Когда падаешь в небо, лучше ничего не говорить… здесь нет места для слов. А когда они звучат, приходит осознанность, и я, вздрогнув, тут же попыталась отстраниться.
— Черта с два! — прорычал Арнел.
И его губы снова накрыли мои — требовательно, жестко, почти жестоко, но лишь до тех пор, пока я не прижалась к нему чуть сильнее. И жестокость сменилась нежностью. Упоительной, сладкой, сводящей с ума, согревающей, пробуждающей тепло в глубине груди, нежностью. И я забыла обо всем. Предательстве, фактическом состоянии пленницы в Вестернадане, расследованиях, ненависти к драконам, особенно к этому. В этот миг, когда он так крепко держал меня в объятиях и осыпал поцелуями, я почему-то вспомнила о том, как Арнел в нашу первую встречу затопил огонь в камине, чтобы я не замерзла. И как спас от нападения и пули, хотя на тот момент ни я ни он не были обязаны друг другу ничем.
А сейчас?
Я распахнула ресницы и посмотрела на Арнела. Он прервался на миг и взглянул в ответ совершенно затуманенными страстью глазами.
Краткий миг между адом и раем…
Почему я никогда раньше не замечала, насколько он красив? Особенно вот такой, со слегка растрепавшимися волосами и взглядом, полным любви.
В ледяном небе ослепительно сияли холодные звезды, я подняла руку, коснувшись черных волос, убирая пряди с безупречно мужественного лица, и понимая, что хочу навсегда сохранить в памяти этот миг. Этот волшебный, нереальный, сказочный миг… второго не будет.
— В твоих глазах застыли слезы, — тихо сказал лорд Арнел.
— Нет, и мысли об этом не было, — солгала я.
Дракон странно усмехнулся. Движение его руки, и меня бережно укутал мой плащ, затем второй плащ. Когда я успела их снять? Я неловко убрала руки с его плеч, отступила, избегая взгляда темных проницательных глаз, следивших за каждым моим движением, и холодно напомнила:
— Сделка.
Несколько секунд Арнел молчал, затем задумчиво, словно думал явно о чем-то другом, рассказал:
— Юный герцог Клеймор сообщил, что его противник слеп на один глаз. На левый глаз. Но Кристиан выяснил, что лорд Уотторн уже участвовал в нескольких дуэлях, и слепота ничуть не помешала ему прикончить своих противников. Закономерным было предположить, что повреждения глаза являются несколько… преувеличенными. Поэтому я подготовил мальчишку с учетом данной детали.
Я зябко поежилась, сильнее закутываясь в плащ. Ходили слухи, что пуля герцога Клеймора попала именно в левый глаз Барти Уотторна… звучало жутко, к счастью на похоронах раскуроченная часть лица была скрыта черным кружевом.
— Мне жаль, — вдруг добавил лорд Арнел, — что в тот момент я не выяснил всей ситуации. Гордый и не терпящий жалости к себе мальчик хотел отомстить, но не желал вдаваться в подробности. А нам не потребовалось даже наводить справки, чтобы выяснить, насколько безнравственной личностью был Барти Уотторн. Но я бесконечно корю себя за то, что не потрудился выяснить все обстоятельства дела.
— И что бы тогда изменилось? — вновь глядя на поместье Арнелов вдали, тихо спросила я.
— Как минимум, вам стало бы известно, что все шрамы и повреждения, а они были крайне невелики, лорду Бартоломео Уотторну исцелили в тот же день.
В совершеннейшем потрясении я недоуменно воззрилась на лорда Арнела.
— Да вы шутите! — возглас вырвался непроизвольно.
Дракон лишь усмехнулся в ответ.
— Анабель, — протянул он с той же проникновенной нежностью, с которой почти только что целовал меня, — поверьте, я бы предпочел пошутить, нежели сообщить вам, что вас весьма долго, подло и жестоко обманывало все семейство Уотторнов.
Я опустила голову, тяжело дыша и пытаясь осознать услышанное. Ветер трепал мои лишенные лент и заколок волосы, чудовищная правда терзала сердце.
Дракон неслышно приблизился, заботливо накинул капюшон на растрепанные волосы, сильнее закутал меня в плащ и обнял. Просто обнял, крепко прижав к себе.
— Я полагаю сегодня, мисс Ваерти, вам лучше отправиться спать, — тихо произнес он, прикасаясь губами к моим волосам.
