А инопланетянка неожиданно вдруг поняла, что ей нравится быть хозяйкой дома. Принцесс на родной планете обучали, как проводить приемы, поддерживать интерес гостей и как правильно угощать. До нее дошло, что в принципе, все не так уж и плохо. На Аквиане ее вряд ли бы оставили. Младшие дочери патронатора всегда разменный материал. И неизвестно, что было бы хуже: стать женой грышфордца и быть съеденной или отправиться к какому-нибудь вождю дикого племени, которые до сих пор живут в шатрах и ездят на моолдах[1]. Здесь же у нее было вполне приличное жилище. Твердое, которое не сдувало при сильном ветре, которое не размокало от дождя. И вот эта самая печка, дающая тепло и некоторый уют, даже стала ей нравиться. Она уж подумывала над тем, чтобы попросить Алишея научить ее топить. Единственное, она никак не могла понять связь слова «топить», что обозначало лишать дыхания под водой, и искусством поджигания дров. Ей всегда казалось, что печка с горящим огнем наоборот оживала и начинала дышать.
- Таира, а ты себе имя выбрала? - неожиданно вырвал ее из размышлений голос генерала.
- В смысле выбрала имя? - она вздрогнула от неожиданности. - Меня Таира зовут. Алишей зовет Таей.
- Я это понял, - генерал усмехнулся. - Но у нас есть еще отчества и фамилии. Отчество дается по имени отца, а фамилия по имени рода.
- Патронатора зовут Гармондиевус. А имен рода у нас нет. Мы распознаемся по отпечаткам пальцев.
- Таира Гармондиевусовна Отпечаткова или Пальцева. Леш, согласись, что как -то не очень? - скривился Михаил Викторович.
- Да уж. Фамилию можно дать мою, - кивнул полковник.
- Думаю, что дашь, но обычным законным способом, - глаза генерала хитро блеснули. - А пока будешь Таирой Михайловнй Самсоновой. Я ведь тоже буду чуть -чуть причастным к появлению ее на Земле.
У Раевского от неожиданности перехватило горло. Генерал фактически удочерял его девочку. Но это развязывало ему руки...
- А лет тебе сколько?
- Не поверишь, Викторыч, пятьдесят семь, - рассмеялся хозяин дома.
- М-да, я за принцип «чем меньше лжи, тем лучше». Но быть старше отца ребенок не может при всем желании! - рассмеялся Самсонов. - Пусть будет семнадцать.
- Пусть семнадцать, - неожиданно легко согласился полковник. - Но через неделю у нее будет день рождения.
***
Совершеннолетие неожиданно приобретенной дочери генерала Самсонова справляли в кафе. Компания была странной. Два суровых мужчины в военной форме и чинах явно больше лейтенантских и хрупкая девушка с копной густых черных волос, которые струились по ее спине. В отличии от мужчин одета она была в обычные джинсы и белую футболку. Но молодость и кокетливо заправленный низ футболки придавали ей шарм и очарование.
А до этого были сборы в большой мир.
- Тая, мы отправляемся в большой мир, - оповестил свою гостью полковник после того, как генерал уехал. - Пора перебираться в город.
- Город? - девушка удивленно округлила газа. - А что мы там будем выращивать? Раевский на секунду завис, не понимая, куда она клонит. А потом весело рассмеялся:
- Не в огород, а в город. Там ничего не растет, кроме больших домов. И живут много -много людей.
- У вас растут дома?
- Тьфу, - полковник беззлобно сплюнул. - По-моему, объяснять дольше будет. Приедем, и все сама увидишь собственными глазами. Дома там не растут. Их строят. И живут в них по многу людей. И мы с тобой тоже там будем жить.
- А зачем? Здесь мы с тобой живем как во дворце. Вдвоем. Хозяева жизни. А там будем кому-то служить? Я же ничего делать не умею.
Раевский усмехнулся на ее монолог. Какая огромная разница с Елкой! Той кордон дворцом никогда не казался. И хотя его принцесса действительно делать не умела абсолютно ничего, она с готовностью училась. Надя, умея практически все в рамках городской жизни (на другую в молодости он бы и не посмотрел), считала это ниже своего достоинства.
