Смотреть на эти издевательства мне было невыносимо. Я не выдержала и, завернув откусанный батончик и положив его в рюкзак, решительно направилась к Харрису. Мои кудри плясали по плечам, отливая яркой медью от света солнца.
Толстяк Энн снова пнул Роберта и тот рухнул лицом на траву. Наполненный болью вопль, который он издал, заставил меня поежиться, отчего шагу я прибавила.
— Оставь его в покое, Харрис! — крикнула я, подходя к ним.
Арнольд и его дружки-имбецилы подняли на меня удивленный взгляд.
— Опять ты, Эванс, — презрительно фыркнула Блэр.
Арнольд издал свист. Роберт нащупал очки и начал подолом рубашки их протирать.
Арнольд широко улыбнулся и близко подошел ко мне. Крепко сжав кулаки, я смотрела ему в глаза и не чувствовала никакого страха.
— Что ты вякнула, Эванс? — с издевкой поинтересовался Арнольд.
— Я сказала, чтобы ты оставил его в покое, — холодно произнесла я.
Арнольд продолжил издевательски улыбаться.
— А не пойти ли тебе на хрен, гребанная манда? Или заступаешься за этого нищеброта-ублюдка, чтобы потом с ним сосаться, как ты любишь делать? — он облизнул свои губы.
— Чего?! — крикнула я. В моем голосе звучало возмущение. Гнев изнутри пробрал, не давая стоять ровно на месте.
— Моя сестренка много хорошего о тебе рассказывала, Эванс, — голос Арнольда шуршал от наслаждения, — о том, какая ты грязная шалава, о том, какая ты лживая и лицемерная тварина, о том, как ты любишь говорить одним одно, а другим — другое. И о том, какая ты двуличная крыса, которая строит из себя милую хорошую девочку…
Я язвительно прыснула, скрестив руки. Все, что он перечислил, практически относилось к Барбаре, но никак не ко мне. Я хорошо думала о других людях и никогда плохого ни о ком за спиной не говорила. Даже сейчас, когда меня вокруг окружает негатив, я ни к кому плохо не отношусь. Кроме близнецов Харрисов и их друзей…
— Смотрю, ты недалекий, раз веришь в этот бред. — спокойно проговорила я.
Арнольд недоверчиво сдвинул брови, плотнее подошел ко мне и, скривив губы, фыркнул:
— У меня больше повода верить своей сестре, чем какой-то тупой потаскухе, вроде тебя, Эванс.
— Не смей ее так называть! — закричал Роберт.
Он собрался наброситься на Арнольда, но Энн толкнул его, и парень плюхнулся на траву.
Я бросила взгляд назад, ища глазами учителей, но обратила внимание, как пристально Арктур наблюдал за нами, поглаживая свой подбородок. В его глазах читалось любопытство. Губы слабо улыбались. Я быстро от него отвернулась.
— Мы будем разбираться с этой падлой так, как нам вздумается, — продолжил говорить Арнольд, с презрением взирая меня своими глазами.
— Разбирайся один-на-один, а не вчетвером на одного! — возмутилась я. Мой голос звучал бездушно, как у машины.
— Проваливай, Эванс. Предала и кинула мою сестру, поэтому иди в жопу, страшная и тупорылая ублюдина.
Внутри меня что-то мощное лопнуло. Это Барбара предательница, а не я! Еще меня виноватой сделала! От этих слов боль изнутри проколола, оставив за собой глубокую рану, из которой может вытечь много крови. Еще так неприятно обзывает перед всеми! Мое лицо перекосилось от ярости. Слезы были готовы яростно политься. Не выдержав, я с размаху влепила Арнольду сильную пощечину. Удар подействовал для него неожиданно. Он сделал шаг назад, и я ударила коленкой ему между ног.
Арнольд упал на колени. Его лицо покраснело, губы сжимались, стараясь приглушить боль, зубы были готовы прокусить их насквозь. Он начал постанывать. Крисс, Энн, Блэр, Роберт и остальные ошеломленно смотрели то на Харриса, то на меня.
У меня перехватило дыхание. Сердце громко стучало в груди. Я внимательно смотрела на Арнольда, и мои губы довольно улыбнулись.
— У-у-у…черт…больно-то как… — тонким голосом стонал Арнольд.
Я подошла к нему ближе и, крепко схватив его за волосы, начала злобно шептать сквозь учащенное дыхание:
— Еще раз оскорбишь меня, я оторву твои яйца, Харрис, и засуну их тебе глубоко в глотку.
Арнольд взревел. Этот вопль напомнил рев бешенного животного.