Мне бы этого хотелось. Действительно хотелось бы. Вернуться в дом профессора Стентона, забраться в теплую ванную, и выкрутив кран на полный напор воды, так чтобы заглушались все звуки, разрыдаться, горько оплакивая свою жизнь. А еще мне бы очень хотелось забыться сном, но…
— Лорд Арнел, — я подняла голову и наши губы невольно встретились.
Соблазн рухнуть в небо вновь был так велик, но…
— Герцог Карио лишь верхушка айсберга, как мы с вами уже прекрасно понимаем. Увы, но я и мои домочадцы оказались правы — в Городе драконов все против драконов, даже сами драконы. И это факт. Факт с которым нам с вами следует разобраться.
Произнося каждое из этих слов, я касалась его губ. Непростительная вульгарность и непристойность, но… я не отодвинулась. Он тоже.
— Забавно, что вы не встали на сторону леди, — улыбнулся лорд Арнел.
— А я не считаю и не могу воспринимать безжалостных продающих и убивающих детей дам — достойными звания "леди". Они не леди. Они чудовища.
Тяжело вздохнув, Арнел отстранился сам, вновь поправил плащ на мне, и тихо сказал:
— Когда все это закончится, и мне не придется более каждую секунду ожидать очередного удара в спину, мы с вами поговорим, Анабель. О нас с вами. И о тех ставших более чем очевидными во время нашего поцелуя чувствах, что вы питаете ко мне, несмотря на все ваши попытки скрыть это.
Я спокойно встретила его напряженный взгляд. Где-то наверху завывал ледяной ветер, далекие звезды сияли холодным безразличным сиянием, а я… я сказала правду.
— В вашей жизни не будет ни секунды, в которую вы бы не ожидали удара в спину, или просто очередного удара. Лорд Арнел, я уже говорила вам о том, что вы из тех, кто пишет историю, кто вращает жернова событий, кто стоит у штурвала в любой шторм, кто способен сам стать неудержимой стихией, безжалостно разрушающей все на своем пути. Вся ваша жизнь — это борьба. И чем больше я узнаю об этом городе, тем отчетливее понимаю, что вы сражаетесь уже очень-очень-очень давно. Сначала ржавые драконы, пытающиеся проникнуть в склеп отцов-основателей, после интриги герцога Карио, убийства девушек, и наличие Зверя, в конечном итоге практически утопившего в крови полицейское управление. Теперь же выясняется, что пособницами Карио были не только ваша леди-бабушка и мачеха, но в целом практически все леди высшего общества Вестернадана, и вам придется разобраться и с этим. То есть — снова война. И ей нет ни конца ни края, потому что вы, это вы — вы не останетесь в стороне, вы примете бой. Не смею вас осуждать за это, напротив — ваша волевая и сильная натура, коей не чуждо чувство справедливости, восхищает меня. Но… боюсь, чем больше вы узнаете меня, тем отчетливее понимаете, что и моя жизнь не была простой. И я устала. Я хочу спокойствия и счастья. Тихого, семейного, уютного счастья, без тревог, волнений и необходимости бороться за жизнь своих близких каждое мгновение.
Прекрасное словно высеченное из мрамора лицо гордого дракона словно окаменело.
— Анабель… — почти стон.
Судорожно вздохнув, я продолжила:
— Нас с лордом Горданом объединяет одно общее желание — обрести тихое семейное счастье, без тревог и волнений. Он мечтал об этом с раннего детства, я… с девяти лет. Несомненно, я заслуженно восхищаюсь вами, порой — неистово ненавижу, и, возможно, где-то в глубине души даже люблю, но…
— Но лорд Гордан предпочтительнее? — хрипло уточнил дракон.
— Да, — я не видела смысла скрывать правду. Но опасаясь за жизнь младшего следователя, добавила: — Или он, или кто-то другой. Кто-то, кто будет близок мне по возрасту, мировоззрению, жизненным ценностям и приоритетам. Мне хочется верить, что вы меня поймете.
— Никогда.
Слово — как удар кнутом. Как от удара я и вздрогнула.
Арнел пристально смотрел на меня так, как дикий голодный зверь на загнанную в угол добычу. Добычей я себя и ощущала несколько не самых приятных мгновений в моей жизни. Но затем его взгляд изменился, и дракон тихо произнес:
