А уж когда стали обсуждать предыдущие параметры тела Алексы, ее исходную фигуру. В общем, девушка не могла не коситься в сторону заинтересовавшего ее мужчины. Наблюдала за реакцией. Хотела сразу заметить на его лице брезгливость или недовольство, чтобы иметь время на адекватное действие в условиях общего отторжения. Этого не понадобилось. Он с невозмутимостью воспринимал подробности становления Алексы тхархой. Внимательно вслушивался в обсуждение, не пропускал ни слова. И, не смотрел в ее глаза, когда заметил, что она начинает смущаться и бессвязно лепетать под его пронизывающим все ее существо взглядом.
Предыдущее состояние тела, Алексу не удовлетворяло. В то же время, она не торопилась его изменять. Не хотела признавать свое несовершенство. Всегда успокаивала себя: «Я люблю себя». Жаль, что это не помогало. Приступить к усовершенствованиям мешала ее гордость и леность.
Первая: как же я признаю свое недовольство. Ведь это, все еще я. И все виноваты сами, раз не могут заметить мою неординарную личность за такой неброской внешностью.
Второе: это ж надо столько времени ежедневно терять для решения этой, совсем не глобальной проблемы. У меня есть куда более важные для мировой науки вопросы. Пойдет и так. Проживу и дальше без этого…
Она такая милая, когда смущается! С трудом сдерживаю себя, чтобы не наброситься на нее, сгрести в охапку, прижать к себе и спрятать от посторонних глаз. Такая нежная! Хочу…. страстно хочу подарить ей свое тепло, свою уверенность в правильном выборе. Она может мне доверять. Да я, скорее оставлю своих сородичей решать свои проблемы самостоятельно, чем позволю случиться даже мелкой неприятности с ней. Не позволю другим коситься на нее пренебрежительно. Она моя. Я буду для нее всем. Заставлю, уговорю, вымолю у нее возможность нашего совместного будущего. Когда же она решит? Почему она так тянет? Я, безусловно, ей нравлюсь. Возможно, на ее предплечье совсем скоро появится мой знак. И мы будем вместе. Значит, мы подходим друг другу, значит, она сделала свой выбор. Если это так, почему она не продемонстрирует свое решение, свое согласие. После рождения ребенка, моя метка исчезнет, но я постараюсь, чтобы она вновь вернулась на свое место. Сделаю все, чтобы эта женщина была со мной. Она так желанна.
Состав и метод получения своей сыворотки Александра помнила и могла с точностью его воспроизвести. Также на корабле тхархов, что удивительно, оказалась и готовая вакцина Д-512. Две главные проблемы были решены. Оставалось изучить геном Алексы, сопоставить его с расовыми особенностями тхархов.
— Мы решили сохранить дара-вакцину для более детального изучения, — показал Марера дель Крин свою дальновидность и целесообразность в решении столь важного для своего народа вопроса. Он прожег взглядом превосходства, Алишера.
— Да, да, ты молодец, что не дал ее мне тогда уничтожить, — выдавил из себя скупую улыбку и похвалил своего друга.
— Это вы ее похитили с «Каметы»? — заинтересовалась Алекса.
— Да, — ответила Элизабет, — Мы не нашли тебя, хотя все данные говорили, что ты должна быть там. Мои «следилки» выдавали твое местоположение, вплоть до нахождения на том корабле. А потом, ты внезапно исчезла, прямо перед тем штурмом. Пиратов тхархи обокрали, а о пропаже некоторых незаконных вакцин, они верхам, естественно не доложили.
— А мы ведь тогда совсем на немного разминулись. Буквально несколько минут ранее я выскользнула из рук пиратов и оказалась на свободе. Тогда моя перестройка не завершилась и я была очень слаба, поэтому мне самой, не удалось бы замести следы.
Они ждали подробностей с интересом взирая на Алексу.
— Ты там была. Я почувствовал твой запах в одном из медблоков, — смотрел на девушку и вызывал толпы мурашек, как тогда, когда она прослушивала по нескольку раз звуки его сексуального голоса. — Мне тогда показалась странной возможность возникновения того аромата в воздухе и я отмахнулся от него. Как оказалось, зря.
Алекса невольно отступила на шаг, пытаясь скинуть то оцепенение, что обволокло ее тело и разум. На предплечье запульсировала вязь символов на древнем языке тхархов, возвращая к реальности.
— Я попала к смотрителю «Антурии». Он же подтер все следы моего пребывания на пиратском корабле. Джавд даже предположить не мог, что вы в тот же момент начнете штурм «Каметы».
— А ведь и с ним я общался. Ходил вокруг да около. Прости, что не нашли тебя вовремя, — склонил свою голову Алишер.
— А дальше? Ты сбежала от него! Что еще происходило с твоим организмом? — не удержалась от вопроса доктор Чиннон.
— Лара, — осадил свою любимую, Марера, — Ты же уже все это слышала!? Вы вчера, столько времени разговаривали вдвоем! — недоуменно посмотрел на Лизи.
— Ну, мы разговаривали по большей части о вас, — смущенно сказал она, и спрятала глаза за своими густыми черными ресницами. Ее светлые волосы, как бы случайно прикрыли ее щеки, руки вцепились в замок.
— О нас? — не скрывал своего интереса к открывшимся перспективам вскрыть темы обсуждения девушек. Они с Алишером удивленно переглянулись и начали наступление. — А что именно, О НАС, ты рассказала? — спрашивать саму Алексу они не торопились, предпочитая давить на Лизи. Остальные только улыбались, глядя на эту, почти семейную, перепалку.
— Ну, да. О своих приключениях Алекса поведала мне довольно в сжатом варианте, — бросила на подругу ободряющий взгляд, — Она совсем ничего не знает о вашей расе. Вы, довольно скрытны. В гала-сетях нет данных, тем более о подробностях вашей жизни.
— А ты у нас эксперт в этом вопросе? — уже усмехался ее мужчина.
— Может и нет, но я общалась с твоими роди…
— Ты что-то путаешь, — прервал он Лизи и наградил предупреждающим взглядом. Посторонние не должны узнать о его матери.
— Да, наверно. Но я была на Хардане, — проговорила уверенно, — и обладаю хоть какой-то информацией. Вы — то не спешите ею делиться.
— А когда нам было это делать? Вы заперлись вчера в каюте в уединении. Вам никто не мешал, — начал свою обличительную речь синеволосый.
— Стой Марера. Она права, — и обратился уже к Александре, — Я предоставлю всю информацию сегодня же. Простите нам наше невежество.
— Все хорошо. Спасибо, — уверила она его, — Но сейчас, я думаю, нам следует продолжить обсуждение куда более важного вопроса.
Уф! Мой голос даже не дрогнул. Слава Богу! Или Богине? Как там я должна теперь говорить? — задумалась над бредовой мыслёй.;Он меня снова защищает. Я итак в него влюбилась, а уж после такой заботы, готова пасть к его ногам.
