?
Он рассмеялся — глубокий, рокочущий звук, — затем прикрыл и запер дверь.
— Ты у меня дома, виллкат. Точнее сказать, когда-то давным-давно это был мой дом.
Кассандра оглядела место со спартанской обстановкой: стол, стулья и огромная, покры-тая мехами кровать.
— Странно, я считала, что у Вульфа Трюгвассона должен быть совсем другой дом, а не вот это.
Он положил топор на стол, потом снял шлем и положил его поверх.
Кассандру буквально сразила наповал мужественная красота стоящего перед ней муж-чины. Мало кто мог соперничать с исходящей от него неприкрытой сексуальной притягатель-ностью.
— По сравнению с фермой, на которой я рос, это целое поместье, миледи.
— Правда?
Вульф кивнул и, схватив, поставил ее перед собой. Его глаза опалили ее, наполняя глу-бокой болезненной нуждой. Девушка точно знала, чего он хотел, и, хотя она едва его знала, она была больше чем готова отдать это с радостью.
— Когда-то мой отец имел славу воинственного налетчика, но он принял обет бедности за несколько лет до моего рождения, — хрипло произнес Вульф.
Его признание удивило Кассандру.
— Что же его заставило?
— Гибель людей. И, боюсь… любовь, — его хватка окрепла. — Моя мать-христианка была захваченной в плен рабыней. После одного из набегов моему отцу ее подарил его отец. Она ему нравилась, забавляла его. И, в конце концов, приручила когда-то гордого воина и превратила его в покорного фермера, который отказывался поднимать меч, чтобы угодить недавно открытому для себя Богу.
На его лице девушка видела неприкрытые эмоции. Презрение, которое он испытывал к тем, кто выбрал мир, а не войну.
— Ты не согласен с его выбором?
— Нет. Что хорошего в мужчине, который не может защитить себя и тех, кого любит? — Его глаза потемнели, стали смертоносными. Его внутренняя ярость вызывала в ней оз-ноб. — Когда Юты[германское племя, жители Ютландии, материковой части Дании, занимающей северную часть Кимврского полуостров; после завоевания в V в. острова данами, смешались с ними. ] ворвались в нашу деревню, чтобы грабить и захватывать рабов, мне рассказывали, что он поднял руки и просто пропустил их. Все, кто выжил, проклинали его за трусость. Он, одно только имя которого заставляло врагов трястись от ужаса, был убит как беззащитный телок. Я так и не понял, как он мог стоять там, принимая смертельный удар и даже не пытаясь себя защитить.
Кассандра дотянулась до его брови, разгладила ее пальцами. Она чувствовала его боль. Но не ненависть или снисходительность была в его голосе — вина.
