ли это его ботинок или их неопознанные посетители, раздался шорох, испуганный крик — «
Блядь!» — и тяжелый удар чего-то о стену.
Вся беспомощность, охватившая Айви, вся ее потребность помочь Элле и неспособность сделать это, захлестнули ее ледяным потоком. Но что-то вспыхнуло в ее груди, и холод отступил. Огонь гнева, расплавленная решимость. Она больше не была той наивной девушкой, слишком робкой, чтобы постоять за себя. Она не была сторонним наблюдателем. Она стала хорошим охотником, другом, напарником… выжившим.
И если Кетан не был рядом, чтобы защитить всех, она приложит все свои силы, чтобы сделать это самой.
Схватив металлический стержень, как бейсбольную биту, Айви вскочила на ноги и с криком бросилась к незваному гостю.
Большой врикс, прижимавший Коула к стене, изогнулся, одна рука метнулась вперед, чтобы поймать зажатый в руке Айви прут. Узнавание поразило ее в тот момент, когда их взгляды встретились.
— Кетан — выдохнула Айви, ее глаза расширились от тревоги. Она выпустила металлический стержень, как будто он обжег ее.
— Айви — прорычал он, отбрасывая прут в сторону. Он приземлился с громким лязгом.
— Прости! Я не знала, что это ты. Я бы не…
— Я сказал тебе оставаться в комнате, — его жвалы дернулись и сомкнулись, и он раздраженно фыркнул. Его кулак сжал ткань комбинезона Коула. — Я сказал не выходить!
— Ну, технически, мы все еще внутри, — прохрипел Коул. Он все еще держал свое копье в одной руке, хотя теперь его наконечник был направлен к потолку, в то время как другой рукой он сжимал предплечье Кетана.
— И ширина нити от того, чтобы выйти, — Кетан с рычанием отпустил Коула, которому удалось приземлиться на ноги, но его копье упало, звякнув об пол, когда Кетан повернулся к Айви лицом. — Почему ты ослушалась? Почему ты подвергла себя опасности? Если меня здесь нет, чтобы защитить…
Айви бросилась к Кетану, обхватила его руками и уткнулась лицом в его влажную твердую грудь. Он был здесь. Он был в безопасности. Дрожь пробежала по ее телу.
— Я беспокоилась о тебе.
Он напрягся, и что-то тревожное пробежало по его телу. С последним ворчанием он бросил свое оружие и обхватил Айви всеми четырьмя руками, опустив голову, чтобы уткнуться носом в ее волосы. В силе его хватки чувствовалось отчаяние, но он не причинил ей боли, даже когда его пальцы сомкнулись у нее на спине, а когти царапнули комбинезон.
Тепло затопило ее грудь. Это было то место, где она должна была быть: в его объятиях. Это было то место, где она чувствовала себя хорошо. Где она чувствовала себя любимой.
— Прости, что я не послушала, но я просто не могла больше ждать — сказала Айви, отворачивая лицо в сторону, и слезы облегчения потекли по ее щекам.
— Все в порядке — пророкотал он. — Я здесь, моя Найлия.
Через пролом в комнату вошел второй врикс — Рекош, неся связку копий, обмотанных шелковой нитью. Продолжая удерживать Айви, Кетан отошел в сторону, пропуская Рекоша. Уркот и Телок последовали за ними, оба несли набитые сумки в дополнение к своим обычным рюкзакам.
Ансет вошла последней. Она медленно нырнула в проем и не подняла головы, даже когда прошла. Она отказалась от большинства своих золотых украшений, пока жила здесь, на корабле, но Айви не могла не заметить, что сейчас все они исчезли, даже кольцо, которое Ансет носила на правом жвале, — как будто их с нее сняли.
Все вриксы были тихими. Тишина не была чем-то необычным для них, но в их молчании и позах было что-то определенно мрачное. И Элла… Эллы с ними не было.
Мысли Айви вернулись к краткому возвращению Кетана ранее — к тому, как он действовал, к тому, что он сказал.
Мне жаль, Айви.
Коул наклонился и поднял свое копье, нахмурившись, когда посмотрел мимо Ансет.
— Где Элла?
Кетан напрягся, и его хватка на Айви усилилась. Она почувствовала, как сильно и быстро забились его сердца, почувствовала хрипение в его груди, когда он сделал глубокий вдох. Когда он заговорил, его слова были тихими и резкими.
— Мы должны уходить.
Он не ответил.
Грудь Айви сдавило, когда чувство страха вновь всплыло на поверхность. Она отстранилась и посмотрела на него.
— Кетан…
— Сейчас, — прорычал Кетан, резко отстраняясь от нее.
Она вздрогнула и захлопнула рот.
Кетан положил руки на плечи Айви и развернул ее, направляя вперед с достаточной твердостью, чтобы дать понять, что не сопротивления быть не должно.
— Серьезно, Кетан, где она? — потребовал ответа Коул.
Телок коротко и резко зашипел — универсальный звук, означающий Заткнись.
Леденящий холод распространился от страха, скопившегося в животе Айви, заполняя ее конечности, когда Кетан повел ее по коридору к стазисной комнате, где ждали все остальные. С каждым шагом ее ноги становились тяжелее, мышцы менее отзывчивыми, а сердце чуть ближе к тому, чтобы разорваться.
Когда они подошли к двери, Кетан ударил ладонью по кнопке рядом с ней. Она открылась с порывом воздуха. Пораженные лица в комнате повернулись в их сторону.
Ахмья оттолкнулась от криокамеры, к которой прислонилась, и шагнула к дверному проему. На ее лице появилась улыбка.
— Вы вернулись!
Улыбка исчезла в тот момент, когда ее глаза встретились с глазами Айви.
Кетан провел Айви в комнату, отойдя подальше от двери, чтобы остальные могли войти следом за ними.
— Что случилось? — спросила Келли, нахмурив бровь.
— Эллы здесь нет, — Коул упер древко своего копья в пол и уставился на Ансет. — Где она, черт возьми? Что ты с ней сделала?
Ансет не встретилась взглядом с Коулом; она опустила глаза и жвала. Уркот, Рекош и Телок неуверенно переглянулись, прежде чем переключить свое внимание на Кетана.
Он не обратил внимания на их вопросительные взгляды. Его пальцы согнулись, и когти укололи плечи Айви сквозь материал ее комбинезона.
— Отвечай мне! — Коул шагнул к женщине-вриксу. Жилы на его шее натянулись, а хватка на копье была такой крепкой, что костяшки пальцев побелели.
— Полегче, чувак, — сказал Диего, спрыгивая со своей криокамеры и поднимая руки. — Она не понимает, о чем ты говоришь.
— Но Кетан понимает, — сказала Лейси, не сводя глаз с Кетана. — Мы имеем право знать, что случилось с Эллой.
Айви стряхнула руки Кетана и повернулась к нему лицом, намереваясь повторить то, что сказала Лейси, но слова застряли у нее в горле, когда она увидела его в ярком, ясном свете. Казалось, что на вриксах нелегко было оставить синяки — их шкуры были толстыми и твердыми, мускулы плотными, а из-за их темной
