Вот же дядька Симеон! Дать-то браслет мне дал, на руку надел, можно сказать, а что к чему не объяснил.
Ну, сияет он, мигает красным. И что? Делать-то мне что? Не понимаю, что означает сигнал этот. Нет, тут без Лаврика не разберешься.
— Лаври-ик! — крикнула я поскорее. Вот плохо, когда попадешь в чужое место да никто тебе ничего толком не объяснит.
Лаврик выскочил как очумелый. Причем вовсе не из-за дома, куда он сразу побежал, а из самых-то дверей. Глаза у него сияли. Да и сам он сиял как начищенный пятак. Надо же, как труд физический действует на адептов Боевой академии-то.
Правда, при виде меня глаза эти померкли чуток. А потом парнишка и вовсе глаза отвел.
С чего бы это вдруг? Прямо вот интересно мне стало.
Ладно, и с этим разберемся. Сейчас главное понять, что ж браслет этот так сияет да мигает.
— Мигает браслет-то, Лаврик! Что с ним делать?
Парнишка приосанился:
— А к ректору тебя вызывают, Ведян. Видишь, в самом центре огонь. Значит, к нему.
Я замерла. К ректору… Выходит, пожаловались королевишны местные. А я ведь даже толком в избе порядок не навела. Котелок, вон, в нечищенную печку засунула. И защиту ведьминскую не поставила. Не успела…
В горле будто комок встал. Но что же делать, отвечать придется. Не удержалась ты, Ведяночка. Не удержала язык свой, враг-то свой.
Вот нету. Нету во мне смирения-то. Ни капли нету. Не могла смолчать, ответила Тильдушке. Эхх… Придется расплачиваться.
Хмуро посмотрела на Лаврика:
— И что, прямо сразу бежать к нему, иль терпит время-то?
— Ну ты, Ведяна и скажешь! Терпит, как же. Конечно, сразу! Ректор же вызывает, не кто-нибудь.
Лаврик сунул пятерню в растрепанные волосы и прям вот с сочувствием таким на меня поглядел:
— Да ты не бойся, Ведян. Распоряжение даст какое-нибудь, и все. Он добрый должен быть. Никосу вон сегодня досталось по первое число. Так что отошел уже.
— Или ты натворила чего? — вдруг спросил парнишка, а я побледнела. Видела я Сандра Огненного в гневе-то, видела. И хорошо, если весь гнев этот на Никоса и ушел. А если нет… Светлая мать.
Глаза ректора, в которых сияло и вырывалось наружу яркое пламя, так и встали передо мной.
Вздохнула я:
— Прокляла тут одну адептку, Тильдой зовут.
Лаврик тоже побледнел:
— Да ты что! Ведь на территории Академии адептам запрещено применять друг к другу магию, равно как и заклятья третьего порядка.
Вот протараторил-то. Сразу видно, назубок правила знает.
— Ну, мое совсем простенькое было.
— Простенькое? — парнишка с недоверием посмотрел на меня.
— Из-за простенького не вызовет ректор, Ведян.
А я и рукой махнула. Ну что теперь делать-то? Придется идти к нему, куда деваться.
— Приглядишь за домом, Лаврик? — попросила я. — Чай, ненадолго вызывает-то.
И тут, вот чудо-то, глаза парнишки засияли по-прежнему:
— Конечно, конечно, Ведяна! Даже не сомневайся. Тут еще работы полно. Палки вон не все еще собрал, — затараторил Лаврик, а я посмотрела на него с великим сомнением.
Надо же, какое трудовое рвение-то у молодежи тут.
— А тебе что, на занятия не надо? — удивилась я. Так поняла, что наказан-то был Никос. А Лаврик… Ну, как ниточка за иголочкой, видно. Авторитет ему принц большой, сразу видно.
Лаврик рукой только махнул:
— Не, какие занятия. Только построение. Это значит, чтобы видеть, все ли на месте. А так конец апреля ведь, у старшекурсников практика началась. А младшие уж почти все на каникулах, — грустно закончил парнишка.
— А ты что же не поехал? — поинтересовалась я, а Лаврик вдруг нахмурился и грубо так ответил:
— А мне и тут, в Академии, хорошо. Ясно? — глаза его сузились, а руки сжались в кулаки.
— Ясно, — вздохнула я и по-новому посмотрела на парнишку. Неужели ему и ехать некуда… Вот почти как мне.
— Я, если хочешь знать, — угрюмо сказал Лаврик, — здесь остался специально! Между прочим, подрабатываю. Вот!
— А ты беги, Ведяна. Негоже ректору адептку ждать, — и так он по-взрослому это сказал, явно повторяя чьи-то слова, что у меня сердце вдруг защемило.
