Кэш редко верила синоптикам, ей иногда хотелось сказать, что гидрометеорология — больше искусство, чем наука. Но Эмили было не переубедить.
— Совсем промокла. Давно стоишь?
Сердце пропустило удар и кажется затаилось, Кэш повернулась к говорящему. Лекс.
Он стоял рядом, всего в шаге от нее, заправив руки в карманы брюк и приподняв воротник плаща от задувающего вместе с влагой ветра. Не застегнулся, но шею бережет или модничает. Кэш мысленно фыркнула.
— Не знаю. Когда приехала дождя не было. А ты здесь что делаешь?
Лекс посмотрел на нее искоса, слегка дернув плечом, и вновь перевел взгляд вперед.
— Приезжаю время от времени, но если это место зарезервировано…
— Прекрати! — перебила она его, слегка поморщившись от его слов: он не прекращает ёрничать. — Это был просто вопрос. Я не встречала тебя здесь раньше, только и всего.
До того, как он встретил ее в морге, он приезжал сюда ежедневно, наблюдал за работой спасателей, так что даже закрадывалась крамольная мысль присоединиться к ним. После, он был здесь лишь однажды, в тот же день после морга, очень поздним вечером.
Кажется, что все произошедшее разделило его жизнь на три части: до крушения, во время и после.
— И я тебя тоже.
Она повернулась к нему всем корпусом и Лекс сделал тоже самое, глядя на ее мокрое лицо, по которому бежали капли воды, наполняли ресницы и тут же срывались с них ей на щеки, продолжая свое путешествие дальше по лицу, на шею, прячась и теряясь под одеждой.
Он ощущал напряжение, как если бы готовился к прыжку.
Лекс сам не знал, что заставило его подойти к ней, просто заметил на улице неподвижную девушку, ноги сделали все остальное, привели его к ней.
— Ты всегда такой невыносимый или это такой способ набить себе цену? Такая отличительная черта банкиров?
— Нет, не всегда, лишь с лгуньями.
— Я лгунья? Ты ничего не перепутал?
Кэш провела по лицу, смахивая капли, что норовили попасть в глаза и превратить мир в его матовую версию. Хорошо, что она сегодня без косметики, иначе была бы похожа на Джокера, Тима Бёртона.
— Нет! Не перепутал, девушка весом в центнер!
Они ведь только встретились! Все должно было быть… Мило?
— Что? Да это смехотворно!
Кэш даже нахмурилась, не зная, как реагировать на столь нелепое обвинение. Можно было рассмеяться, но ей не хотелось. Также, как ей не хотелось уходить, что в другой раз она обязательно бы сделала — выслушивать претензии от едва знакомого человека? Пфф! Это не про нее! Но сейчас, это было похоже на то, как будто в ней разжалась пружина до этого активно и туго закручиваемая, выпуская поток эмоций наружу.
— Хорошо. Ты повеселилась в лифте, признаю, что было в этом нечто забавное. Но я не смеялся, когда ты делала вид, что мы не знакомы. Как громко ты хохотала…
— Негромко, — перебила его Кэш, уязвленная его уничтожающим тоном, губы помимо воли изогнулись, выпуская ядовитую улыбку.
Лекс сделал к ней шаг, нависая над ней, девушка подняла лицо, встречаясь с ним глазами, не отводя их и отвечая на его злость таким же злым взглядом.
— Негромко?! Знаешь ли ты…
Он осекся, не желая произносить дальнейших слов, не желая видеть и чувствовать жалость к себе, а то и хуже — презрение. Пожалуй, он ошибся в ней. Все что осталось от тех заблуждений — притягательный аромат, только это и было в ней правдой. Только это из всех его фантазий, запах он придумать себе не мог.
— Я рад, что ты жива и здорова. Передавай привет Кристоферу.
Выдал он и, развернувшись, пошел прочь отсюда, с намерением никогда не возвращаться сюда больше. Кэш взяла его за руку, успев поймать, сама не понимая того, что творит.
— Лекс! Подожди, пожалуйста.
Он остановился, тут же прокляв себе за это, но и не обернулся, тонкие пальцы скользнули по его руке.
