— О, поверьте, мне так лестно, что вы наблюдали за своим скромным слугой.
Милица поняла, что выбрала не те слова для поручика. Она лишь убедила его, что интересуется им.
— Поручик, вы мне неинтересны как мужчина.
— Да неужели. А кто раздавал авансы?
— Что вы имеете в виду?
— Ясно что — танец, прогулку, стреляние глазками.
— У меня такое ощущение, что вы бредите.
— Да, я брежу и брежу вами, Милица. Выходите за меня замуж.
— Нет. Я уже обручена.
— С кем? Неужели с Владимиром Алатырцевым? Сдался несгибаемый охотник?
«С ним мне не тягаться, ещё и князь. Двое сильных врагов слишком много на меня одного», — подумал Невзор.
— Нет, это не господин Алатырцев. Мой жених — граф Андрий Самбирский. Нас ещё мой дедушка сосватал. Разве вы не знаете?
— Ну, официального обручения не было.
— Это ни о чём не говорит.
— Напротив, дорогая Милица, напротив, говорит о многом.
— О чём это вы?
— Если не объявили об обручении официально, значит, не так уж и хотели. Оставили лазейку передумать.
— Оставьте свои домыслы при себе, поручик.
— Вы непоследовательны, дорогая. Сначала просите поделиться своими умозаключениями, а потом оставить их при себе. Возможно, вы не так уж и равнодушны ко мне, любимая?
Невзор подошёл так близко к девушке, что она слышала биение его сердца. Мужчина провёл рукой вверх по шали, скрывающей обнажённые руки Милицы. Резким движением сорвал её, отбросив в сторону. Испугавшись, она вскрикнула. Он заглушил крик жадным поцелуем. Дерзко, грубо целовал девушку, оказавшуюся в его объятиях. Милица забилась в его руках. Невзор держал её крепко, не вырваться. Откуда в нём столько силы?
— Надеюсь, что вам понравилось, дорогая, — поручик наслаждался властью над девушкой.
Милица демонстративно вытерла губы тыльной стороной ладони. Невзор усмехнулся.
— Я так понимаю, что это намёк на то, что вы не распробовали на вкус мой поцелуй. Так я не прочь повторить.
— Чего вы добиваетесь?
— Неужели непонятно? Я хочу жениться на вас.
— Но я вас не люблю.
— Эка жалость. Неужели вы думаете, что по такой смехотворной причине я передумаю?
— Но разве не любовь основа всех семейных союзов?
— Господи, Милица, где вы понабрались этого вздора?
Девушка покраснела. Она не хотела бы говорить, что единственный её источник информации — книги. А в последнее время она увлеклась чтением дамских романов, откуда черпала информацию об отношениях мужчины и женщины.
— Так вот, дорогая моя, основа всех брачных союзов — расчёт. Трезвый, правильный расчёт. И больше ничего.
— Звучит цинично.
— Не только звучит. Но цинизм честнее сказок о неземной любви. Но если вам так хочется, то я буду петь вам серенады целыми днями.
— Мне не нужны серенады. Я хочу выйти замуж за Андрия.
— Вы его любите?
Милица не смогла скрыть смятения и опустила голову. Невзор захохотал. Он поднял её лицо и посмотрел в глаза:
— А теперь скажите мне, что хотите выйти замуж за графа по любви.
Милица прятала глаза, но не могла сказать неправду, особенно поручику.
— Вот в том-то и дело, что вы любите Владимира, а он не обращает на вас внимания. Вот вы и поддались уговорам графа.
Милица молчала.
— Раз у нас с вами такой откровенный разговор пошёл, то я раскрою правду. Господин Алатырцев любит вас, Милица. И любит не потому, что вы выгодная партия и ваши земли граничат с землями жениха. Он, пожалуй, единственный бескорыстный человек, которого я знаю. Искать вас будет именно он. А молодой граф Самбирский соберёт все сливки. Вот такая арифметика, графиня.
— А откуда вы знаете, что Владимир любит меня? — заговорила наконец-то Милица. Любопытство пересилило гордость.
— Да здесь к гадалке не ходи. Стоит только увидеть, как загораются его глаза при виде вас, или как он постоянно провожает вас взглядом, куда бы вы ни направились. Всё это говорит громче любых слов. Как непроизвольно сжимаются его кулаки, когда кто-то из нас подходит к вам.
