– Небула-9913/9, говорит Ра-Кратос-Контроль, старт отклонен, ваш запас топлива на критической отметке. Рекомендуется дозаправка.
– Гребаный в рот! – взревел я, а потом вновь включил связь, – Принято, Ра-Кратос-Контроль, жду дозаправку.
Все это время, пока говорил, я тупо пялился в бесконечную синеву космоса, пытаясь подавить в зародыше зарождающуюся злость на превратности судьбы.
– А сюда ее можно выдернуть, Кай? Пожалуйста, хотя бы на пять минут, – обратился я к своему другу, который уселся в соседнее от меня кресло и скучающе рассматривал свой маникюр.
– Попробуй, – флегматично ответил Архонт, – если она сама к тебе придет, то я не против.
Я тут же, на радостях, выхватил телекорп из грудного кармана и вывел в набор единственный номер из «избранного».
Гудкам я обрадовался, как ребенок конфетке, честное слово. Но, наверное, так всегда: чем больше радость, тем сильнее боль разочарования. Я набирал ее снова и снова, но в ответ слышал все тот же равномерный гул соединения, а потом щелчок переключения на голосовую почту.
Моему упорству позавидовал бы любой, только, что толку, если гудки есть, а ответа нет. После десятой попытки дозвонится телекорп абонента был отключен от сети. Вот же мстительная сучка!
– Я ж говорил, – на выдохе подытожил Каин.
– Да как так-то вообще? Она же пара моя, считай, вторая половина, Истинная. Даже слова сказать не дает! Святой Космос, как же я ненавижу ее…и люблю, мать ее ети!
В это самое время я увидел, что дозаправщик закончил свои дела и полоса старта загорелась для меня зелеными огнями, разрешающими руление.
– Угомонись, приятель. Отойдет твоя Равана, просто ей нужно время.
– Что совсем злая, да? – осторожно спросил я.
– Как адовая фурия, – и дурашливо провел себе ладонью поперек горла, мол «не влезай, убьет».
Я смотрел на табло таймера, отсчитывающего время до моего старта, и понимал, что все. Не будет сегодня сердечного разговора, вообще никакого не будет. Это провал! Но за пеленой своих неудач я совсем забыл, что и у моего друга за спиной своя личная трагедия.
– Сам-то как? Как Шая?
– Стартуй, Ас, – кивнул Каин на взлетную полосу, – надеюсь, выпить-то хоть найдется в твоих новых хоромах?
– Найдется, – облегченно усмехнулся я и уверенно вывел летающую посудину к старту.
По прибытию на Саттом, обнаружилось, что настоящий капитан корабля еще пребывает в объятиях, не то пышногрудых красоток, не то Морфея, но свою комнату он так и не покидал. А вот на Молоха стоило полюбоваться. Его ошарашенный вид при виде Каина надо было запечатлеть на память, а потом распечатать огромным постером и на стену повесить – вот так он удивился. Да, что уж говорить, я сам еще немного был в шоке от метаморфоз Архонта, хотя…положа руку на сердце, он никогда не был злобным малым, справедливым – да, а вот самодуром – никогда. Вывод? Значит, досточтимый Каин Аттер-Нуаро сам чего-то накосячил и теперь меня понимал лучше, чем в нашу последнюю встречу.
Что ж, я весь во внимании.
Мы пили до самого утра, два раза слушали, как пьяный Архонт раболепно объясняет жене, что завис с друзьями и скоро будет. Смилостивилась. Эх, не женщина – мечта. Правда, мечта эта от Каина нашего родимого настрадалась так, что у Молоха чуть слезу не пробило. Да, наворотили ребятишки дел. До меня им, конечно, далеко, но тоже отличились. Прям, молодцы!
– Предлагаю тебе, дорогой друг, на пенсии написать мемуары – история просто огонь, я тебе отвечаю. Не упусти свой шанс, – пьяно лопотал Молох с самым умным видом.
– У Архонтов нет пенсии, придурок. В Истинном Космосе вообще ее нет, ты совсем со своей Землей мозгами поплыл, тупой демоняка, – и ткнул моего брата дурашливо в плечо, точнее, хотел ткнуть, но пьяно промахнулся и кулем свалился с кресла. Ржач после этого стоял знатный! Ну еще бы! Вот вы видели Великого Архонта пьяного в дугу? Нет? То-то же.
– Зато у меня сын есть…то есть был…а у тебя нет. Понял? Я круче! – не прекращал свой пьяный бред Молох.