Мужчина присел перед девушкой на корточки и взял ее хрупкие пальчики в свои ладони:
- Служить? Предназначение людей на Земле и есть служение. Мы все служим на благо общества или своей семьи, себя. Кто как может. Я там, в большом мире, защищаю родину.
- А кому буду служить я? - она посмотрела в его глубокие глаза, разглядывая буквально каждую крапинку. Затем перевела взор на красиво вылепленные губы, спрятанные за бородой. - Я буду служить тебе? Любить тебя?
Он сглотнул от неожиданности. Она фактически признавалась ему в любви. Готов ли он принять такой дар? Готов ли ответить ей взаимностью? И в этот миг понял, что готов любить, защищать не только страну, но и свой хрупкий мир под названием семья, надеясь, что в скором времени она у него появится.
- Я буду счастлив, если это произойдет! - широко улыбнулся мужчина, наконец осознав, что в этом и будет его счастье. Она же, поняв это по-своему, соскользнула к нему на пол, обвила крепкую шею руками и прильнула к мужским губам своими. Он сначала замер от удивления. А затем сдавленно застонав, привлек ее к себе на колени и уже со всей своей мощью ответил на ее робкий призыв.
Тая уже поняла, что на Земле женятся как -то по-другому. И перед свадьбой жених с невестой много целуются. Видимо, поцелуй, это согласие на брак. И она решила, что нужно Алишея целовать, целовать, целовать, чтобы он даже не думал смотреть в сторону женщин, которых будет много в том, большом мире. И вдруг ее пронзила неприятная мысль:
- Скажи, а у тебя в этом городе есть жена?
- Я надеюсь, что ей станешь ты! - видит бог, это было всего лишь второе предложение руки и сердца за всю его жизнь. И он был практически уверен, что в это раз ему ответят согласием.
- Ты зовешь меня замуж? - девушка очаровательно покраснела. Зеленый румянец окончательно исчез с ее кожи.
- Да, - подтвердил мужчина и замер, ожидая ее реакцию.
- Я согласна! - он потрясенно замер, видя ее счастливую улыбку. А затем испугался... Она же практически не видела людей, не считая уфологов с генералом, да Наденьки Ельцовой. Да и тех лишь в щелочку чулана.
На следующее утро Раевский побрился.
Таира этот процесс проспала. И когда увидела перед собой самого настоящего аквианца с гладкими щеками и упрямо сжатыми губами, то вскрикнула от неожиданности. Зелени -признака аристократа правда не было. Самое страшное, что подбородок мужчины был светлее, чем верхняя часть лица. Так на ее родине выглядели пираты-рейдеры, которые прятали нижнюю половину лица специальными масками, чтобы не быть узнанными.
- Неужели нашли? - мысль просто обожгла ее мозг. Девушка поняла, что она совершенно не хочет домой в душные коридоры дворца патронатора. Такого простора и такой природы на Аквиане не существовало веков десять, а может и больше. Она бегло огляделась по сторонам, дернулась, хватая за ножку табуретку, готовясь защищаться, если что. Просто так принцессы не сдаются! Она обязана продержатся до прихода Алишея!
Только незнакомец вдруг заговорил его голосом:
- Тая, ты чего? Меня не узнала? - и очень знакомо рассмеялся и потер подбородок рукой. Святой Бон, неужели это ее мужчина такой красивый без этих ужасных волос на лице? Хотя, кого она обманывает? Он и с волосами покорил ее сердце.
- Так это ты?
- Я, конечно, - он сделал к ней шаг и забрал табуретку из ослабевших пальцев и аккуратно поставил на пол, затем легко обнял за талию и притянул к себе. - Ты меня безбородого не признала?
- Алишей, ты такой красивый! - она восторженно вздохнула и осторожно погладила пальчиками гладковыбритую щеку.
- Знаешь, меня кем только не обзывали. Подчиненный вообще Люцифером кличут. Но вот чтобы красивым! - он перехватил ее руку и прикоснулся губами к каждому пальчику. От этого ласкового жеста сердечко подпрыгнуло куда-то в район горла и быстро-быстро застучало. Одна из фрейлин во дворце отца рассказывала, что именно так начинается любовь. Девушка обрадовалась и не поверила одновременно. Любовь для принцесс, тем более взаимная, была очень большой редкостью.