Бежать… Да как тут бежать, когда котелок в печи и защита не поставлена? Нет. Пять минут не решат моей судьбы.
Я подобрала юбки и бегом мимо Лаврика в избу.
Подскочила к печи и встала прямо-прямо. Руки развела так широко, будто целиком печку-матушку обнять хотела.
Сосредоточилась и представила и печку, и всю комнату и весь домик заполненным белым, сияющим светом.
Надо же.
Удалось с первого раза поставить защиту. Обычно никак не могу толком сосредоточиться, а тут вот сразу.
Наверное, чары бабулины еще не до конца развеялись.
Даже сейчас она мне помогает. Я прижала руки к сердцу, а глаза защипало.
Эх, бабуля. Ну когда я привыкну жить без тебя-то…
Скорее смахнула выступившую слезу и бегом на выход.
Только дверь хлопнула.
— Лаврик, ты вот что. В дом заходить можешь, да только к печке близко не подходи. А самое-то главное — котелок мой не трогай! — крикнула ему на бегу.
Лицо у парнишки вытянулось и губы скривились.
“Чего это он?” — промелькнуло у меня в голове. Ладно, и с этим разберемся.
Сейчас главное, что ректор скажет.
Неужели и правда выгонит?
Глава 23
Сердце стучало как сумасшедшее, страшно было ой как. Бежала со всех ног. Да только загодя перед домом-то ректора остановилась. Отдышаться надо, себя в порядок привести. Огладила юбки, пятно на кофточке потерла. Да бестолку. На ночь замочить придется, высохнет же, успеет? Уфф…Скорее косу переплела.А браслет этот противный вроде поначалу успокоился, а потом опять начал мигать. Да еще и вибрация добавилась. Неприятно.Вот как тут опаздывающих адептов подгоняют, выходит. Хочешь— не хочешь, а поторопишься.
К высокому крыльцу ректорского дома подошла спокойно. В конце концов, ведь должен же глава такого учебного заведения, как Боевая академия, понимать, что я была в своем праве.Или не должен?Вот госпожа Кряжская точно бы поняла. Ну, она ж и сама ведьма-то.Понимает, чай, что мне еще до инициации ого-ого сколько.На крыльцо поднималась уверенно и спину выпрямила так, как бабуля учила.И охнула.Дверь-то, высокая да черненого дуба, заговоренная, прямо вот сама открылась. Заскрипела чутка, не без того, но открылась!А я ж даже до ручки дотронуться не успела.
Ну что же. Раз открылась, входить надо. А руки-то дрожат. Перекинула косу на спину да вошла. Увидела лестницу на второй этаж, красной дорожкой застланную и струхнула вконец.Плечи и опустились сразу. Никого-то нет вокруг, тишина. Не перед кем держать фасон. Не перед кем? Как это не перед кем. А я на что? И пусть никто не видит.“Всегда держи спину прямо, Ведяна. Знаю, что тяжело поначалу. Зато потом спасибо скажешь”, — вот сразу вспомнила бабулины слова-то.
И ведь поняла, за что спасибо сказать. Выпрямилась, и сразу легче мне стало. А когда глаза повыше подняла, будто за горизонт смотрю, и на сердце посветлело.Но тут меру нужно знать.Под ноги смотреть на забывать, а то ведь ступеньки-то высокие на лестнице.Ну, вот и дверь в кабинет ректорский. Сердце замерло и плечи опять опустились.Эх, Ведянка.
Вздохнула я и заставила-таки себя спину выпрямить. Не хочу в кабинет к нему, Сандру Огненному, входить, как мышка запуганная. Не бывать тому! Ведьмочка я. И будь что будет.
— И долго вы будете стоять за дверью, адептка Маленская? — неожиданно раздался недовольный, чуть хрипловатый, голос ректора.Ой-й…Это что же, он меня видит?! Как такое быть может-то?Прямо затрясло меня.И даже не знаю, от чего больше. То ли от голоса его с этакой хрипотцой, которая заставляла дыхание замереть, то ли просто от страха да неожиданности.
Выдохнула и толкнула дверь заговоренную. Сандр Огненный стоял у окна, заложив руки за спину. Темные волосы его, забранные в высокий хвост, тоже растрепались. Вот прямо как у меня, коса вечно растрепанная. Камзол на нем сидел как влитой, а талия-то узкая какая. И панталоны, стыд-то, в обтяжку. Правда, такие ноги-то не грех и обтянуть. Это не Тимошкины, тощие да кривые, хоть сам и дороден. Лорд настоящий, ректор-то. Архимаг.
