Комендантша снова зарделась, не спеша забирать у деда руку:
— Для такого приятного мужчины, Глеб Харитонович, я просто Маришка.
Я все же спряталась за деда, потому что эта «просто Маришка» начала так беззастенчиво строить ему глазки, что я уже не могла сдерживать смех. Маме в этот момент тоже было нелегко, потому что за дедом места больше не было.
А вот заяц удивил. Он соскочил с маминых рук и, оказавшись на стойке прямо перед комендантшей, пробасил:
— Детка, зачем тебе этот старый облезлый ходок? Посмотри лучше на эти лапы, — демонстрируя их, он пробарабанил ими по стойке, — на этот милый шаловливый хвостик, — тыгыдынц хвостиком, — и на мое длинное красивое… ухо! — и, поиграв бровями, добавил: — У меня, кстати, еще одно есть.
У бедной женщины от такой самопрезентации отпала челюсть, дед от характеристики себя любимого опешил, а мама умудрилась-таки уместиться за его спиной и изо всех сил сдерживалась, чтобы не захохотать.
— Эм… — наконец, отмерла комендантша. — Я подумаю над твоим предложением. А пока… Глеб Харитонович, так кого вы привели?
— Варвара! — позвал дед и, не найдя меня, обернулся. — Вы что тут делаете?
Мама тут же вернула серьезное выражение лица, но смешинки из глаз убрать была не в силах. Я тоже попыталась собраться, но у меня это получилось гораздо хуже, чем у мамы. Дед вздохнул, покачал головой и вытащил меня из-за своей спины.
— Вот, нужно заселить эту девочку: Варвару Лучегорскую.
Комендантша извлекла из-за стойки такой же планшет, как и у девушки у ворот, и что-то на нем понажимала:
— Комната 546, поднимайтесь на пятый этаж, там вас будет ждать домовушка с комплектом постельного белья, она объяснит, что здесь и как.
Я опешила — какой пятый этаж? В этом здании их всего три! Я же не слепая и не разучилась считать! Но задать этот вопрос не успела — сзади нас уже подперли другие новоселы, и мама подтолкнула меня вперед.
— Вы идите, а я здесь посижу, — хрипло сообщил нам фамильяр, продолжая томно оглядывать комендантшу. — Маришка, ты же не против?
Женщина на всякий случай отодвинулась от нежданного ухажера чуть дальше:
— Против. Я, между прочим, на работе.
Уши зайца поникли, закрыв ему глаза, и он трагически воскликнул:
— Я тебе совсем не нравлюсь? — и приоткрыл один глаз, чтобы понаблюдать за ее реакцией.
Однозначного «нет» не последовало, и Мотя воспрял духом и распрямил уши.
Я решила от греха подальше забрать своего мохнатого друга и подхватила его со стойки.
— Варя! Верни меня немедленно!
— Мотя, ты же видишь — дама занята, — прошептала я ему на ухо. — Ты будешь только мешать. — Это замечание зайца не вразумило, и он продолжил вырываться, хотя я основательно зажала его под мышкой. — Ну, Мотя, а вдруг по дороге в комнату появится кто-то, кому нужно будет отгрызть его орешки, а тебя не будет? — сражаясь с ним и стараясь удержать в руках скейт, выдала я.
На этот раз аргумент оказался весомым, потому что заяц перестал выворачиваться. Я выдохнула, и мы продолжили наше восхождение.
Я все ждала, что когда закончится третий этаж, мы уткнемся в дверь, ведущую на чердак или какой-нибудь тупик. Но мы прошли четвертый, стали подниматься на пятый, а лестница вела еще выше!
Я высунула голову в пролет и посмотрела наверх. Действительно, там еще как минимум два этажа, а дальше словно белое марево колыхалось — непонятно, что там.
Мама остановилась рядом.
— Что, удивляешься?
— Ага. На улице только три этажа видно, а здесь…
— А здесь… По-моему, никто точно не знает, сколько здесь этажей. Сколько надо академии, столько и открывается. Пространственная магия.
— Этот как с парковкой?
— Нет, там все намного проще, к тому же, как ты знаешь, живым существам туда попадать нельзя — умрут. А здесь все для живых существ.
— А почему никто не знает, сколько здесь этажей? Неужели трудно посчитать?
