Теперь у меня полыхали не только щеки. Горела я вся: от пяток до кончиков волос, больше не замечая ни осенней прохлады, ни шепчущего в кронах лип ветра.
Эрон, естественно, тот еще паразит. Но он красив и многое умеет. Очень многое. Если поцеловаться с ним на темной аллее, никто не узнает. А если и узнают, то кто осудит? Мы оба совершеннолетние и не связаны другими отношениями.
В конце концов, это же просто поцелуй. На выпускные экзамены кое-кто из одноклассниц пришел вот с таким животом, а я, балда, три года хранила верность парню, с которым за это время чмокнулась несколько раз, и то не особо всерьез. Сомневаюсь, что, будучи абсолютно равнодушным ко мне и считая, что у меня тоже нет никаких чувств, Альт терпел изо всех сил и держал мужские потребности в узде. Так какого черта я и теперь должна соблюдать монашеские обеты?
Губы Эрона были настолько близко, что я чувствовала на себе его горячее дыхание. Взгляд, бросаемый из-под полуопущенных длинных ресниц, сводил с ума. Он ждал лишь моего ответа. И чего я медлю…
Недалеко от нас на аллее кто-то громко прокашлялся. Волшебство момента мгновенно рассеялось. Вздрогнув, я отстранилась от Эрона, а тот хмуро обернулся на звук.
На дорожке, слабо освещенной огнями шестого корпуса, появился Март. Черная кожаная куртка с заклепками была лихо расстегнута, руки засунуты в карманы. Глаза блестели зловеще, когда он подошел к скамейке и бесцеремонно втиснулся между нами, закинув руку мне на плечо.
В тот же миг Эрона будто подменили. Только что он со мной едва не ворковал, а теперь от него веяло холодом. Я никогда не понимала, почему в книжках сравнивают людей с натянутыми струнами, ведь в этом нет ничего опасного. Теперь поняла. Казалось, тронешь его – и струна не колыхнется, издавая звук, а лопнет, ударив тебя и оставив на коже кровавый след.
Что бы ни случилось в Проклятом лесу, оно превратило отношения двух парней в сплошную зону боевых действий. Наблюдая за ними, я все меньше и меньше склонялась к мысли, что дети тогда просто заблудились. Казалось невозможным, чтобы из этого выросла подобная вражда.
Март широко и зло улыбнулся.
- Привет, Эльза. И тебе, Рон. Как это мило с твоей стороны – я как раз шел проверить свою ненаглядную, как бы что с ней не случилось темным воскресным вечером, а ты уже за ней по-дружески присматриваешь. Спасибо!
- Забавно, – в голосе Эрона сочилось не меньше яда, чем у Марта. – А Эльза считает, что она не твоя девушка.
- Эльза действительно так считает или ты старательно пытаешься ее в этом убедить? – парировал тот.
Я тяжело вздохнула.
Почему мне кажется, что если я исчезну, то они этого даже не заметят?
Но вообще следовало признать, что Март, хотя и раздражал немного своим нахальством, появился вовремя. Я чуть не сделала того, о чем позже сильно бы пожалела. Едва не присоединиться к толпам одурманенных и использованных Эроном девчонок… О его похождениях по академии гуляют целые легенды! Как бы это странно ни звучало, я была о себе лучшего мнения.
- Может, ты просто уберешься и дашь нам с Эльзой спокойно поговорить? – жестко спросил Эрон.
- А ты поинтересовался у Эльзы, хочет ли она с тобой разговаривать? – Март повернулся ко мне, пристально вглядываясь в глаза. – Эльза. Мне вышвырнуть его или ты правда хочешь, чтобы он остался?
Ладонь на моем плече сжалась сильнее. Каким-то образом я поняла, что Март спрашивает моего мнения не «ради галочки» и не потому, что ему просто нужен повод сцепиться с Эроном. Ему был по-настоящему важен мой ответ.
А мне не хотелось его разочаровывать. И чтобы он убирал руку – тоже. Она была теплой и ласковой.
Но и становиться причиной драки у меня желания не было.
Только, как обычно, я не успела и рта раскрыть.
- Может, хватит перекладывать решение на других? – резко произнес Эрон. – Хоть раз в жизни не приплетай никого к нашим с тобой проблемам. Мало, что ли, людей из-за тебя пострадало?
С лица Марта как будто махом сняли все оттенки, оставив лишь белый цвет. Взгляд стал таким острым, что о него можно было порезаться, как о бритву. Медленно, будто сдерживая себя, чтобы не вцепиться противнику в горло, Март развернулся к нему.
В школе мне часто приходилось наблюдать за драками. Рабочий район, обычная школа, дети из неблагополучных семей – грызня не была чем-то из ряда вон выходящим. Но я впервые слышала, чтобы кто-то говорил так тихо, как человек, который способен убить. Прямо сейчас.
- Это мне говоришь ты, трус и лжец?
На скулах Эрона от гнева выступил румянец.
- Ты заберешь свои слова обратно. Извинись или…
- Или что? – перебил Март. – Ты сбежишь, как и всегда?
Зря он это сказал. Ох зря.
Со всей его ангельской внешностью Эрон никак не походил на человека, который может похвастаться таким же ангельским терпением. Он первым подскочил со скамьи и начал колдовать. А следом поднялся и Март, закрывая меня спиной.
Мне бы в самом деле отбежать куда-нибудь, но я была так поражена, что забыла, как шевелиться. У студентов, пусть и драконьих наследников, мне такого мастерства еще не встречалось.
Ночь над Эроном как будто проткнули ножом в нескольких местах. Из дыр в пространстве начало появляться старинное холодное оружие – мечи, боевой топор, короткие метательные копья… Вероятно, это была какая-то родовая магия. Ничто не могло взяться из ниоткуда, а клинки, ловившие отблески фонарей на аллее, отнюдь не выглядели иллюзорными. Я терялась в догадках, откуда Эрон их достал. Из карманов в пространстве, которые всегда «носил» с собой? Или это порталы в какое-нибудь хранилище старины?
Колдовство Марта было чуть проще – только на вид. Он расставил руки, и в воздухе заплясали светящиеся, искрящие шары. Когда я поняла, что это, то едва сдержала вскрик.
Шаровые молнии! Электрическая магия – одна из сложнейших в управлении. Как студент третьего курса умудряется ее контролировать?
Оружие замерло в воздухе, остриями направившись на Марта. Хватило бы движения пальцем, чтобы он превратился в подушечку для иголок. Но и Эрона окружили опасно помигивающие в темноте сферы. Легкое мановение руки – и король академии станет подгоревшим рагу.
Смертельная магия была готова вот-вот пойти в ход.
- Отойди, Эльза, – хрипло произнес Март. – Не хочу, чтобы ты пострадала.
Я занервничала. Да к черту, что меня могут ранить! Нельзя допустить вообще ничье убийство!
Когда прошел первый ступор от того, что эти двое оболтусов решились на подобную магию прямо посреди академии, мысли понеслись в бешеной скачке. Сейчас парни однозначно наделают глупостей, но как это пресечь? Завизжать? Если сбегутся все студенты вместе с преподавательским составом, это делу не поможет. Применить магию? Позавчера на перемене студент-второкурсник не справился с простейшим заклинанием телекинеза, и учебник прилетел ему не в руку, а в глаз, оставив здоровенный синяк. Как бы уже я не поубивала нас всех, решив сейчас что-нибудь наколдовать. Броситься между Эроном и Мартом и убеждать их угомониться? Ну да, так бы, наверное, поступила любая нормальная девушка на моем месте.
Увы, меня нормальной вряд ли можно было назвать. Поэтому мне не пришло в голову ничего, кроме как сделать глубокий вдох, затем выдох и заняться тем, что у меня получалось гораздо лучше колдовства: занудствовать.
- Вы в курсе, что боевые заклинания запрещены на территории академии, исключая тренировочный зал, и даже там они должны читаться под присмотром преподавателя? Это пункт восемь, подпункт три правил вуза. За неразрешенную практику в боевом колдовстве можно получить выговор со штрафом. Подпункте четыре: если выяснится, что заклинание было направлено на любое живое существо, за нарушением может последовать незамедлительное исключение. Уверены, что хотите этого?
Додумайся они ранить друг друга, не говоря уже об убийстве, их бы исключили и так, а то и посадили бы в тюрьму. Но их внимание мне отвлечь все же удалось – оба озадаченно уставились на меня.