— Спасибо, — прошептала Милица.
— Да, собственно говоря, не за что, — подмигнул ей Невзор. — Женюсь-то на вас всё равно я.
Милица вздрогнула:
— А вы не боитесь князя, поручик?
— Боюсь. Очень боюсь. Но сейчас я всё поставил на карту, даже жизнь.
— Я если проиграете?
— Кто не рискует, тот не выигрывает.
— Я говорю не о выигрыше, с ним всё ясно. Я обращаю ваше внимание на возможность проигрыша.
— Милица, вам-то это зачем? Наслаждайтесь тем, что Владимир вас любит. Оплакивайте свою судьбу.
— Это ещё почему я должна её оплакивать?
— Потому, дорогая моя, что, даже если он и спасёт вас, то не нарушит данное Самбирским слово. Вот такой честный ваш ведун. Сломает себя, но долг выполнит.
Милица заметила, что Невзор ловко переводит разговор на её чувства. Свои же намерения не раскрывает.
— А в чём ваша выгода, дорогой поручик, — не могла не съязвить девушка.
— Деньги, милая графиня. Деньги правят миром.
— Вот я и интересуюсь, не обижайтесь, но кроме как у вас и спросить не у кого.
— Чем могу, — слегка поклонился Невзор, ощущая себя важной шишкой.
— Как протащить кучу денег на тот свет?
— Странный вопрос.
— Чего ж тут странного? Вы, рискуя жизнью, решаете на мне жениться, чтобы стать богатым. Я же со своей стороны не обещаю вам даже пышных похорон. Так в чём смысл этой, наверное, увлекательной для вас авантюры?
— Вам не понять.
— Да уж сделайте милость, разъясните неразумной.
— Дело не в уме, графиня. А в том, что сытый голодного не поймёт. Вы родились и жили в роскоши. Любой каприз выполнялся. Армия слуг. Вы, Милица, жили в сказке.
— Допустим, а где жили вы?
— Мой отец проиграл всё состояние на бегах. Учился не в школе для богатеньких. Я ходил в школу для бедняков.
— Я не верю вам. Если бы вы ходили в школу для бедняков, но не смогли бы окончить военное училище.
— Со мной занимались мать и отец. У них блестящее образование, которое я по собственной лени не захотел перенять. В училище я учился на единственном бесплатном месте, которое по старой дружбе с начальником выхлопотал мне отец.
— Вас любили родители?
— Странный вопрос, конечно, любили. Я до сих пор вспоминаю детство, как самое лучшее время в моей жизни.
— А вот я не помню родителей. Они погибли, когда я была ребёнком. Воспитывала меня старая гувернантка. Так что блестящим образованием я похвастаться не могу. Бабушка обучала меня только этикету и ведению домашнего хозяйства. Так кто из нас счастливее, поручик? — в голосе девушки было столько боли, что даже Невзор проникся.
— Вы ослеплены желанием разбогатеть, — продолжала Милица — и не видите, что настоящее богатство у вас уже есть. Вы же пытаетесь соревноваться с богатыми однополчанами и всё время проигрываете. Зачем вам это?
— Не пытайтесь меня разжалобить. Не выйдет. И не пытайтесь взывать к моей совести. Её давно уже нет.
— Так имейте же хотя бы чувство собственного достоинства, чтобы не жениться на женщине, которая вас презирает.
— Всё напрасно. Я женюсь, будь вы даже Медузой Горгоной. Размер вашего приданого удовлетворит все мои потребности.
— Как же вы будете горько разочарованы. Ничего не зная о моём состоянии, вы, рискуя жизнью, решаете жениться. Недальновидно, поручик.
— А что не так с вашим состоянием? Самбирские же хотят с вами породниться.
— Так-то Самбирские, а то вы. Разницу улавливаете? Вам и им нужно разное от меня. Вам — деньги, а им — земли. И их желание легче выполнить, чем ваше.
Невзор задумался. Действительно, он ничего не знал о текущем состоянии финансов графов Войновичей. Он посчитал, раз князь хочет заполучить обеих графинь, и старую, и юную, к тому же старый граф Самбирский не хочет упустить выгодную партию, значит, и для него девушка подходит более чем.
А после смерти старой графини Милица стала лакомым кусочком для таких охотников за богатыми невестами, как Паунович, и Невзор не собирался упускать девушку, чтобы она ему ни говорила.