— Да катись, Эванс! Тупая, гребанная, вшивая, сучка, шлю…
— Как ты ее назвал?! — раздался поблизости возмущенный голос.
Арнольд внезапно умолк и испуганно посмотрел в сторону. К нам направлялся мужчина, одетый в деловой костюм. В одной руке, которую украсили золотые перстни с черным камнем, переливающимся при свете солнца, держал кожаный чемодан. Ботинки со вздернутым носом глухо стучали по земле.
— Папа? — промямлил Арнольд.
Блэр, Крисс и Энн настороженно и напряженно глядели на мужчину. Они сделали шаг назад от нас с Арнольдом. Крисс, нервничая, взъерошил кудрявый хохолок. Блэр вытащила свои волосы с ушей, а Энн повыше натянул воротник куртки дрожащими пальцами. Главный представитель семейства Харрисов подошел к Арнольду и сурово посмотрел на сына. Арнольд слабо улыбнулся своему отцу, поднявшись на ноги. Коленки начали трястись, а широко округленные глаза ярко заблестели.
— А ну-ка повтори при мне, как ты назвал эту девушку? — сердито попросил отец сына, взирая Арнольда своими грозными черными глазами. — слово в слово.
Я еще раз быстро оглядела школу за спиной и увидела, что Арктур пропал.
Арнольд виновато опустил голову, устремив свои глаза в сторону. Пальцы начали нервно сжимать ладони, которые покрылись потом.
— Ну! — недовольно воскликнул мистер Харрис, плотней приблизившись к сыну. Арнольд вздрогнул.
У Крисса, Энна и Блэр челюсти отвисли. Они еще раз сделали шаг назад. Арнольд начал нервно жевать свою нижнюю губу.
И тут я другими глазами посмотрела на Арнольда.
Много кто его боялся, страшился, пугался, много кто от него прятался. На многих он выплескивал свою злость, новичков запугивал, над недругами потешался.
При этом боится своего отца. От одного его взгляда начинает содрогаться.
— Мне снова тебя дома ремнем отсыпать за твое отвратительное поведение? — гневно шептал мистер Харрис Арнольду в ухо. Тот поморщился, его руки дрожали, — немедленно извиняйся перед девушкой, трус!
Огромные глаза Арнольда испуганно посмотрели на меня. Белки глаз блестели.
— Он еще этому парню угрожал, — холодно сообщила я, кивнув в сторону Роберта. Роберт так сильно побледнел, что начал напоминать трупа.
Мистер Харрис злобно сдвинул брови:
— Извиняться перед ребятами будешь?!
Арнольд начал еще сильней трястись. У него на глазах выступили слезы. От сурового взгляда отца он был готов провалиться сквозь землю.
— П-про… — начал бормотать он себе под нос.
— Плохо слышно! — взревел мистер Харрис.
— П-простите… — тоненьким голосом промямлил Арнольд.
Мистер Харрис недовольно сжал губы, расправив плечи.
— Это ты перед сверстниками строишь из себя крутого. На деле полный трус. Позорище. Пошли в кабинет директора. Среди рабочего дня вызвали меня в школу из-за тебя, — прошипел он и подтолкнул сына идти вперед.
Арнольд, как неживой, пошел по тропе к зданию, из которого начали выходить удивленные учителя. Парень опустил вниз голову, чувствуя, как все потрясенно смотрели на него. Мистер Харрис поправил свой галстук и отправился за сыном. Грозно успел сверкнуть глазами фигуры Блэр, Крисса и Энн, которые одновременно вздрогнули. Друзья Арнольда тотчас втроем побежали к забору.
"Да, ну и суровый папаша у Арнольда. Хотя с другой стороны Харрис этого заслужил… — подумала я, провожая Арнольда взглядом. — но почему его друзья так сильно перепугались? И учителя только сейчас вышли!"
— С-спасибо, чт-то, зас-ступилась за меня, — заикаясь, сказал Роберт.
Я слабо улыбнулась ему, убрав прядь волос. Вдали Барбара меня сверлила косым взглядом, но я старалась не обращать на нее внимания.
— Т-ты так к-круто его удар-рила! — глаза Роберта восхищенно засверкали, — это было о-обалденно!
— Спасибо, — кивнула я.
"Черт…она такая классная…такая красивая…как ее можно не любить? И почему я, как дебил, заикаюсь? Мне выпал такой шанс с ней поговорить, а я, как мямля! Но я еще сильней в нее влюбился. Беатрис, ты такая шикарная, я тебя люблю, я тебя очень сильно люблю."
