Возможно, существовали моменты и места, думала Лили, в которых границы, разделяющие прошлое и будущее, соединяются, будто облака тумана. И они с Рисом встретились у Тоскующей Головы именно в такое мгновение.
А может, права старинная легенда Сент-Данстена, которая гласит, что если ты о чем-то страстно мечтаешь и загадаешь на мысе свое желание, когда подует встречный ветер, оно обязательно сбудется. Их желание, несомненно, сбылось. То, что случилось с ними, оба считали подарком судьбы.
Они занимались любовью в беседке; солнечный свет ласкал их тела под музыку волн, которые бились о рифы. Рис держал грудь Лили в ладонях и покрывал ее лицо жаркими поцелуями. Его глаза были ярче, чем лазурное небо над морем, и в них не было места печали, которая когда-то их омрачала. Рис коснулся ее щеки:
— Никакого сожаления, Лили?
— Ни малейшего.
Рис поцеловал ее руку.
— Каждое утро и каждую ночь я благодарю Бога за то, что он подарил мне тебя. Не понимаю, как это случилось, — его пальцы ласкали ее кожу. — И мне это безразлично. Достаточно знать, что ты сейчас здесь, со мной!
— А ведь ты пытался прогнать меня, — тихо засмеялась Лили.
— Я был глупцом, — сказал он, прижимаясь губами к ее груди, дразня ее нежный сосок до тех пор, пока она, застонав, не выгнулась под ним.
— Я бы все равно не ушла, — сказала она Рису, когда его рука гладила ее лоно. Глубокий вздох вырвался из ее груди. Одно прикосновение заставило ее затрепетать от страсти. — Что бы ты ни сказал, что бы ты ни сделал, тебе, Рис Трегаррик, от меня не избавиться. Нам суждено быть вместе.
Небо на западе стало золотистым. Дул нежный, полный сладостных ароматов ветер. Влюбленные пили вино и смотрели, как тропическое солнце скрывается за горизонтом, как на бархатном небе проступают звезды — словно огромные мерцающие огни на куполе из сапфира. Море потемнело, в темноте пели птицы, а прибой тихо шептал им свою нежную песню. Это уже не полотно Ван Гога, подумала Лили, это картина кисти Гогена. «Рай до грехопадения».
Отставив свой хрустальный бокал, Лили положила руки на шею Риса и прижалась к нему всем телом.
— Люби меня, мой милый! Он сильнее обнял ее:
— Хоть всю ночь, если ты этого хочешь. Так он и сделал со всем умением и страстью, на которые был способен. После этого, улыбаясь, Лили уютно устроилась в объятиях Риса, защищенная и согретая теплом его тела. Он улыбнулся ей в ответ, а затем горячо поцеловал.
— Я люблю тебя, Лили Трегаррик!
— Я люблю тебя еще больше.
— Это невозможно! — прошептал он, целуя ее висок, щеки и мягкие розовые губы.
Прежнее горе и одиночество ушли навсегда. Сердцем к сердцу, душой к душе они наслаждались своей любовью, своим счастьем всю эту звездную, звездную ночь.