— Я не хотела тебя обидеть ни тогда, ни сейчас. Тогда я думала, что ты человек, ты ведь понимаешь, что такое не нужные вопросы? А потом, появился ты и Кристофер. У нас с ним был непростой период, и я повела себя, как дура. Я признаю это. Я не могу вернуть тот день назад, но я не смеялась и не хохотала, я просто спала.
Лекс обернулся, дослушивая конец фразы и глядя при этом ей в лицо, на то как она переводила взгляд, ища в его лице что-то. Все раздражение в миг улетучилось, стоило увидеть ее полные сожаления карие глаза. Она не выпускала его руки из своей, нервничая поддергивая пальцами.
— Поверь, встретив тебя как-нибудь, я бы сделала тоже самое, что и сегодня — пригласила бы тебя выпить кофе и сказала бы, что ты невыносим. Мне было не все равно на то, жив ты или нет, я наоборот радовалась, что ты спасся. И я бы искала тебя, честно.
Лекс только тяжело вздохнул на все это, притянув ее к себе и сжав в объятьях. Девушка обняла его в ответ, спрятав лицо на груди, отчего рубашка вмиг, окончательно промокла, а кожу обожгло горячее дыхание.
— Чёрт возьми, Кэш. Лучше бы ты этого не говорила.
Они все-таки попали в тот гриль-бар, но все случилось гораздо позже и ближе к вечеру, перед этим они заехали в какую-то химчистку.
Внутри все выглядело так, словно они зашли к кому-то в гости в фешенебельную квартиру. Самих производственных помещений видно не было, лишь в воздухе витал едва ощущаемый запах не то порошка, не то кондиционера. Их одежду приводили в порядок, чистили, сушили, гладили, а может даже меняли полностью или перешивали. За такие деньги они вполне могли сделать это.
— А ты уверен, что это не квартира? Кажется, что здесь живут…
Кэш оглядела помещение: книги на полках, какие-то милые вещички, вазы с цветами и самое главное — отсутствие рекламных проспектов.
— Если ты намекаешь, что я привел тебя к себе домой, то это не так.
Девушка наградила его удивленным взглядом, а потом и вовсе приподняла брови, состроив вопросительное выражение лица. Лекс подавился смешком, последний час он то и дело, что смеялся глядя на девушку и слушая отпускаемые ею остроумные замечания, иногда не совсем безобидные шутки. Пикироваться остротами с ней было в одно удовольствие — никаких обид и переходов на личности.
— Нет, у меня стойкое ощущение, что сейчас появятся хозяева и выгонят нас взашей.
— Но ты сомневаешься, что это моя квартира, почему?
— Потому что, — выговорила она предельно четко, — твоя домработница смотрела на тебя почти, как на ничтожество, от тебя не пахло этим цветком, и ты до сих пор не переоделся. Либо у тебя так мало одежды или мы все-таки в химчистке, с серьезной заявкой на приставку «люкс».
Кэш подняла чашку с горячим чаем, в который раз покрутив ее в руках и отставив на место. Она терпеть не может эту гадость с жасмином, а у них тут оказалось с ним практически все, даже одежда и та пахла этим цветком. Лекс сидел через столик от нее также, как и она облаченный в белоснежный махровый халат. Он в отличие от нее давным-давно расправился с напитком и его чашкой стояла пустой.
— Скорее элитная.
— Ну, хорошо. Элитная прачечная — в Нью-Йорке и в самом деле есть все.
В первые мгновения Кэш не без напряжения ожидала, что в его руках появится ноутбук, начнет пищать пейджер или на худой конец миниатюрный телефон, словом все, чтобы постоянно быть на связи и решать насущные вопросы, быть в курсе новостей и подписывать важные документы. В этом случае, ей бы доставались односложные ответы, раздражение и неминуемое разочарование, пришлось бы искать пульт от телевизора, чтобы не было совсем уж скучно.
Мягкие кушетки, стеклянная мебель, высокий ворс светлого ковра, огромный плазменный телевизор во всю стену, с мелькающими в нем танцующими людьми. Звука не было, скорее всего техника играла в этом помещении декоративную роль, исполняя роль фона.
Лекс наблюдал за ее мужественными попытками отпить чай, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться вновь так выразительно было ее отвращение.
— В Америке есть все, это ты хотела сказать. Прекрати уже мучить себя.