– Ага, не врет, подтверждаю, – закивал я, – такой сын, ну знаешь, что вроде как, дочь, распрекрасная жадная гномиха с Эльхаймы.
И мы вновь принялись заливаться смехом, вспоминая детали глупого отцовства старшего Морта. Да уж, пьяные мужики – это вам не плюшками баловаться.
Зато, хоть на один вечер меня отпустило, перестало нещадно ныть сердце и пылать в агонии душа. Если уж у Каина получилось свою Шаю себе вернуть, то и у меня получится. Да, сравнении так себе, на уровне божьего дара и яичницы, но все равно.
Мне надо было хоть во что-то верить. Иначе, труба.
Глава 24
Это было страшное и трудное время, иногда я вспоминаю его с ужасом, иногда просто с облегчением, радуясь, что оно прошло.
Днем, находясь в трезвой памяти, я понимал, что раз спустя столько месяцев разлуки Равана не захотела найти для меня и минуты своего драгоценного времени, то, значит, и я должен найти в себе силы жить дальше. Отпустить ее насовсем и навсегда. Насильно ведь мил не будешь, правда? Ну, не прощается такое, ни за что и никогда. И я это, черт возьми, прекрасно знал. Так чего теперь удивляться?
Но ночами накатывала тоска, да такая, что хоть иди и помирай. Лучше сдохнуть, чем терпеть эту непрекращающуюся ноющую боль в грудине, что и так уже была разворочена донельзя. Но, когда мы с парнями напивались, то терпеть уже не было сил. Вакатус давал мне веру в себя и в собственные силы. Иллюзия, насмешка, за которую утром приходилось дорого платить.
И тогда, я писал ей электронные письма. Тоннами. Говорил, упрашивал, вымаливал дать мне один малюсенький шанс на то, чтобы просто сказать ей нормальное человеческое «прости». Разве я много просил?
– Не унижайся, брат, – выговаривал мне Молох, наблюдая за тем, как я силюсь настрочить ей очередную царскую эсэмэсину.
– Пофиг, я, итак, уже на дне, – пытался сконцентрировать я поплывший взгляд на голограмме виртуальной клавиатуры телекорпа.
– Два года почти прошло, перестань себя истязать!
– Да хоть двести, Молох! – ревел я раненым зверем, – Хоть вечность, ясно тебе? Да ни черта тебе не ясно, тупая ты дубина.
И это он не знал, что, помимо сообщений, я ей еще и звонил. Много. Очень много раз. Ненавидел себя за это, но и прекратить пытаться не мог. Может, я бы и успокоился, и пришел в себя, если бы Равана уже после второй, ну или третьей моей попытки добавила меня в «черный список». Но так нет же! Я звонил, слушал монотонные гудки снова и снова, перезванивал и опять по кругу…Наверное, ей так было плевать на меня, что она даже не озадачилась меня кинуть в бан за навязчивость, ну типа «ой, не до тебя совсем, тупой ты пень». От этого понимания было еще горше.
Вывод? У меня было на лицо ярко выраженное помешательство на фоне любовного недуга. Этот диагноз поставил мне Архонт, а я с ним мило согласился.
Я бы мог уже тысячу раз вернуться на Ра-Кратос и ходить побитым псом за своей обиженной девочкой, если бы не проклятая пресса, которая до сих пор обсасывала мое отстранение от должности и лишение всех почестей и регалий. Да уж, дела. Благо хоть не знали за что и то хлеб. Да, мне было стыдно, черт возьми!
Сегодня был особенно жаркий день. На Саттоме три светила и все нещадно жарят своим теплом. Молох отправился на свидание с какой-то фигуристой демоницей еще вчера и до сих пор не вернулся, а я, решив скоротать время и убить скуку, двинулся в сторону розового озера Пиу, что располагалось в километре от моего нынешнего жилища. Воистину заколдованное место – вода тут круглый год была одной температуры – оптимально прохладная для спасения от полуденного зноя. Правда, территория сейчас стала частной, ее выкупил, вместе с водоемом, какой-то богатей из Огненных демонов, но я на запрет плевал с высокой горы и упорно ходил сюда плескаться почти каждые свои выходные. А-а-а, я же не рассказал вам, что теперь работал инструктором по рукопашному бою среди юных драчунов. Уже полтора года отпахал. Да, с детьми возился – сам в шоке. Работа не пыльная и очень даже интересная оказалась, магии-то у меня нет, но кулаками махать мастерски я умел еще с Академии. Где-то дома даже награды и кубки валялись.
