Он ведь маму мою убил, детей отнять собрался, друга лишить, а я…
Словно в безумном сне наблюдала за собой со стороны. Как мои тонкие пальцы, дрожа, стягивают с плеч халат и бросают его на пол, как они тянутся к бейджу, избавляясь от него тем же способом, а следом и от пижамных штанов с футболкой. И всё это под тяжёлым взглядом Кайла.
Словно шелуха с лука с меня спадало всё, что нас с ним разделяло. Не только видимое. Избавляясь от вещей, что носила в лаборатории, я словно рвала с ней связь. А стоило последней детали моей одежды упасть на пол, тёмно-зелёный взор, кажущийся почти чёрным, полыхнул золотом второй сущности оборотня, пригвоздив к месту. При этом в моей собственной душе всё пело. Не из-за Кайла. Из-за присутствия его звериной составляющей, чей взор сейчас пылал так ярко, будто не просто смотрел на меня, а в саму душу заглядывал.
Что ж, смотри. Мне нечего скрывать. Смотри и продолжай дальше сиять для меня.
Ну и что, что я не настоящая пара? Я-то его ощущаю своим в полной мере. И это я от него беременна, а не она. Чем я хуже?
Мысль буквально ввинтилась в мой мозг, заставляя дышать чаще и действовать резче, отчего брюки со своего оборотня я стянула сразу вместе с трусами. Взгляд тут же прикипел к увитой венами твёрдой плоти, а в голове замелькали вспышки кадров из прошлого. На внутренней части ладоней проявилось ощущение горячей нежной кожи. Нет, ещё не коснулась, только в воспоминаниях, но они такие яркие, как если бы наяву происходило. А может, так и было. Нет, точно было! Потому что запястье в тот же миг вспыхнуло болью, доказывая мне, что не грёзы это всё — на самом деле. Вот только вместо того, чтобы позволить мне исполнить свою часть уговора, Кайл вдруг непонятно с чего остановил меня.
— Серьёзно? — прорычал он, когда я подняла на него свой взгляд. — Он настолько тебе дорог? — свободной ладонью обхватил моё лицо, вдавливая пальцы в мои щёки, и склонился ближе, сокращая расстояние между нами настолько, что ощутила не только силу ненависти в каждом его последующем слове, но и обжигающее разум дыхание: — А как же насчёт того, что я чудовище и убийца? Ты же вся такая невинная девственница и грёбанная недотрога. Хотя в животе двое детей. Он реально настолько тебе важен, что ты ради него и на такое готова? Стать моей шлюхой.
Если бы он только мог задеть меня сильнее…
И вот что ему сказать? Когда и самой себе не в состоянии объяснить происходящее в полной мере. Где я стою перед ним на коленях, готовая реально «обслужить», как какая-нибудь шлюха. И никакая парность не может служить оправданием такому поведению. Или может? По крайней мере, даже теперь, когда мозг опомнился, желание быть ближе к Кайлу никуда не делось. Похоже, моя крыша окончательно начинала понемногу съезжать… И чем больше оборотень злился, тем сильнее росло во мне стремление обнять его и успокоить, заверить, что я не предавала его. Я бы никогда так с ним не поступила. Просто он своим молчанием разбил мне сердце, а я не смогла справиться с этим, как должна была. Мне всегда казалось, что я сильная личность, но, стоя сейчас перед Кайлом на коленях, глядя в его пышущий злостью взор, я чувствовала себя по-настоящему ничтожной и ненужной. Ему ненужной.
Это ужасно, на самом деле, когда тот, кого ты любишь, смотрит сквозь тебя, как на пустое место. Он ведь и хотел меня всегда только потому, что во мне течёт кровь его Алисы.
Впервые за всё время я задумалась о том, а каково самой Алисе? Знать, что твой партнёр — не совсем твой. Что где-то там существует та, кого он не меньше желает на физическом уровне, чем тебя. Что та, другая, беременна от него. Она — не ты.
Я бы точно свихнулась. И уж точно не вела бы со мной сдержанные разговоры, как серая волчица на той лестнице. Да я сейчас готова рычать и крушить всё вокруг только от одной такой мысли. И Кайл знал! Знал и всё равно привёл меня ей показать. И это после того, как оставил на мне свой запах. Для чего? Такое унижение. Нас обеих. И, кажется, ещё немного и я всё-таки поддамся разрывающей разум ярости. Именно поэтому вдохнула глубже пропитанный хвоей воздух, чувствуя, как на губах оседает вкус сладких цитрусов. То единственное, что способно успокоить и изгнать из разума всё плохое. Ведь пока я его ощущаю, это значит, что Кайл рядом, а я защищена. Даже от него самого.