— Посчитать легко, — ответил дед, который ушел немного вперед и теперь ожидал нас на лестничной площадке. — Только их число каждый раз разное. И, кстати, 546 комната не значит, что она каждый раз будет находиться на пятом этаже. Вполне может статься, что завтра тебе придется топать на десятый, чтобы ее найти. Так что всегда смотри номер этажа, прежде чем на него зайти, — и он демонстративно постучал по стене, на которой была прикреплена большая медная и блестящая цифра пять.
Глава 8
Глава 8
Стадион, на котором собрались первокурсники, чтобы выслушать вступительную речь ректора, был большим, даже, можно сказать, внушительным. Мне показалось, что по размерам он превосходит любой из земных. Трибуны уходили высоко вверх, и сразу становилось понятно, что на местных матчах происходящее на поле видно всем.
Родственники первокурсников расположились на трибунах, старшекурсники частично размазались по краю стадиона, частично не пришли на официальную часть, а мы — первокурсники — кучковались перед трибуной в середине.
Я с интересом осматривалась в толпе, пытаясь отыскать табличку с надписью Факультет Ходоков, чтобы примкнуть к своим, но отчего-то никак не находила.
На глаза попалась такая же неприкаянная девчонка, как я.
— Привет! Тоже не можешь найти свой факультет?
— А? — она обернулась и посмотрела на меня широко распахнутыми зелеными глазами. — Да.
Девушка была миловидной, настоящая анимешная няшка! Я, наконец, заметила ее острые ушки и воскликнула:
— Ты эльфийка!
— Да, — кажется, она немного смутилась от моего возгласа. — Я из параллельности Эллиэль, меня зовут Кэссиндриэль. А ты?
— А я Варвара, ведьма с Земли Изначальной.
— Правда?! — ее глаза стали еще больше. — Здорово! Но ведь ведьмы не учатся в Академии Примы… — она сдвинула брови.
— Так я ж еще и ходок!
— О! И я ходок!
— Будем знакомы, — улыбнулась я девушке. — Кстати, наш староста, видимо, самый что ни есть настоящий ходок, — я снова вытянула шею в поисках таблички с названием факультета. — Все где-то ходит и ходит…
— Ага, вон боевики, вон артефакторы, там бытовики и целители…
— А там Чихуак, — констатировала я, глядя, как рассекая и расталкивая толпу, ко мне несется улыбающийся гоблин.
— Какой чихуак?
— Полный… полный чихуак, — ответила и расплылась в широкой улыбке.
— Привет, Варюха! — налетел он на меня.
Ростом он чуть ниже меня, но это не помешало ему с силой сдавить мои бедные ребра, а потом еще и подкинуть вверх. Хорошо, он каким-то чудом не отдавил мне ступни своими ластами, которые по недоразумению называются ногами.
— Привет, — ткнула я его локтем в бок. А нечего было меня так душить, мы, ведьмы, между прочим, совсем не злые, но всегда ответим любезностью на любезность.
— Эй, ты чего?
— Так соскучилась же!
— Это вообще-то была моя фраза! — возмутился он, а я развела руками.
— Кстати, забыла в прошлый раз тебя спросить: ты на какой факультет поступил?
— Так на бытовой! Буду зельеваром! — подбоченился гоблин.
— А что, на бытовом только зельеварению учат? — удивилась я.
— Ну ты совсем дремучая! — он демонстративно постучал себя кулаком по лбу. — Первый год на всех факультетах общий, где-то даже и два года, но потом-то нужно выбрать специализацию. Я уже решил, что выберу зельеварение. Даже у тебя на факультете около пяти специализаций, неужели ты не интересовалась?
И что? Мне теперь признаваться этому троллю в гоблинском обличии, что-таки да, не интересовалась? Он же меня потом этим до конца учебы будет подкалывать! Но откуда мне было знать про эти специализации? Ну, Ходок я и Ходок, что там можно специализировать? К тому же никто не спешил меня по этому поводу просвещать: то ли не посчитали нужным, то ли просто забыли — забот и так хватало.
— Интересовалась, конечно, но больше ходоками, — невозмутимо ответила я. — Кстати, знакомься! Это моя новая подруга Кэссиндриэль.
— О! Эльфийка! Класс! — и он протянул ей руку. — Чихуак!