Или нет…
Глава 7.1
Не ответила ведь ему, погружённая в мысленный раздрай. А Кайл явно принял моё молчание за определённый ответ. Послышалось повторное злое рычание. Кайл с шумом втянул в себя воздух, вместе с повторным рыком делая рывок, прижимая меня спиной к холодной стене. Сперва так, затем и собой, приподнимая выше одной рукой, не оставляя ни шанса на то, чтобы освободиться. Вновь глубоко вдохнул, уткнувшись носом в мою шею, и опять тихо зарычал, порождая гулкую вибрацию, сочащуюся в воздухе, проходящую сквозь нас обоих.
— Двуличная дрянь… — прошептал, царапая проступившими клыками моё горло, отчего у меня ноги резко подогнулись, такой неожиданно острой иглой пронзило низ живота от этого его простого действия. — Не ври мне больше…
Ещё одно резкое движение, и мои бёдра разведены широко в стороны, а твёрдая плоть упирается между ними.
— Когда реально жертвуешь собой ради других, то вряд ли течёшь, как последняя сучка, стоит всего лишь раз раздвинуть твои ноги, — продолжил всё с таким же тихим рычанием, чуть отстраняясь, снова запуская ладонь в мои волосы. — Раз уж хочешь такое чудовище, как я, просто признай это, не притворяйся, что ты вынуждена, делая из меня ещё большую сволочь, — крепко сдавил за затылок, вынуждая запрокинуть голову и смотреть на него.
Я и смотрела, пока мой мозг плавился под его не менее пристальным взглядом. А ещё…
— Ты прав, — не стала и тут спорить. — Я действительно хочу. Тебя. Просто так.
Смысл врать тому, кто и так всё прекрасно чуял?
Долгий миг глаза в глаза до точки невозврата и наш общий срыв. Не знаю, кто первым потянулся навстречу другому. Но очень хорошо запомнила момент, когда его губы коснулись моих. В считанные секунды свели с ума. И я — опять не я, исключительно его. Всего с одного касания. Жадного, злого, бесстыжего. Как если бы не губы целовал, а ласкал меня самым откровенным образом.
Да, он чертовски прав. Я хотела. Безумно. Вопреки всему. Даже если то являлось полным помешательством. С первого мгновения, как увидела его в лаборатории с беспокойством в красивых глазах. И после. Каждую проклятую секунду, что находилась рядом с ним. Несмотря ни на что. Потому и не стала отрицать. Ведь он — как то самое сумасшествие, от которого невозможно отказаться, даже если разум кричит тебе об обратном. И потому, когда Кайл вместе со мной отступил от стены, я лишь крепче прижалась к нему.
В несколько быстрых шагов он дошёл до кровати. На неё меня и опустил, нависнув сверху. Ладонь, прежде поддерживающая меня под ягодицы на весу, сместилась к бедру. Пальцы надавили на ставшую сверхчувствительной кожу и поднялись выше вдоль линии талии, а затем ещё выше, к груди, поочередно задевая вершины, сдавливая каждую, усиливая все ощущения во сто крат. Пришлось закусить губы, чтобы не выдать себя и весь тот отклик, что моментально пробрал моё тело, расходясь мириадами жарких мурашек. Кайл тут же сосредоточился на моём видимом действии.
— Приоткрой. Шире. Ты ведь и так собиралась, — задел большим пальцем нижнюю губу, оттягивая её.
Так грубо и откровенно, ужасно пошло и в чём-то жёстко, но, глядя во вновь ярко полыхающие золотом глаза зверя, я и не подумала сопротивляться, когда тот же его палец скользнул между моих губ, проникая глубже. Золото в изумрудных глазах вспыхнуло ярче. Вместе с бескомпромиссным приказом:
— Сожми крепче. Соси.
Наравне со сказанным, вторая его ладонь уместилась между моих ног. Приласкала невесомо, но я почти задохнулась от резко накативших ощущений и тут же прогнулась в спине, когда сразу два пальца резко толкнулись в меня до упора. И я действительно как та самая сучка текла для него, позабыв о всякой гордости и ненависти. Если я его сейчас и ненавидела, то только за промедление. Мне было мало его пальцев, хотелось больше. Хотелось чувствовать его в полной мере. До самого конца. Хотя бы раз. Потом я обязательно пожалею о случившемся и быстренько вернусь в свой образ лживой недотроги, но то будет потом. Сейчас же я позволяла ему делать со мной… всё.
